Хмурая наставница выходит на место Канга.

— Итак, от лишнего балласта мы избавились, — чеканит она. — Теперь приступим к определению ваших рангов в этом тренировочном лагере.

Глава 22

Принцип определения весьма прост. Для начала измеряют уровень Ки с помощью особого переносного алтаря, который выносят ученики по жесту Наоки. Это каменная тумба с четырьмя ручками, на которой восседает статуя Нефритовой Черепахи. Судя по тому, как пыхтели и потели адепты, пока тащили алтарь, вещица явно не из легких.

— Рен, ты первый, — приглашает меня наставница повелительным взмахом.

Я подхожу и кладу руки на панцирь, глядя черепахе прямо в глаза. Плавно вливаю энергию, пока Наоки внимательно наблюдает за процессом. Узор на панцире образуют несколько концентрических кругов, каждый из которых состоит из десяти пластин, кроме самого верхнего в центре — там всего одна.

Пластины загораются, заполняя круги один за другим. Я не выплескиваю много энергии, позволяя черепахе самой забирать ровно столько, сколько нужно. В итоге заполняются два круга полностью и еще две пластины в третьем. На верхушке панциря, в самом его центре появляется фигурка богомола, которая делает несколько стремительных взмахов лапами и застывает неподвижно.

— Так я и думала, — улыбается девушка. — Богомол второй ступени. Знаешь, для странствующего практика это весьма достойный уровень. Я с радостью займусь твоей тренировкой лично, как только мы закончим с распределением.

Остальные претенденты бросают на меня расстроенные взгляды. Среди них нет богомолов. Лишь парочка отпрысков богатых семей стоит на пике Журавля, но не выше. Из прибывших со мной новобранцев есть даже те, кто застрял на уровне Каменного Карпа.

После проверки уровня Ки мы переходим к тестированию физической подготовки, что является крайне важным аспектом для секты Нефритовой Черепахи. Выдающихся силовых показателей не гарантирует даже высокий этап развития. Безусловно, он значительно поднимет такого адепта над обычными людьми, но по сравнению с практиками, которые целенаправленно укрепляют тело, результат всё равно может быть слабый.

Эта проверка тоже проходит довольно просто. Нам выкатывают телегу с тренировочными мечами — не тем металлоломом, которым мы сражались перед воротами, а добротным, пусть и не новым оружием.

— Выберите себе меч по руке, — инструктирует Наоки, прохаживаясь перед строем. — С этим оружием вы будете тренироваться.

Новобранцы бросаются к телеге, пытаясь урвать клинки получше. Я не спешу и подхожу последним, изучая оставшиеся. Внимание привлекает массивный длинный клинок с широким лезвием. Интересно, сколько же он весит?

— Есть сомнения? — интересуется подошедшая Наоки.

— Дело в том, что моё основное оружие — это кастеты. Не уверен, зачем мне может понадобиться что-то еще. Да и учиться владению мечом с нуля слишком поздно.

— Просто возьми его, — требовательно произносит наставница. — Это проверка твоей силы. Данные мечи гораздо тяжелее обычных. Если ты не сможешь…

Не дослушав, я хватаюсь за светлую обмотку рукояти — у этого массивного оружия нет даже гарды, лезвие настолько широкое, что в ней просто нет нужды. В начале клинка красуется кольцо для темляка. Рывком сбросив лежащие сверху мечи, пытаюсь приподнять тяжеленный клинок. Мышцы трещат от напряжения, но одной рукой полностью оторвать его от земли я не в силах. Это не оружие, а заточенная с двух сторон стальная свая! Из горла рвётся еле слышный хрип. Перехватив рукоять обеими руками, все же выдергиваю меч и поднимаю над головой.

Все замирают, с удивлением глядя на меня.

— Тяжелая штука, — выдыхаю я, сделав несколько пробных взмахов.

Остриём упираю меч в землю, придерживая, чтобы он не ушёл глубоко в почву.Обращаю внимание, что заточка достаточно слабая, но для тренировочного оружия большего и не надо.

— Отлично! — дважды хлопает в ладоши Наоки. — С оружием разобрались. Теперь я поделю вас на группы, а завтра, после первой тренировки, проведем окончательное распределение. Оружие забирайте с собой. Отныне вы за него отвечаете, и тот, кто посмеет потерять свой меч, пожалеет, что родился на свет таким безголовым.

Группы формируются по уровню развития Ки. Практики Каменного Карпа отправляются в низшую группу, что-то вроде аналога внешних учеников в секте Лазурного Потока. Впрочем, мы пока даже не полноценные ученики, но деление уже начинается. Журавли стоят несколько выше, однако и они подчиняются адептам лагеря — своеобразному промежуточному звену.

Помимо тренировок, у всех жителей лагеря есть свои обязанности. Именно здесь ярко проявляется расслоение между претендентами. Низшие занимаются самой грязной работой, средняя группа тоже активно участвует в быте, но избавлена от совсем уж неприятных дел. И лишь ученики чувствуют себя вольготно, проводя большую часть времени в тренировках.

Наоки, как и заявила, определяет меня в свои личные ученики. Жить предстоит в общей казарме с внешними учениками секты, что пришлось по нраву далеко не всем.

Впрочем, у меня почти сразу появляется группа поддержки — хорошие простые парни, как и я сам, родом из небольших городков и деревушек, разбросанных в бескрайних потоках Долины. Общий язык мы находим быстро — все же представление, которое я устроил перед воротами, произвело на них впечатление.

Особенное уважение в их глазах вызывает тот факт, что мне удалось достичь ступени Богомола и стать личным учеником грозной наставницы. С первого же дня я зарабатываю немалый авторитет среди новых товарищей.

Однако у другой группы внешних адептов секты с первых же дней появляется открытая неприязнь ко мне. Все они — выходцы из богатых семей, особенно выделяется среди них один по имени Джиан, вечно сопровождаемый компанией подхалимов. Уверен, с Мэйто из Лазурного Потока он бы поладил. Этот практик происходит из знатного клана «Несокрушимой Скалы». Здоровенный, очень сильный парень, также шагнувший на этап Серебряного Богомола. До моего прибытия он был единственным учеником в лагере с таким высоким уровнем развития и, говорят, его пророчили в основные ученики не то Мастеру Кангу, не то самому патриарху Карнато.

Что я могу сказать?.. Умею заводить друзей везде, где не окажусь.

Джиан выглядит как небольшой кряж, но при этом обладает смазливой внешностью. Холеное аристократически бледное лицо, словно ни разу не видевшее жаркого солнца.

— Даже не надейся, что Наоки признает тебя, чужак, — подходит он в первый же день в сопровождении целой армии дружков. — Среди этого сброда только я здесь достоин стать основным учеником.

Занятно, что от этих слов на лицах парочки его прихвостней начинают играть желваки. Похоже, им вовсе не по душе быть причисленными к сброду. А