роли в будущей продаже Аляски – и растрат, с этим связанных – я бы порекомендовал его величеству прислать кого-нибудь еще. Но это лишь мое личное мнение.

– Я рад, что вы представляете фирму, торгующую с американцами, господин Домбровский, и, если я чем-нибудь могу помочь, не стесняйтесь, дайте мне знать. Я, смею надеяться, каким-то влиянием да обладаю в этой стране.

– Спасибо большое! Если нам понадобится помощь, я немедленно дам вам знать. Но пока что мы справляемся своими силами.

– Очень рад.

– Скажите, господин посол, – сказал я, хотя, конечно, послом он еще не являлся. – Что вы скажете о смерти президента Пирса и о новом президенте Гиддингсе?

– Полагаю, для вас – и для меня – мало что изменится. Ведь мы с вами – иностранцы, представляем Россию. Вот ваша, да и моя супруга – другой вопрос. Впрочем, ваша – южанка, моя – северянка.

– Да и я, если честно, тоже северянин, – усмехнулся я.

– Даже так? Не знал. – И он перешел на неплохой английский. – И как вы попали в Россию?

– Длинная история, – усмехнулся я. – Но, главное, я теперь российский подданный – и одновременно американский гражданин, ведь мне для поездки сюда американский посланник в Петербурге, Томас Харт Сеймур, выдал американский паспорт.

Я не стал ему рассказывать, как это произошло. Мы пошли в американское посольство, чтобы получить документы для родителей Мейбел после того, как все, что у них было, сгорело в гостинице в Копенгагене во время английского обстрела. Услышав мой акцент и акцент Мейбел, он настоял на том, чтобы выписать паспорта и нам тоже – «так вам будет проще въехать в страну». Мейбел это не слишком понравилось, а я не возражал – действительно, подумал я тогда, так будет проще. В Америке я оставаться все равно не собираюсь…

В дверь постучали. Эдуард Андреевич встрепенулся и послал слугу сказать посетителям прийти попозже. Но через минуту тот вернулся вместе с двумя полицейскими и человеком в штатском.

– Господин Стокл?[100] – спросил штатский.

– Да, это я.

– Меня зовут Джеймс Фримантл, я представляю Государственный департамент Североамериканских Соединенных Штатов. Вот вам официальная нота от нового государственного секретаря, Натаниэля Бэнкса. Североамериканские Соединенные Штаты разрывают дипломатические отношения с Российской империей. У вас семьдесят два часа, чтобы покинуть территорию страны.

– Но я… я женат на гражданке вашей страны.

– Сколько лет вы в здесь находитесь?

– С сорок восьмого года.

– Более пяти лет, этого достаточно. Если вы откажетесь от подданства вашей страны и примете гражданство Североамериканских Соединенных Штатов, то вы сможете остаться, – кивнул тот.

– Отказываюсь![101]

– Очень хорошо. А кто…

Я услышал достаточно, посмотрел на Мейбел, и она кивнула:

– Пошли, Ник.

И мы покинули здание, еще недавно бывшее нашим посольством, сели в экипаж и отправились обратно в Балтимор. На душе было весьма отвратно, но надо было что-то делать, и я обнял супругу и сказал:

– Милая, тебе и Агнес лучше уйти на «Бомарзунде».

– А ты?

– А я… я отправлюсь в Чарльстон, если найду корабль. Надо предупредить наших. А оттуда уйду на «Балаклаве» – она к тому времени, я надеюсь, как раз загрузится.

Все-таки я женился на правильной женщине, подумал я. Мейбел лишь кивнула:

– Милый, увы, ты прав. Хотя ты не представляешь себе, как мне будет трудно без тебя. Я бы осталась с тобой…

– Не надо. Так мне будет намного спокойнее.

– Тем более что у нас скоро будет… пополнение в семье.

14 августа 1855 года.

Зальцбург, Австрия.

Игнаций Качковский, на службе

ее величества. А по документам

Антон Юзеф Бласик, негоциант

из Винер-Нойштадта

– Гроссгмайн, Австрия, – сказал проводник дилижанса из Мюнхена, показывая на бело-красный полосатый шлагбаум, перегородивший дорогу в двадцати метрах впереди, перед коротеньким мостиком через речку Вайсбах. И, пока мы выходили из дилижанса, он уже начал сгружать багаж.

Большинство пассажиров взяли свои чемоданы и поплелись к таможенному пункту по ту сторону речки. А я начал гордо озираться – все-таки я официально поляк-негоциант из-под Вены, у которого польского гонора предостаточно, чего не скажешь про деньги. Тут же подскочил носильщик в форме и с ручной тележкой:

– Господин, не угодно ли воспользоваться моими услугами? Я все довезу до австрийского таможенного поста и занесу для проверки без очереди, а там вы сможете нанять себе австрийского носильщика.

– Хорошо, – кивнул я.

