— Не то чтобы я так думал, просто мне сложно описать твой инцидент по-другому. Ладно, пойдем-ка поскорее отсюда...

Фаркрафт, вытирая руки прямо о свой пиджак, поднялся со скамейки. Вслед за ним, после небольшого колебания, поднялся и Гэлбрайт. Они вдвоём направились к выходу из этого переулка, приближаясь к дороге, по которой на полной скорости мчались машины. Внезапно инспектор остановился. Заметив озадаченный взгляд своего друга, он ответил:

— Подожди секунду, мне кажется, у меня развязался шнурок на ботинке...

Он опустился на землю, и внезапно до него дошло, что он был обут в лоферы. Боже, почему у него создалось такое чувство, будто на нем новые туфли? Гэлбрайт поднял глаза и внезапно потерял дар речи — Фаркрафт с запрокинутой головой медленно падал на землю. На его белой рубашке были отчетливо видны несколько пулевых отверстий, из которых начала сочиться кровь. Бросившись на помощь своему другу, инспектор заметил проезжавший мимо них черный седан, из окна задней двери которого чьи-то руки в перчатках втягивали в салон длинный ствол оружия, похожего на полуавтоматический пистолет...

Что произошло после этого события, Гэлбрайт уже не помнил из-за охватившего его в тот момент шока, связанного с потерей близкого человека. Кажется, какой-то очкастый парень с вьющимися волосами вызвал «скорую помощь», затем прибыли санитары и положили уже неподвижное тело Фаркрафта на носилки и на глазах у Гэлбрайта увезли его в неизвестном направлении...

Он также вспомнил, что, стараясь не дать волю слезам, медленно шёл куда-то с того места, и какая-то маленькая девочка в голубом платье, из-под которого виднелся розовый свитер, громко сказала «Почему этот дядя плачет?». Он вспомнил, как её отец, чье лицо поразило инспектора необычно длинными скулами, держа дочь за руку, укоризненно сказал ей «Шелби, сколько раз мне тебе повторять — не комментируй прохожих!». Инспектор, которого не на шутку смутили слова из уст малышки, решил сесть в такси, чтобы никто не увидел его слёз...

Несмотря на такое потрясение, он, будучи полицейским, чувствовал, что должен отвечать за свои слова перед старшим по званию, поэтому, устраиваясь на заднем сиденье такси, Гэлбрайт сказал молодому парню за рулем «Ролло, пятьдесят пять» и, пытаясь подавить воспоминание о застывшем бледном лице своего друга, откинул голову на спинку сиденья (в очень похожем стиле двойника, которого ему посчастливилось вчера увидеть в метро)...

К тому времени, когда таксист привез инспектора к небольшому, но аккуратному одноэтажному дому господина главного инспектора Сеймура, время уже приближалось к вечеру. Гэлбрайт, выходя из такси, на прощание дал водителю чаевые и, подойдя к низкому деревянному забору, нажал на кнопку звонка. Через пару минут ворота открылись, и Сеймур, одетый в неброскую голубую пижаму (из-за чего было трудно поверить, что этот невысокий пожилой мужчина был никем иным, как самим главным инспектором полиции Портленда), впустил гостя внутрь.

Извинившись перед Гэлбрайтом за свой внешний вид — по его словам, он только что проснулся после обеденного сна, — Сеймур проводил Гэлбрайта в гостиную и, указав на два больших кресла, обитых зеленой тканью, пригласил его сесть. Последний не остался в долгу — усевшись в кресло, стоявшее ближе всего к камину, он стал ждать, пока господин главный инспектор достанет из роскошного серванта коробку свежих сигар и бутылку какой-то темно-коричневой жидкости с двумя бокалами.

— Ну что ж, давайте теперь сразу приступим к делу, — жизнерадостно сказал Сеймур, глядя на то, с каким удовольствием гость попыхивал сигарой.

— Итак, что именно поставлено на карту нашей сегодняшней встречи? — Гэлбрайт почти полностью избавился от гнетущего настроения, вызванного инцидентом в тупике.

— Вот это, — господин главный инспектор кивнул на тумбочку, стоявшую по левую руку от него.

Гэлбрайт посмотрел в том направлении повнимательнее — на ней лежала знакомая стопка белых ксерокопированных листов.

— Вы что, хотите, чтобы я процитировал вам наизусть всё, что там написано? — сказал Гэлбрайт с некоторым озорством.

В то же время он сделал еще одну затяжку, не преминув отметить про себя, что эти сигары были определенно превосходны...

— Нет, Гэлбрайт, в этом нет необходимости. Я уже прекрасно знаю этот документ от строки до строки, — ответил его собеседник с некоторой загадочностью в голосе. — Меня больше интересует, что вы думаете о его содержании.

Господин главный инспектор Сеймур внимательно посмотрел на своего гостя. Тому стало немного не по себе. Снова и снова господин главный инспектор смотрит на него так, словно пытается проникнуть в его плоть и кровь и прочитать все мысли... Гэлбрайт потушил сигару и, положив её в пепельницу, которая стояла на маленьком столике, сказал:

— Простите меня великодушно, господин главный инспектор, но я, как бы вам сказать...

Он пытался найти слова, которыми хотел бы выразить свое полное неведение относительно того, что было написано на этих листах руками его друга.

— Итак, что дальше? — Сеймур слегка наклонил голову.

— Я... Я не читал дело Фаркрафта, — выпалил Гэлбрайт.

Он подсознательно приготовился к тому, что за этими его словами последует какое-нибудь наказание. Может быть, Сеймур начнёт ругать его, может быть, просто начнёт упрекать за безответственность... Но, к его удивлению, господин главный инспектор, услышав эти слова, просто закурил новую сигару и, выпустив колечко дыма, сказал миролюбивым тоном:

— Это довольно неплохо. Будет намного лучше, если вы ознакомитесь с этим документом под впечатлением.

— Что? Под каким таким впечатлением? — Гэлбрайт хотел спросить, что Сеймур имел в виду, но тот, разлив жидкость по бокалам, предложил её своему гостю.

— Обязательно попробуйте фруктовый ликер Пиммс. В идеале его следует пить с кусочками фруктов, но я люблю его таким, каким он есть. Я надеюсь, вы оцените его по достоинству..

Гэлбрайт взял бокал и поднес его ко рту. Тонкий запах специй... Да, конечно, господин главный инспектор всякую бормотуху пить ни за что не станет...

— Что-то знакомое... — впервые попробовав новый напиток, Гэлбрайт впал в состояние, близкое к своего рода эйфории.

— Тут английский дух, — подмигнул ему Сеймур, делая глоток.

— Тут Англией пахнет! — Гэлбрайт, которому было трудно описать охватившее его ощущение, пришлось согласился с этим определением.

— Кстати, почему вы решили покинуть свою родину? — вдруг задал неожиданный для своего собеседника вопрос господин