как раз собрались пойти поупражняться, — сообщил ей Арнил и жестом дал понять друзьям, что им пора вставать и брать оружие.

— Эй, не забывай про время! — напомнил Рейн. — Через два часа вы должны быть здесь, и на улицу ни ногой!

— Я помню, — мрачно сказал Арнил.

— Когда вернетесь, займитесь делом. Готовьтесь к отходу. Скорее всего, вы сегодня последний день в столице…

— Последний день? — настороженно посмотрела на него Эванс.

Арнил, Дил и Джейна вышли на улицу, плотно закрыв за собой дверь.

* * *

Спустя два часа, как и говорил Рейн, не слишком оживленные улицы Донтвайра начали стремительно пустеть, как будто надвигался сильный шторм, и был дан приказ запереться у себя в жилищах. Измотанные друзья брели с пригорка, на котором помимо их было всего десятка три воинов. Дил немного дрожал.

— Этот Мирайт — псих, — рассуждал он по пути. — Ну кому придет в голову проводить тренировочные бои на боевых мечах?

— А по-моему, довольно неплохо, — ответила Джейна. — Это закаляет не только тело, но и дух…

— Да что этот дух… — разочарованно протянул Дил. — Нас сегодня отправят домой, мы заглянем в Роувин, и потом, скорее всего, придется уйти из Сарилии. А я был бы не прочь повидать настоящие сражения! — Дил выхватил из ножен меч и несколько раз умело взмахнул им.

— Только повидать? — улыбнувшись, спросил Арнил.

— Нет, ну и поучаствовать, конечно! Ты сам посуди. Мы выстояли в Роувине, хотя это было тяжело. Мы отбились на той равнине, что лежит перед Лиассом, ну там нам Рейн помогал. А Темный лес? Хоть нас и Эванс вывела оттуда, половину-то мы сами прошли, и даже Рейн не рискнул соваться туда!

— Если бы мы знали, что нас там ждало, не думаю, что мы тоже рискнули, — заметила Джейна.

— А кладбище? — продолжал перечислять Дил, не обратив внимания на замечание подруги. — Там мы справились своими силами, так? И этот призрак… Как его, Мститель? И мы выдержали, не повернули назад, исполнили последнюю волю Хаззара. И после всего этого кто-то считает, что мы не имеем права остаться здесь, в родной стране?

— Ты рассуждаешь, как герой, — улыбнулась Джейна. — Как герой, которому не дали награду по заслугам.

— А ведь в чем-то ты прав, Дил, — задумчиво проговорил Арнил. — Но я считаю, рано делать выводы. Нужно дождаться исхода Совета.

— Я бы сейчас, как в старые добрые времена, искупался бы в реке, погрелся бы на солнышке, а вечером застрял бы в таверне у Хэннора и до самого утра бы слушал байки проезжих рыцарей… — мечтательно закатил глаза Дил.

Арнил уже в который раз почувствовал болезненный укол в сердце, как всегда при упоминании о Роувине. И этот укол всегда сопровождался нестерпимым желанием найти Арленда и уничтожить его, разорвать, превратить в пыль… Ведь это он предал родной город, родную страну, это из-за него сейчас друзья лишены того, что перечислил Дил. Интересно, как далеко он ушел со своими защитниками? И куда? И сжалится ли над Арнилом судьба, даст ли возможность им встретиться?

Арнил встряхнул головой, отгоняя мрачные мысли, как мух в жаркий день.

— Такое ощущение, будто это все было в прошлой жизни, — тихо проговорил он. — Или давно-давно.

— Если Совет сегодня решит так, что нам нужно будет убраться из Сарилии, Роувин и останется в прошлой жизни, — согласилась Джейна. — Вряд ли мы его когда-нибудь еще увидим.

— А скорее всего, Совет так и решит, — подытожил Дил. — Ведь Рейн сказал, чтобы мы готовились к выходу. Каким бы он придурком не был, но я вынужден признать, что он не из пустозвонов.

— Как ни странно, но я тоже, — усмехнулась Джейна.

— До вечера еще так долго… — вздохнул Арнил, взглянув в небо. Солнце было в зените.

* * *

Время шло неимоверно медленно. Минута казалась часом, а час казался вечностью. Арнил не знал, чем себя занять. Он несколько раз честно попытался уснуть, но тщетно. На полке над камином он отыскал старые летописи, написанные на разных языках, но сейчас они его не интересовали, хотя найди он их раньше, не смог бы оторваться. Даже поговорить было не о чем, словно друзья исчерпали все темы, а которые не исчерпали, казались не интересными.

Арнил то и дело смотрел в окно, на солнце, когда же оно скроется за сверкающими вершинами Звездных Гор. Это ему сильно напомнило тот день, когда они так же сидели, ждали заката, на котором должен был вернуться Хаззар.

Лира и Эванс погрузились в книги, которые даринская колдунья когда-то успела взять в столичной библиотеке. Джейна лежала на диване, утомленно глядя в потолок, а Дил нервно теребил кусок жареной птицы. Арнил же по-прежнему не мог найти себе занятия.

На стенах башни продолжали гореть костры — оттуда валили клубы черного дыма. В городе стояла небывалая тишина, даже ветер не колыхал пожелтевшие листья. В воздухе висело как будто ощутимое напряжение.

Арнил схватился за графин с вином и сделал несколько крупных глотков, в попытке хоть как-то расслабиться, унять дрожь внутри. Джейна неодобрительно посмотрела на него, но он не придал этому значения.

Дил захрустел жареной корочкой. Арнил почувствовал голод, но есть бы он сейчас не смог.

Лира и Эванс шепотом переговаривались, полностью погруженные в книгу. Арнил уловил в их словах незнакомое наречие.

— Я надеюсь, вы колдовать здесь не собираетесь? — насторожился он.

— Здесь — нет, — быстро ответила Эванс. — Но после Совета пойдем практиковаться к лесу.

— Спасибо, что предупредили, — пробурчал он, снова поворачиваясь к окну.

Дил протянул руку и что-то сказал, однако его рот был набит едой, и Арнил не смог понять, что именно. Жест его означал просьбу передать ему графин, что Арнил и сделал. Дил все так же неразборчиво поблагодарил его и отпил вина.

— Сколько там еще до вечера? — поинтересовалась Джейна, зевая.

Арнил с прищуром посмотрел на солнце.

— Еще часа три, — сокрушенно ответил он.

Противное чувство неопределенности не покидало друзей. Хоть и каждый из них думал о чем-то своем, их разум не покидали мысли о Совете. Единственным человеком, которого не интересовал исход собрания королей, была Эванс. Арнил знал — разрешат ли им остаться в Донтвайре, или прикажут покинуть его — колдунья все равно пойдет своей дорогой.

Арнил принялся рассматривать свой новый меч. От меча Хаззара он отличался лишь шириной лезвия — на донтвайрском оно было чуть более узким, да длиной