– Я баронесса Арманди из Крамати, – громко произнесла она. – Прошу разрешения взять с собой оружие, чтобы сразиться с драконом и умереть, как подобает воину.

– Нельзя, – тут же послышалось из-за стола Комиссии. Это сказал председатель, тот самый печально известный господин Хаббард.

– Можно, – возразил король.

– Это не разрешено Законом, – закипятился председатель.

– Это не запрещено Законом. Значит, разрешено. – Шеллар отвечал скучающим тоном, развалясь на своем троне и всем своим видом давая понять, как его утомили эти бесконечные перебранки с Комиссией.

– Но это запрещено! – уже не так уверенно заявил господин Хаббард.

– Где? Процитируйте.

– Часть третья, глава пятая. Девушки должны явиться к месту отправки в нарядных платьях, элегантно причесанные и убранные цветами.

– Не в платьях, а в одежде, – поправил король. – Вечно вы перевираете. И где здесь запрещение оружия? Ничего не запрещено. Они могут взять с собой все, что считают нужным. Любимую куклу, таблетки от головной боли, три смены платьев, штурмовое копье, комнатную собачку, мешок дерьма, столовый сервиз – все, что в состоянии унести. Даже если вы считаете вопрос спорным, мое право решать, и я разрешаю. – Он встал и поклонился Кире. – Позвольте выразить вам мое восхищение, отважная воительница. Ваше мужество будет воспето в балладах и сохранено в истории королевства.

Возможно, король похвалил ее просто из вежливости, но все равно было приятно. Кира повернулась, чтобы вернуться на место, но ее остановил ехидный голос из-за стола Комиссии:

– И куда вы прицепите свой меч, баронесса? К подолу бального платья?

«Ах ты сволочь, – обиделась Кира. – Еще и издеваешься?»

Она обернулась и посмотрела на герцога Браско в упор, чтобы он хорошо видел ее глаза и не надеялся заметить там страх или отчаяние.

– Нарядная одежда воина – парадные доспехи, – твердо сказала она. – Элегантная прическа воина – парадный шлем. А бальное платье больше пойдет вам, ваша светлость, поскольку у меня есть сомнения в том, что вы мужчина.

Разговоры в зале немедленно смолкли, и в наступившей тишине было отчетливо слышно, как его величество давится от смеха.

– Браво! – наконец крикнул он и несколько раз хлопнул в ладоши. – Достойный ответ на дурацкий вопрос, вы не находите, господа?

Придворные послушно, но как-то вяло зааплодировали, с опаской оглядываясь на герцога Браско, и под эти неуверенные аплодисменты Кира вернулась на свое место.

– Круто! – восхищенно заявила Ольга. – Ты его поимела, как хотела! Он теперь до конца церемонии будет сидеть как обосранный!

– Послушай, – не выдержала Кира. – Ты этой изящной словесности уже здесь нахваталась или с собой привезла?

– А что, – съязвила Ольга. – Вас это шокирует? Ваши солдаты изъясняются классическими стихами?

– Солдаты есть солдаты, а ты-то где этого набралась? В королевской библиотеке?

– Нет, – засмеялась Ольга. – Это я из дому привезла.

– А чем ты занималась дома?

– Изучала языки и литературу. Изящную словесность, в общем, – пояснила Ольга, наблюдая, как на середину зала величественной походкой выходит красавица Эльвира.

– Я Эльвира Люменталь, – со своим обычным отчужденным спокойствием произнесла она. – Я прошу, чтобы вы, ваше величество, принесли мне свои извинения. Сами знаете за что, но, если не догадываетесь, могу подсказать.

Шеллар III медленно выпрямился и в наступившей тишине коротко и серьезно спросил:

– Публично?

– Да, здесь и сейчас.

– В какой форме?

– Как вам будет угодно.

– Должен ли я подробно указать, за что именно, невзирая на то что здесь присутствуют дамы?

– Не обязательно.

– Должен ли я при этом преклонить колено перед вами?

– Нет, ваше величество, я хочу, чтобы вы просто посмотрели мне при этом в глаза.

Присутствующие, затаив дыхание, слушали этот странный обмен вежливыми репликами, которые и король, и его придворная дама произносили одинаково ровным и серьезным тоном, и с трепетом ожидали продолжения. Король с каменной вежливостью на лице спустился по ступеням, подошел к Эльвире вплотную и все тем же ровным тоном произнес, глядя ей в глаза:

– Госпожа Люменталь, я приношу вам свои извинения за то, как я обошелся с вами год тому назад. Я прошу у вас прощения за поведение, недостойное короля. Прошу вас простить меня за то, что относился к вам без должного уважения, унижал вас, оскорблял и хамил. Я ничего не упустил?

– Благодарю вас, ваше величество, – так же ровно ответила Эльвира, и они, одновременно развернувшись, как часовые при смене караула, чинно разошлись по своим местам.

Ольга, сунув руки в карманы, зашаркала своими белыми кроссовками на середину зала, спеша занять место Эльвиры.

– Это и все, чего ты хотела? – удивленно спросила Кира. – Вы что, не могли разобраться в своих недоразумениях?

– Я не думала, что это будет… так, – вздохнула Эльвира. – Я ожидала, что он станет сопротивляться, а я буду настаивать… Что он разозлится, что ему будет стыдно, что он будет чувствовать себя униженным… А он даже не дрогнул. И не покраснел. И глаз не отвел. Словом, лишил меня единственного и последнего удовольствия. – Она еще раз вздохнула и печально изрекла: – Козлы они все, мужики…

Тем временем Ольга, представившись, принялась излагать:

– Ваше величество, у меня к вам есть одна просьба, очень, как бы сказать… личного характера. Вы не возражаете, если я выскажу ее вам наедине, чтобы… э-э-э… ну, вы меня понимаете.

Король обхватил ладонью подбородок и скорбно заломил брови.

– Вы что, сговорились? – жалобно сказал он и повернулся к придворному магу: – Мэтр Истран, я вас очень попрошу… В мой кабинет. Ольга, подойди ближе.

– Так нельзя! – заявил председатель Комиссии. – Просьба должна быть высказана публично.

– Процитируйте, – небрежно откликнулся король.

По-видимому, эта реплика у него уже была отработана до уровня рефлекса. Господин Хаббард засопел, но промолчал. Предполагаемой цитаты явно не существовало, а врать королю было бесполезно – оба злосчастных закона он, разумеется, знал наизусть. Ольга обернулась, очаровательно улыбнулась председателю и показала ему кулак с отставленным средним пальцем. Никто из присутствующих не понял, что это означает, зато господин Хаббард задохнулся от возмущения и пошел красными пятнами, однако не сказал ни слова. Эльвира тихо хихикнула и объяснила Кире, что этот жест аналогичен мистралийским двум пальцам или же родному ортанскому кулаку. Это ей как-то Жак рассказывал.

А тем временем Ольга скрылась в сером тумане, оставив Киру в полном недоумении. Вот уж никогда не знаешь, чего ждать от этих бардов…