несколько часов, но зато, ближе к рассвету некоторые структуры мозга Гушина изменились. Нейронные связи, энергетические потоки самых высоких порядков, всё это было разъединено и перебрано тончайшими магическими манипуляциями на грани ментальной магии и магии жизни.

Эта практика не новая, и не я ее придумал. Наш Орден издревле занимался подобными манипуляциями, выполняя длительные контракты с самыми богатыми королевствами моего прежнего мира. Эти контракты длились столетиями. Так, например, в королевстве моего брата ни один чиновник не мог заступить на службу, не пройдя эту процедуру. В итоге, если чиновник захочет взять взятку, он не умрет, нет. Но у него начнется жуткая потливость, слезотечение, мощнейший насморк, и самое главное, сработает синдром Туретта.

Кстати, слышал, что тут тоже есть такая болезнь. И это очень странно, ведь ее придумал мой старый наставник, Туретт Ехидный. Тот еще был весельчак. На самом деле, его магия всегда очень интересно действовала на организм человека, и его враги еще очень долго жалели о том, что связались с ним. Ведь чаще всего он не убивал, а уничтожал их морально.

Так вот, здесь я изучал эту болезнь и пришел к выводу, что она ничем не отличается от нашей. Вот только откуда ей здесь взяться — ума не приложу… Возможно, кто-то из нашего Ордена ранее побывал в этом мире. Но почему тогда она стала проявляться сама по себе?

— Фух… — выдохнул я и посмотрел в окно. Скоро все начнут просыпаться, и мне лучше уйти поскорее. Тем более, что я уже закончил. Теперь в мире стало на одного честного чиновника больше.

Да, эту блокировку можно обойти, но крайне трудно. Надо быть абсолютно и полностью уверенным в том, что ты берешь не взятку, а просто символический подарок. Убедить мозг в этом настолько, чтобы он сам в это поверил. Но Гушин не справится. Он даже не поймет, как это делать, поэтому в конкретном случае действительно родился первый в мире совершенно честный чиновник. Даже интересно посмотреть, насколько быстро начнет меняться город. Если его, конечно, не прикончат в скором времени свои же.

***

— Вы слишком много себе позволяете. И не обладаете достаточным объемом знаний, так что попрошу сесть и воздержаться от комментариев, — председатель совета ударил деревянным молоточком по столу и сердито посмотрел на Черепанова.

А у того аж глаз задергался.

— Ты сейчас это мне сказал? — прищурился граф, и в ответ получил утвердительный кивок. — Вы тут что, все охренели? — зарычал Николай, поднявшись с места и уперев в стол кулаки.

Из его тела вырвалась энергия, а покров активировался сам по себе.

— Что значит отсиживаться? Что значит ждать? Вы тут ополоумели все поголовно? Это блокада! Нападение на Империю! — Черепанов смотрел на эти безучастные лица и не мог понять, что с ними не так. — Договориться с ними не выйдет!

— Для того, чтобы принять окончательное решение, был созван этот совет, — снова попытался вставить свое слово председатель, но Николай лишь махнул рукой.

— Собирайте свою гвардию и выдвигайтесь к берегу. Весь флот под моим командованием, и это не обсуждается. А если будет необходимо, конфискую и ваши торговые суда, — заключил Черепанов. И да, он, как вице-адмирал и старший по званию, по крайней мере на воде, имеет полное право на подобные действия.

Разве что не может приказывать другим аристократам, как им обойтись со своей гвардией.

Но выглядел он серьезно, и многие поняли, что лучше с ним не спорить. Очень уж влиятелен его Род в столице, и вступать в открытое противостояние с Черепановыми себе дороже. Хотя, в этот день у Николая значительно прибавилось врагов. Многие затаили обиду, а кто-то уже вынашивает планы мести и продумывает, как можно будет подставить этого молодого выскочку.

— Да, и с Булатова обвинения советую снять. Я доложу отцу, какой он внес вклад в оборону, и каждый, кто был замешан в этой провокации, понесет наказание, — заключил Николай. — Думаю, мы поняли друг друга?

Здание мэрии

Рабочий кабинет мэра города Архангельск

— Мы с тобой уже давно ведем дела, — статный мужчина задумчиво посмотрел в окно, после чего повернулся к Гушину. — Я бы хотел построить в том районе новый торговый центр. Людям будет очень удобно ходить за покупками, а поблизости нет ничего подобного.

— Но вы же понимаете, господин Поздняков, что на эту землю уже есть некоторые планы у города. В ближайшем будущем здесь расположится социальное жилье для пострадавших от вторжения иномирцев, — мэр откинулся на спинку кресла.

— Разумеется, я знаю. Но чтобы подтвердить свои слова о ценности моего торгового центра для города, я принес несколько аргументов, доказывающих это, — он подошел к столу и положил увесистый конверт.

— Аргументация — это хорошо, — расплылся в улыбке Гушин и подтянул к себе конверт, слегка его приоткрыв. После чего посмотрел на своего собеседника, набрал в грудь побольше воздуха, и… — Ах ты ***! Извините, пожалуйста! Чтоб тебя *** через три колена *** деревянным! Простите! Пошел *** ***!

Глаза мэра вмиг покраснели, из носа хлынули две струи соплей, что начали разбрызгиваться по столу и растекаться по одежде. При этом он тут же промок от пота и продолжал выкрикивать ругательстве, иногда извиняясь.

— С т-тобой всё в порядке? — опешил предприниматель, но мэр никак не мог успокоиться. Он выкрикивал ругательства, и с ужасом смотрел на конверт, набитый деньгами. — Знаешь, не так уж и нужна мне эта земля, — махнул рукой тот и забрав взятку, поспешил выйти из кабинета.

Тогда как Гушин схватился за голову и, растекшись по креслу, завыл. Он не знал, что произошло, но понять, что реакция была именно на взятку, всё же смог. Теперь главное, чтобы не пришел кто-нибудь влиятельный, чтобы договориться с ним о какой-нибудь услуге со стороны мэрии.

***

— Ур урур! Ур!

— Подожди, — отмахнулся я от назойливой птицы. Курлык вихрем влетел в мой кабинет и прыгнул на стол, начав активно размахивать крыльями и урчать.

— Ур уруруру уруру! — не утихал тот, требуя срочно выслушать его доклад.

— Дай допишу, мне немного осталось, — помотал головой и продолжил дописывать книгу. Учебный материал для лекарей, очень важная тема по распределению и объемному воздействию на магистральные каналы. Уже который раз меня отвлекают, потому всё никак не могу дописать.

Но Курлык оказался иного мнения, и потому, разбежавшись, пнул лапкой чашку чая, разлив содержимое по столу. Лишь чудом книгу не задел. Видно, что сам не ожидал, что в кружке был чай.

— Если твоя спешка не оправдана… — посмотрел сначала на лужу, потом на замершего пернатого гада. —