шезлонге у камина. Мой вампир-спаситель наблюдал за мной с другой стороны открытого очага.

― Когда Джулиан учует на тебе мой запах, не могла бы ты сказать ему, что я поступил по-рыцарски?

― Что? ― спросила я. Все это не имело никакого смысла, и теперь у меня голова шла кругом. Я попыталась подняться на ноги. ― Я должна найти его.

― Если я позволю тебе уйти в таком состоянии, он меня точно убьет. ― Его контур размылся и он вдруг оказался рядом с шезлонгом. Я вздрогнула и упала обратно на сидение.

― Не убьет. ― Но разве нет? Я уже видела, как он убил другого вампира. Что бы он сделал, если бы обнаружил меня здесь с одним из них?

― Ты не в том состоянии, чтобы мыслить рационально, так что я оставлю это на потом. ― Он остался рядом, следя за мной бдительным взглядом. ― Куда он отправился?

― Его вызвали на семейное собрание. ― Я прижала указательный палец к виску. Голова раскалывалась, и, несмотря на ночную прохладу, я так перегрелась, что хотелось сорвать с себя одежду. Я обхватила себя руками, надеясь, что смогу держать себя в руках до возвращения Джулиана.

― И он просто оставил тебя здесь? ― Он неодобрительно покачал головой. ― Ему не следовало приводить сюда человека сегодня ночью. Полагаю, сейчас ему об этом напоминают.

Я больше не могла этого выносить. Я вскочила на ноги, но мой новый друг-вампир преградил мне путь.

― Просто подожди его здесь. ― Его глаза, вернувшиеся в нормальное состояние, прищурились, пока он говорил.

Желание найти Джулиана исчезло. Остались только пронзительная головная боль и голод, который я чувствовала с тех пор, как он оставил меня здесь. Мне нужно было чем-то занять себя, пока он не вернется.

― Кто ты вообще такой?

― Беллами. Приятно познакомиться…?

― Тея, ― тихо сказала я. ― Ты Руссо?

― Нет. ― Он рассмеялся, как будто эта идея была абсурдной. ― Я не связан с ними. Просто бедный никому не нужный бастард.

― Отродье? Она так тебя назвала, ― сказал я, вспомнив, как презрительно скривились ее губы, когда это слово вылетело из ее уст. ― Что это значит?

― Только то, что я вампирский ублюдок. Я понятия не имею, кто меня обратил. Это просто невежливый способ указать на то, что я был создан кем-то, кто не хотел меня.

― О, прости. Это не мое дело. ― Мне стало неловко за свою назойливость, но Беллами пожал плечами.

― Не стоит. Это просто лотерея. Я мог бы с таким же успехом родиться в семье Руссо, и со мной обращались бы как с принцем.

― Принцем?

― Ты не знала? ― Беллами усмехнулся. ― Руссо ― практически королевская семья вампиров.

― Что это вообще значит?

― Ты знаешь, что у королей и королев есть все возможные деньги, земли, короны и прочее? ― спросил он, и я кивнула. ― Они и вполовину не так богаты, как семья Руссо, и не так могущественны.

Я уставилась на него, размышляя, не разыгрывает ли он меня.

― Ты же не серьезно.

― Как кол в сердце, ― сказал он, нарисовав на груди крестик для пущей убедительности. ― Странно, что ты не знала.

― Что это значит? ― Я прищурилась.

― Должно быть, между вами все серьезно, ― сказал он, избегая прямого ответа на мой вопрос. ― Не могу представить, зачем еще он мог попросить тебя отважиться на встречу с Сабиной.

Я не могла признать, что Беллами прав, не рассказав о своем соглашении с Джулианом.

― Вы давно знакомы с Джулианом? ― Мне нужно было направить разговор в другое русло.

― Пару столетий.

Смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к подобным ответам? Смогу ли я когда-нибудь вписаться в этот мир? Внезапный всплеск головокружения ответил за меня, и я чуть не упала с шезлонга.

― Ты в порядке? ― Беллами оказался рядом со мной на коленях, чтобы поддержать меня.

― Я не знаю, что со мной, ― пробормотала я.

― Я знаю, ― мрачно сказал он. ― Тебе надо лечь.

У меня не было особого выбора, так как я едва могла держаться на ногах.

Беллами остался сидеть рядом с шезлонгом.

― Как только Джулиан вернется, тебе станет легче.

― Как? ― Я застонала. Моя кожа казалась слишком тесной. Мне хотелось сорвать ее с себя, как я уже почти сделала это с одеждой.

― Ты действительно не знаешь, не так ли?

― Ты сфинкс или вампир? ― прорычала я. ― Просто расскажи мне, что он со мной сделает.

― Ну, когда девушка и вампир встречаются, ― начал он дразнящим тоном.

― Думаю, ты уже все объяснил мне о птицах и пчелах, когда занимался любовью с… как там ее звали? ― Я не могла вспомнить.

Беллами фыркнул.

― Черт его знает. Но вряд ли это можно назвать занятием любовью.

― Я была вежлива.

― Вежливости нечего делать на оргии, принцесса.

― Ты каждую встречную называешь каким-нибудь милым именем? ― пробормотала я.

― Только тех, кто ненавидит это, ― заверил он меня.

Мое тело начало дрожать. Дрожь прокатывалась по мне, как волны, бьющиеся о берег. Беллами встал и снял пиджак. Он накрыл меня, выглядя обеспокоенным.

― Может быть, мне стоит найти Джулиана?

Я попыталась согласиться, но зубы начали стучать так сильно, что я не могла вымолвить ни слова.

― Я могу убить его, ― сказал Беллами со вздохом.

― Ты можешь попроб… ― Нечеловеческий рык заглушил мой ответ. Я села, уронив при этом пиджак Беллами. Он не заметил этого, потому что тоже повернулся в сторону голоса.

― Джулиан… ― Я отшатнулась, когда он подошел ближе и я смогла рассмотреть его ― и его угольно-черные глаза.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Джулиан

Жажда крови была не такой, какой ее представляли себе люди. Они путали это понятие с насилием. Не то чтобы жажда крови и насилие не были партнерами. Обычно они шли рука об руку. Но жажда крови всегда предшествовала насилию. Насилие никогда не вызывало такого безумия, которое я испытывал сейчас. Это всегда начиналось с желания, с какого-то неудовлетворенного голода. Я жаждал не только крови, я жаждал плоти на своих губах, на своей коже, под своими пальцами. И если я не получал этого ― если