Молчание нарушила Валери, повернувшись к Аделарду и с нескрываемым восхищением спросив:

— Как тебе удалось проникнуть на территорию Роутега?

— Пораскинув мозгами, — с усмешкой ответил вампир, — ничего сложного.

— Босс! — Девушка хмыкнула. — Оставь отговорки для клиентуры, меня конкретно интересует вопрос — как?! Это еще никому не удавалось! Никому, Ад! Территории Истэка — розовая мечта всех иных!

В ее голосе было столько эмоций, что я невольно спросила:

— Все так серьезно?

Валери, посмотрев на меня, кивнула, а после потянулась к черной сумочке, лежавшей на столике рядом, взяла ее, выудила оттуда круглую пудреницу, открыла и, продемонстрировав мне, объяснила:

— Видишь, у этой штуки есть верх и низ, соединенные в одной точке, и подушечка. Вот примерно по такому принципу Роутег создал убежище для семей своего клана: верх и низ — наша реальность, а подушечка — его. Каким образом он сумел создать такую конструкцию — неизвестно, но это место недостижимо ни из наших миров, ни из вашего, ни даже из Изнанки. Идеальное убежище. Неприступное. По земле к ним не добраться — зыбучие пески поглотят любых незваных гостей, в любом размере и количестве, с воздуха никак — в нашей реальности не летают вертолеты, та же ситуация и с Изнанкой — снизу не подобраться. Роутег, как и его дар, уникальны, аналогов ему нет, как, впрочем, и столь идеально сработанных конструкций. Туда невозможно попасть, никак! И вот потому, босс, меня безумно интересует, как вам это удалось?

Мы все посмотрели на Аделарда. Вампир поднес стакан к губам, сделал глоток, подмигнул мне и сообщил помощникам:

— С Маделин что-то не так.

Я затаила дыхание, Имар и вампирша жадно смотрели на начальство. Аделард продолжил:

— Вихо при оформлении заказа сообщил, что она человек. Подчеркнул это. Меня же еще в момент найма напряг один момент — почему он обратился ко мне?!

— Ты лучший, — с абсолютной уверенностью и нескрываемой гордостью произнесла вампирша.

— Среди наших — возможно, для «блохастых» — определенно нет. Они привыкли доверять своим, но глава клана Волка неожиданно нанимает вампира…

— Тебе было проще выйти с ней на контакт? — предположил Имар, поглядывая на блики света, играющие на гранях его бокала.

Аделард улыбнулся мне и ответил Имару:

— Нет. Сложнее.

Вампирша удивленно приподняла брови. Имар перестал смотреть в бокал, внимательно глядя на босса, я и вовсе напряженно слушала. Аделард выдержал паузу и продолжил:

— Первая странность — оборотень нанимает вампира. Вторая — более суток я затратил на то, чтобы выйти на контакт. Маделин сопротивлялась. Причем естественно и легко. Невероятно, но для нее противостоять чужому влиянию — как дышать. Ничего не напоминает?

Мне лично ничего не напоминало, но и Имар, и Валери как-то настороженно на меня посмотрели.

Аделард продолжил:

— Едва установив контакт, она сумела перенестись в мое тело. Секунд на сорок, не более, но…

Все смотрели на меня, я, испуганно, на Аделарда.

Вампир сделал глоток, смакуя виски, затем вернулся к рассказу:

— Интуиция настойчиво твердила, что здесь что-то не так. Что-то не то. Не сходится, слишком много странностей. И мои сомнения сегодня подтвердил Сонхейд, сообщив, что Мадди не оборотень даже на четверть.

Валери судорожно выдохнула, Имар сжимал стакан, жадно ожидая продолжения. А мне стало очень грустно… наверное, если бы я была просто приемной дочерью, было бы легче, а так… а так я словно плод какого-то преступления…

— Опять же, ситуация с Вихо, — задумчиво продолжил Аделард. — Полукровка сбежал из клана Волка? Сомнительно. Остался не пойман? Сомнительно вдвойне. Прожил более двадцати лет, так и не быв обнаруженным? Три раза — «ха»! Но мы имеем то, что имеем, и напрашивается лишь один вариант — полукровке помогли. И Вихо определенно знал об этом, по этой причине отца Маделин жестоко допрашивали, а не вырезали на месте и его, и всю его семью.

Я пошатнулась от ужаса и осознания того, что он сказал… И привлекла внимание Аделарда.

— Ты как? — взволнованно спросил он.

— Рассказывай дальше, — попросила осипшим голосом.

Он кивнул, ободряюще улыбнулся мне, затем сказал:

— Видимо, увидев тебя, Вихо мгновенно понял, чем твой отец расплатился с неведомым спасителем, и дальнейший допрос уже просто не имел смысла.

В голове зашумело, перед глазами все снова подернулось сумраком.

— Ты четвертый ребенок из пяти в семье оборотня, пусть полукровки, но оборотня, а оборотни собственники — они никогда не допустят связи своей женщины с другим. Я предположил, что твой отец был человеком, и был практически уверен в этом… но они убили Асаме. Отчетливо понимая, что это натолкнет меня на определенные мысли, и вместе с тем предпочтя похоронить правду. И таким образом я утвердился в мысли — ты спрятанное дитя. И скрыли тебя более чем хорошо. Оборотень видит в тебе только человека, вампиры видят в тебе только человека… Правду, видимо, знает исключительно Вихо, и… почему-то он сохранил тебе жизнь.

И тут вампирша сделала глубокомысленное заявление:

— Влюбился.

— Сомневаюсь… — протянул Имар.

— Допускаю, — высказал свою версию Аделард.

— Что?! — воскликнула я.

Вампиры посмотрели на меня, я постаралась собрать мысли в кучу… хоть как-нибудь и спросила:

— А мама?

Аделард, нахмурившись, отвел взгляд и глухо произнес:

— Ты, видимо, не совсем поняла, Маделин. Твой так называемый отец… в качестве уплаты долга за помощь с побегом отдал твою мать на одну ночь, после которой родилась ты.

— Что?! — вместо возгласа из горла вырвался какой-то хрии.

Валери, глянув на меня, встала, прошла к барной стойке, взяла другой бокал, отставив собственный, наполовину пустой, взяла бутылку, ловко наполнила второй бокал, долила и свой, вернулась — протянула мне вино.

— Я… я не пью, — прошептала, не в силах прийти в себя.

— Почему? — удивленно спросил Имар.

— Вихо запретил, — полушепот-полустон.

Я была в ужасе. Я была в совершенном ужасе. Как же так? Папа… мама… я… я… Я! Как?! Зачем? Как так можно было?

И тут Аделард задумчиво проговорил:

— Вихо запретил тебе пить? Вот как?

И, резко поднявшись, бросил на ходу:

— Валери, убери, я налью ей кое-что покрепче.

Вампирша, пожав плечами, вернулась на диван с обоими бокалами, один отставила, из второго начала потягивать вино маленькими глотками. А вот Аделард, открыв винный шкаф, что-то нажал, заставив шкаф содрогнуться и раскрыться, разделяя сложенные в нем винные бутылки, и извлек изнутри нечто, запыленное и оплетенное паутиной. Это была наполовину пустая бутыль внушительного размера, и то, что в ней находилось, определенно по концентрации было гуще, чем вино.