Тревоги оказались напрасными – никаких насекомых там не было. Ни жужелиц, на пауков, ни червей. Никто не копошился под Ворониным, не пытался подобраться к беззащитному телу, чтобы укусить. Все дело в нервах…

Сергей полежал еще, понял, что уснуть не получится. Вздохнул, еще раз привстал, нашел в аптечке транкл. Принял его и запил водой из походной фляги.

Мысли о пауках и скорпионах начисто отшибло минут через пять. А еще чуть позже, проваливаясь в сон, Сергей догадался, почему так сладко и беззаботно похрапывал Пастух. Конечно, он не стал комплексовать по поводу возможной наркозависимости, сразу принял транкл. И был прав.

…Сначала Воронин не понял, что происходит. Кто-то бесцеремонно ворвался в черный мрак, в котором утонуло сознание. Этот наглый непрошеный гость начал грубо дергать Сергея за плечо. Да так сильно, словно пытался вытащить из объятий чернильной трясины.

– Вставай! – еще раз крепко встряхнув товарища, потребовал Пастух. – Вставай, Белоснежка! Наша смена!!!

«Наша смена…» Только после этих слов мозг включился, Сергей вспомнил, кто он теперь и где находится «Метла-117». После глубокого черного омута, в котором было так комфортно и спокойно, возвращаться в действительность оказалось неприятно. Тем более что пятичасового сна явно не хватило.

Они вылезли из палатки, туда, где уже пыхтел Боксер. Одевались в бронекожу молча, на ходу досматривали сны о другой реальности, созданной с помощью транквилизаторов и психотропных средств.

…На посту ждал Дэл, нетерпеливо переминавшийся с ноги на ногу.

– Ну, наконец-то!!! – радостно выдохнул он, завидев смену. – Ура! Белоснежка! Действуй! Мой черед покемарить!

– Погоди! – остановил его Сергей, стараясь побыстрее врубиться в окружающую реальность. – Как тут, вообще, ночью?

– Да нормально! – отмахнулся Дэл, которому не терпелось убежать на отдых.

– Тихо?

– Ну, ты сказал! Тихо… – рассмеялся товарищ. – Все время какая-то нечисть прет! Но жить можно, не переживай. Птицы и летучие мыши боятся защиты, с неба пока ничего не грозит. По земле всякая мразь ползет – постоянно электрошины искрят. Иногда что-то в поле копошится, но за пределами зоны света. Крупные твари атаковать не пытались. Мелочь разная шныряет, а крупняк затаился в лесу. Выжидает…

– Дэл, а что делать, если попрет? – Сергею вдруг стало не по себе.

Он понял: еще минута, и останется один. От его действий будет зависеть жизнь товарищей, оставшихся в доме…

– Тебя что, на тренингах не учили? – удивился Дэл. – В нарядах не стоял?! Стреляй по всему, что приближается к периметру! Вот как влезет в зону прожекторов, так сразу и стреляй! Можешь даже не кричать: «Стой, кто идет?!» И предупредительный выстрел вверх тоже давать не надо, здесь нет юристов и правозащитников!

Дэл загоготал.

– Гы-гы! – со злостью передразнил Сергей. – Какая бесподобная шутка!

– Да ладно, брат, не тушуйся, – перестав ржать по-лошадиному, сказал Дэл. И успокаивающе хлопнул менее опытного товарища бронеперчаткой по плечу. – Я понимаю, то на полигоне было, а здесь – настоящий враг. Да еще ночная смена. Не тушуйся, у всех так в первый раз. Сколько ни тренируй, а боевой выход – это боевой выход. Ты не трясись, просто делай все, как нас учили. А если реальная сила попрет, сразу поднимай тревогу. Мы все рядом, поможем…

От этих слов на душе стало спокойнее. Дэл ушел. Сергей оглянулся – посмотреть на другие посты. Там смена уже произошла, Пастух и Боксер стояли в вершинах треугольника, зорко вглядываясь в стену тьмы, жившую за пределами светового круга.

Сергей вздохнул, сделал то же самое, что и они: повернулся лицом к враждебному миру Иланы, стараясь как можно внимательнее контролировать свой сектор ответственности. Остатки сна улетучились, словно перед нарядом Сергей успел выпить пару чашек кофе.

…Дэл был прав, все оказалось не так плохо и страшно, как представлялось в первую минуту. Ночной наряд, конечно, отличается от дневного. Когда светло, неподалеку все время есть кто-нибудь из товарищей. Даже если они работают – что-то таскают, что-то монтируют, – они рядом. Это успокаивает.

А ночью? Ночью ты один, друзья спят, и только от тебя зависит, дотянет ли до утра «Метла-117»… От него зависит, от Сергея Воронина, да еще от Пастуха и Боксера.

Однако постепенно волнение отступило. Сергей привык к ярким голубым искрам, появлявшимся на внешней кромке защитного периметра – там, где проходили электрошины. Видимо, мелкие грызуны и насекомые Иланы не отличались умом. Одни из них сгорали в электродуге, замыкая две металлические полосы, но другие не желали понимать предупреждения и упрямо стремились в лагерь, к людям. Через полчаса этот голубой фейерверк стал обыденным. Наоборот, он уже не напрягал Сергея, а успокаивал. Если «искрит» – значит, все в порядке, защита действует.

Тихонько гудел дизель-генератор, работавший на брикетах концентрированного топлива и питавший систему электрозащиты и прожекторов. Один раз громко пискнула какая-то небольшая зверюшка, забившаяся в предсмертных судорогах на мотках «колючки».

Когда Толиман начал размышлять над тем, не пора ли выползти из-за горизонта, в предрассветном полумраке Воронин разглядел эту «белку», опрометчиво полезшую в зону обитания людей. Она висела метрах в двадцати впереди и чуть в стороне от вершины треугольника.

От пушистого зверька осталась только шкурка – она застряла на острых иглах защиты. Внутри царила нездоровая суета: жуки, муравьи и черви догрызали бесплатный завтрак, и Сергею вдруг захотелось сплюнуть. Он невольно представил себя на месте этой «белки»: не мог не представить. И подивился тому, как быстро обитатели Иланы «разбирают на составляющие» то, что досталось на дармовщинку.

Мелкие твари сожрали даже кости. Те, что покрупнее, пришли полакомиться мелкими. У Сергея, немного понаблюдавшего за этим процессом, возникло твердое убеждение: если б не близость людей, пришли бы еще более крупные твари. Просто они пока не хотели рисковать и приближаться к колонии незнакомых существ, пытавшихся насадить на Илане новые порядки.

К концу дежурства у Воронина включились дремавшие до тех пор рецепторы, и он почувствовал: из зеленой чащи за людьми наблюдают десятки пар глаз. Живой мир Иланы признавал силу врага, но не собирался уступать. Те, что прятались в гуще деревьев, среди кустов, в высокой траве, просто ждали своего часа.

Перед самым восходом Толимана наступила тишина, которая очень не понравилась Сергею. Перестали суетиться жучки и гусеницы – оставили в покое шкурку мертвой «белки». Исчезли птицы и летучие мыши. Больше не мелькали голубые вспышки – там, где мелкая нечисть пыталась штурмовать защитный периметр.

Неправильная тишина, недобрая. Сергей не раз читал в книгах, что солдаты ее не любят. Такая тишина бывает на фронте, на поле боя, незадолго до решающей схватки. Когда две армии стоят одна против другой, уже зная, что кровавое столкновение неизбежно, и до него осталось совсем немного.