быстро нашли – и недели не прошло с момента похищения! – а произошло это во многом благодаря тому, что за помощь в его поимке было обещано значительное вознаграждение – 3 тыс.$. Если разоблачение детоубийцы стоит таких денег, то почему он, Шелдон Робинсон, должен называть сумму больше или меньше и почему он должен них отказываться?

Можно было многое ответить на эти довольно циничные рассуждения так называемого священника, но помощник шерифа понял, что объяснять что-либо этому человеку бесполезно. Впоследствии Пэйлтроп признавался, что после этих слов Робинсона он решил никогда ни о чём его не просить. Помощник шерифа вежливо ответил, что власти штата не располагают премиальным фондом указанной величины и сам он, Марк Пэйлтроп, не вправе давать какие-либо обещания о выплате денег от имени службы шерифа. И добавил, что с мистером Робинсоном свяжутся, если в том возникнет необходимость.

После чего повесил трубку.

Внутренний голос подсказывал помощнику шерифа, что «священник» позвонил неслучайно – уж больно уверенно он рассуждал о деньгах и явно считал их праведно заслуженными. Что-то Робинсон безусловно знал… вопрос заключался в том, что именно и где он мог это узнать?

"Пятидесятники", как и все сектанты, ведут образ жизни замкнутый, их интересы сосредоточены на личных потребностях и делах общины. Такие люди не пойдут в бар, танцевальный клуб или казино – если Робинсон узнал что-то действительно важное, он узнал это в своей общине.

Сделав этот простой, но отнюдь не очевидный для большинства обывателей вывод, помощник шерифа сел в автомашину и отправился во Флашинг (Flushing), небольшой городок в 10 км. к востоку от Флинта, где работала группа прихожан той самой "церкви пятидесятников", одним из настоятелей которой являлся Робинсон. Все они были заняты возведением школы, хорошо знали друг друга и с ними-то Пэйлтроп и решил поговорить.

Флашинг располагался на территории округа Джинеси и Пэйлтроп должен был действовать там с определенной оглядкой, ибо находился в чужой юрисдикции. Впрочем, он не собирался проводить задержания, обыски или иные следственные действия, всё, чего он хотел – это поговорить с "пятидесятниками" и задать им несколько вопросов.

В это же самое время во Флашинге происходило кое-что любопытное. На стройке школы работал Гарольд Лотридж (Harold Lotridge, также встречается написание фамилии как Lottridge), молодой прихожанин пятидесятнической «церкви» в Овоссо, совсем недавно – вечером 15 января – переживший весьма волнительный момент. Его рукоположили в сан «диакона», или «младшего священника». Как было отмечено выше, у пятидесятников не существует таинства священства и утрачена епископская преемственность от апостолов, а потому «священников» они назначают из самих прихожан. Вчера какой-нибудь условный Сэм крутил волам хвосты, а сегодня его назначают руководителем «церковной» общины и наделяют правом трактовать священные тексты – это же так прекрасно и демократично! Подобное перевоплощение вечером 15 января пережил и Лотридж, превратившись в одночасье из рядового бригадира строительных рабочих в уважаемого всеми «дьякона».

В этом месте следует пояснить, что подобное «производство в сан» происходило только в случае появления вакантного места, поскольку все места «священников» всегда были заняты. Обычно место освобождалось по причине смерти «священника», либо его перемещения по иерархической лестнице. В Овоссо место «диакона» освободилось потому, что прежний «диакон» – Адольф Хотеллинг (Adolph Hotelling) – получил повышение и был переведён в разряд «старцев». А Лотридж, соответственно, занял освободившееся место.

В воскресенье 15 января в «храме» пятидесятников была проведена особенно торжественная двойная служба – Хотеллинг «посвящался» в «старцы», а Лотридж – в «диаконы».

Гарольд был чрезвычайно впечатлён произошедшей метаморфозой. Весь следующий день он чувствовал себя окрыленным, принимал поздравления, собрал дома торжественный ужин и пригласил гостей – в общем, получил массу впечатлений. Уставший и счастливый, Гарольд лёг спать и увидел странный и неприятный сон. В нём к Гарольду пришёл Адольф Хотеллинг, тот самый, кого 15 января «рукоположили» в «старцы», облаченный в грязную, запачканную кровью одежду, и долго угрожающе смотрел в глаза Лотриджу. Последний пытался заговорить со странным гостем, но Хотеллинг так ничего и не ответил. Молчание его казалось пугающим. В какой-то момент Лотридж ощутил такой сильный страх, что проснулся, обливаясь холодным потом.

