— В третий день Дождивеня.

— Чего? Я в ваших деревенских названиях не смыслю. По номеру месяц какой? И сколько тебе полных лет?

Альва на секунду задумалась.

— Девятый. Восемнадцать.

— Хорошо. Теперь досыпать.

Возражать никто не стал.

Риделия пришла снова уже утром, в сопровождении альдора и светлого. Правда, не все считали это утром в полной мере.

— Еще даже не рассвело толком! Прошлой ночью мы ловили анцыбала, неужто нельзя было дать нам поспать? — орал Ренс.

Он ненавидел, когда его будили раньше полудня.

Риделия закатила глаза и ничего не сказала.

Следующие полтора часа она пыталась вдолбить Велии в голову сложные энергетические фигуры и сопровождающие их заклинания.

— Почему узоры такие тонкие и сложные? Почему требуются какие-то слова? Это же простое, по сути, заклинание. Что за бред? Когда меня учили, все было предельно просто. Похоже, я понимаю, почему вам требуется так много времени на учебу, — возмутилась некромантка и отложила книгу.

Хотела бы кинуть ее в стену, но вряд ли Изилтор это одобрит, а он и так, судя по тяжелому взгляду, сегодня не в духе.

— Что, ума не хватило, чтобы осилить простое заклинание? — подал голос Изилтор.

— Не в уме дело, — миролюбиво заявила Велия. — Просто нужно попытаться привести все к знакомому мне виду…

Велия перечертила три схемы энергетических узоров, которые предполагалось воспроизвести, на отдельные листки и принялась поочередно зачеркивать ненужные, по ее мнению, линии.

— Ты что? Нет… Не-ет. Это же то, на чем все держится! Да как это… Теперь ты разрушила все окончательно… Это же главная линия была! Так нельзя делать! — восклицала Риделия.

В конце концов, Велия начертила новую схему: знак бесконечности, внутри знака в каждой его части по окружности, в каждую окружность вписаны перечеркнутые ближе к основанию треугольники.

— И что это за бред? — развела руками Риделия.

— На мой взгляд, это похоже на что угодно, кроме схемы заклинания, — поддержал Риделию светлый, до того отмалчивавшийся.

— Примерно так учитель упрощал заклинания, — пояснила Велия. — Но за правильность я не ручаюсь. Что-то вполне может пойти не так.

— Например, все… — скривилась Риделия. — А слова заклинания?

— Их уберем вообще, они нужны только для того чтоб загрузить память еще больше. Пошли к анцыбалу, будем пробовать.

Колтрин усмехнулся, ни минуты не сомневаясь в провале.

Велия вдруг остро осознала, что ее порядком раздражает то, что личного пространства у нее теперь совсем не осталось: когда она спит, в спальне Ренс и Альва, когда она работает, компания еще больше — альдор, светлый, Риделия, иногда Альва и Ренс, какой-нибудь стражник из простых людей. Шесть человек. Толпа. Вот и сейчас к анцыбалу направлялась целая толпа, потому что все почему-то решили, что просто обязаны видеть превращение анцыбала в мертвяка. Страннее всего было то, что Альва, с ее-то боязнью трупов, тоже пошла со всеми.

Риделия тем временем вспоминала всю красоту магии, которую она впитала в академии. Ее витиеватые узоры и переплетения когда-то вызывали у нее, первокурсницы, истинный восторг. И сейчас все изящество магии было так легкомысленно уничтожено некроманткой. Риделии от этого стало дурно.

Еще дурнее ей стало, когда вместо того, чтобы читать длинные заклятия и плести магические узоры, Велия просто помахала руками несколько секунд и на этом все. Но, что еще ужаснее, это подействовало! Анцыбал превратился в мертвяка не первой свежести. Но запах не смутил никого кроме Альвы, мигом отошедшей в самый дальний угол комнаты. От трупа пахло даже лучше, чем от анцыбала. Единственное, что действительно смущало: кожа у мертвяка была ярко-зеленой, да еще с фиолетовыми пятнами.

— Я не очень хорошо владею техникой упрощения, но главное мы получили. Продолжим. Нужен мой нож. Принесете?

Риделия дала указание принести некромантке ее нож, а сама закрыла глаза и потихоньку настроила внутреннее зрение, чтобы разглядеть магию Велии поближе. Все таки пасвятить столько времени изучению теории некромантии (ох, сколько воплей поначалу было от родителей) и ни разу толком не увидеть, как колдует настоящий некромант — непростительно.

Колтрин все еще до конца не осознал тот факт, что у Велии все-таки вышло сделать из анцыбала мертвяка, и теперь скромно стоял у стены, молча обдумывая произошедшее.

Когда Велия приступила к работе и начала проделывать руками свои обычные пассы, Риделия заметила, что вся ее магия сводится к тому, что она пальцами выверчивает довольно простые фигуры в воздухе. Правда, пальцы держит по-разному, как бы показывая различные ничего не значащие с точки зрения обычного человека жесты. Положение пальцев менялось, видимо, в зависимости от того, какую геометрическую фигуру она чертит. Но в итоге фигура была похожа скорее на раздавленного колесом телеги крота, чем на изысканные узоры, к которым Риделия привыкла. Грубый, кривоватый чертеж облепил тело мертвяка. Магические линии были сотканы словно из дыма, что тоже слегка непривычно светлому магу, ведь они плетут свои узоры из светящейся голубоватым огнем энергии, чистой и прозрачной. В завершении Велия мазнула ножом по пальцу и нехотя выжала пару капель крови. Много для этого ритуала не требовалось.

— Так грубо и уродливо. В твоей магии столько же небрежности, сколько и силы, — нахмурившись, сказала Риделия по окончании ритуала.

Велия подняла одну бровь вверх и так и не смогла определить, обижаться ей или нет.

Мертвяк начал меняться. Все изменения, которые случаются с человеком после смерти, постепенно обращались вспять. Через пару минут он действительно стал похож на живого человека, мужчину лет тридцати. И даже кожа его перестала быть зеленой.

— Однако традиционная магия надежнее. Придерживайся ты ее, кожа сразу была бы нормального цвета, — заметила Риделия.

— А нам не до эстетики, — ответила Велия.

— Некроманты люди занятые, — усмехнулся Колтрин.

— Да уж, ведь на подлости, злодеяния и преступления так много времени уходит, — покачал головой альдор.

— Когда же до тебя, старый хрыч, дойдет, что не все люди одинаковые? — встрял Ренс.

— Люди разные. А некроманты одинаковые. Просто кто-то до поры до времени скрывает свою сущность, — с вызовом посматривая на Велию, проговорил альдор.

— Некроманты ведь тоже люди, — пожал плечами Колтрин.

— Может, ты еще скажешь, что их души, не сочащиеся тьмой куски гнили и они способны на добро? — воскликнул Изилтор.

— Я вообще-то еще здесь, — громко проговорила Велия.

— И она спасла тебе жизнь, — напомнил Ренс. — Я тоже в этом поучаствовал, но если бы не Велия, анцыбал бы сейчас доедал твои кишки.

— У вас выбора другого не было, — скривился Изилтор.

Альдор ни за что бы не признал, что обязан жизнью некромантке. Произошедшего на болоте он не видел лично, так что и оснований верить Ренсу у