И задолго до всех остальных я уже ехал на извозчике в сторону Зальцбурга. Дорога заняла всего лишь час, и вот я уже в номере отеля «Золотой олень». В Зальцбурге я решил пару дней отдохнуть и прикупить здесь оружие, после чего отправлюсь в Ишль для «охоты». Ведь, как мне рассказал Каттлей, с которым я поговорил тет-а-тет уже предметно после памятной встречи с Пальмерстоном и его любовником, лето австрийский император проводит именно там, на своей вилле к северу от реки.

А отдых мне не помешает – я уже с третьего числа на ногах. Сначала я добрался до Портсмута, где удачно сел на возвращавшийся в Гамбург пароход из Америки. Туда билеты недешевы, особенно в первом классе, да и попробуй их купи, эти билеты – мне рассказали, что некоторые ждут неделями, а то и месяцами, в порту Гамбурга, ведь желающих намного больше, чем мест на кораблях. А обратно… Корабли шли почти пустыми, поэтому билетов было более чем достаточно, и они были весьма дешевы.

В Гамбурге я положил деньги в банк Ротшильдов – в Америке я смогу их получить, и мне не придется возить крупную сумму с собой. Кроме того, именно там я сумел добыть документы на имя этого самого Бласика. Описание более или менее соответствовало моей личности, а как этот паспорт попал к человеку, у которого я его купил, не знаю и знать не хочу. В любом случае он был настоящим – за это я ручаюсь, в документах немного разбираюсь.

Потом были поезд «Гамбург – Берлин», переезд на другой вокзал, и поезд «Берлин – Мюнхен». И десятого числа я уже был в баварской столице.

А вот дальше поезда не ходили – пришлось ехать на дилижансе на границу у Зальцбурга с ночевками в Вассербурге и Траунштайне. Да и сам дилижанс ушел только позавчера. Но теперь я наконец-то у цели…

Одно мне не нравилось. Я в здешних местах еще ни разу не бывал, но мне рассказали, что народ здесь хоть и гостеприимный, но не любит непонятных чужаков, и нужно было что-нибудь придумать, чтобы на меня не обращали внимания. Один вариант такой – в окрестностях Санкт-Вольфганга, несколько западнее Ишля, есть леса, где можно охотиться и туристам. В Австрии это не само собой разумеется – здесь все кому-нибудь да принадлежит, особенно в этой части Австрии, а сами местные жители не любят, когда кто-либо без спросу находится на их землях. А там, куда я направлялся, как мне рассказал тот же Каттлей, заплати определенную сумму хозяину леса и охоться – не хочу.

Впрочем, и сам Санкт-Вольфганг очень красив, и туда часто приезжают путешественники, так что мое присутствие там вряд ли кого-нибудь удивит. Более того, желающих посмотреть издалека на императорскую виллу и «Мраморный дворец» императрицы Сиси в том же Ишле возят туда местные гиды, так что я смогу разведать ситуацию, не привлекая особых подозрений. Вот только нужно будет обдумать отход – здесь это не так просто. Причем нужно это будет сделать в направлении, где никто и не подумает меня искать. А вот в каком – надо будет решить.

Я спустился в холл гостиницы и купил у портье номер «Зальцбургер Цайтунг». Да, подумал я, мы в провинции. Ни тебе иллюстраций, ни громких заголовков… Заказав себе стаканчик вина, сел на кресло в холле и углубился в чтение. Немецкий – не мой родной язык, но я его довольно хорошо знаю.

Лейтмотивом в газете была информация о мире с Россией, о том, что в Петербурге и Вене вновь откроются посольства, и о кадровых перестановках в австрийском правительстве. Все это мне было хоть и не слишком приятно, но и малоинтересно. Зато в конце одной из статей я прочитал про то, что император сегодня отбыл в Вену, чтобы проследить за формированием нового правительства.

Так что ехать в Ишль смысла больше не было. А с Веной я, увы, был знаком мало, и мой заказ теперь выполнить будет намного сложнее.

К счастью, я все-таки добрался до второй страницы газетенки. А на ней был описан строящийся на императорских верфях новый фрегат для австрийского флота. Надо же, подумал я, у них вновь появился флот. Но следующий же абзац заставил мое сердце учащенно забиться.

«В субботу, восьмого сентября, корабль будет спущен на воду в Триесте в присутствии его императорского и апостольского величества Франца-Иосифа и главнокомандующего австрийским флотом его высочества кронпринца Фердинанда-Максимилиана».

Хвала Господу! Ну что ж, все складывается для меня как нельзя лучше. Как говорят сами немцы – и австрийцы – у меня появилась возможность убить двух мух одной мухобойкой. А Триест…

Мой кузен Ежи Грохольский лишь чудом выжил во время резни в Галиции. Он потерял всю свою семью и бежал в Триест. Там Ежи подался в коммерцию – для шляхтича это, конечно, не комильфо, но жить-то на что-то надо. Как ни странно, он очень быстро добился успеха, обзавелся множеством знакомств и, можно сказать,