Более он не уснул и утром 17 января явился на работу совершенно разбитым. А работал Лотридж бригадиром на стройке той самой школы во Флашинге, куда направился помощник шерифа Пэйлтроп. Стройку вела компания отца Гарольда – «Lortidge construction» – и молодой человек распоряжался там на правах его заместителя.

Появившись на стройке и увидав нескольких рабочих – таких же пятидесятников, как и он сам – Гарольд Лотридж первым делом принялся рассказывать о необычном сне. К ним подошли другие рабочие и заинтересованно стали слушать, поскольку у пятидесятников пересказы и толкования сновидений представляют собой особый разговорный жанр, эдакий сектантский stand-up.

Гарольд Лотридж, фотография из газеты 1928 года.

И именно в эту минуту к зданию школы подъехал автомобиль, в котором сидел помощник шерифа Марк Пэйлтроп.

Представившись – а Пэйлтроп не был лично знаком ни с одним из присутствовавших на стройке – Марк вежливо поинтересовался, что за новости обсуждаются работниками? Гарольд Лотридж, искренне довольный тем, что к его сновидению выразил интерес сам помощник шерифа, начал свой рассказ сначала.

Пэйлтроп вежливо выслушал его и начал задавать присутствующим вопросы. Строго говоря, вопрос его интересовал один – у кого из присутствующих есть машина светло-голубого цвета? Быстро выяснилось, что ни у кого… хотя Лотридж ту же уточнил, что светло-голубой «Dodge» есть у Адольфа Хотеллинга, того самого, что давеча ему приснился. Хотеллинг, плотник по профессии, некоторое время работал на стройке этой же школы, но примерно с неделю уже не появляется, так его объём работ выполнен.

Помощник шерифа поинтересовался возрастом и внешностью Хотеллинга. Его описали как мужчину возрастом около 50 лет, крепкого, широкой кости, ростом 175—177 см., заметно сутулящегося, без усов и бороды. Совпадение с описанием похитителя Дороти Шнейдер казалось несомненным. Боясь поверить в удачу, Пэйлтроп спросил, как можно переговорить с мистером Хотеллингом и ему сразу же дали нужный адрес в Овоссо – дом №809 по Норт-Хикори стрит (North Hickory street).

Этот городок, как было отмечено выше, находился на территории округа Шиавасси, так что там у Пэйлтропа никаких проблем с разделением юрисдикций возникнуть не могло.

Он уселся в свою машину и направился в Овоссо. Ему предстояло преодолеть около 30 км. По дороге Пэйлтроп повстречал двух своих товарищей и сослуживцев – помощников шерифа Генри Мангера (Henry Munger) и Томаса Келли (Thomas Kelly). Он предложил им присоединиться, лаконично пояснив, что имеется один адрес, который надо бы проверить, и они могут ему в этом помочь.

Хотеллинг находился дома вместе с женою, супруги явно удивились появлению 3-х сотрудников службы шерифа. Пэйлтроп начал беседу издалека, попросив припомнить хозяина дома детали своего времяпрепровождения в последние дни, если точнее, то с 10 января. Адольф казался очень спокоен, отвечая на вопрос, он стал неспешно перечислять когда и чем занимался. Когда он заявил, что 12 января работал на стройке школы во Флашинге, Пэйлтроп его остановил и уточнил, что в тот день Хотеллинг там уже не работал.

Плотник в ответ лишь пожал плечами и флегматично поправился: «Тогда, значит, я провёл весь день дома». Но тут его неожиданно поправили жена, сказав, что он уезжал из дома с целью поиска работы. Её изумление казалось искренним, неужели Адольф мог до такой степени позабыть поездку с целью поиска работы?! Хотеллинг ничего не возразил, лишь снова пожал плечами…

Стало ясно, что alibi у Адольфа Хотеллинга хлипкое, можно сказать, что его нет вообще.

Дом семьи Хотеллинг в Овоссо, штат Мичиган.

Марк Пэйлтроп попросил показать ему