Мы идем по аллее, с обеих сторон от которой дорога. Если мы перейдем дорогу слева, то попадем в торговый центр, где на четвертом этаже кинотеатр. А если перейдем дорогу справа, и пройдем еще метров двести, то дойдем до отеля.

Налево пойдешь – коня потеряешь, направо пойдешь… я хочу именно направо. Плевать на кино, дома посмотрим. С Марьяшей.

— Идем в отель, – решилась я, и даже не успела договорить, Леша ускорил шаг, и мы почти побежали, наступая на промокшие желтые листья, которые сбросили деревья. — Дурной, куда несешься?! – рассмеялась я.

— Чем ближе цель, тем меньше остается терпения, – подмигнул он, мы перебежали через дорогу, и как раз, когда мы подходили к отелю, с неба посыпались хлопья снега.

Зима началась.

— Пчелкина?

— Что?

— Ты офигенная, – Леша вспенил гель для душа, и провел мыльными ладонями по моим плечам.

— Умеешь ты делать комплименты, – фыркнула, и по телу приятная дрожь пошла – вода горячая, его руки нежные и умелые, хочется расслабиться, позволить делать с собой все, а затем чтобы на ручки взял, и на кровать отнес, закутав в теплый и мягкий халат.

Сегодня многое случилось впервые. Может, и хорошо, что я не готовилась, иначе бы никогда не решилась. Всего пятнадцать минут назад я стала по-настоящему взрослой.

До сих пор не могу поверить!

Мы вдвоем в душе, вода шумит, мне жарко и волнительно. А еще я дико смущена. Я нагая и беззащитная, а вот Леша не стесняется ни капли.

И, кажется, хочет еще.

— Покраснела. Румяная такая, – парень щелкнул зубами у моего уха, и я чуть не подпрыгнула от испуга, а затем рассмеялась – до чего же я напряжена! — Простыню заберем с собой? – прошептал, и я почувствовала поцелуй в шею.

Приятный.

Будоражащий.

Черт, не думала, что это так приятно – быть женщиной.

— Простыню? – пробормотала, подставляя шею под поцелуи.

— Ммм, как доказательство. Мне приятно, что ты меня дождалась, – заметил самодовольно, и легко прикусил кожу на шее, а руки… ох, Лешины руки вообще творят что хотят.

А хотят они только неприличных вещей. Но бомбически приятных.

— Угу, давай. С подоконника свесим, – притянула его голову к себе, и уже сама поцеловала.

Смело.

В губы.

В его потрясающие, нежные, умелые губы. Эта умелость меня задевает, но, надеюсь, никого кроме меня не будет никогда. Так что ладно, прощу Лешу за его прошлое. Наверное, было бы печально, если бы мы оба оказались девственниками. А так хоть кто-то из нас знал, что и как нужно делать.

Горин прижал меня к себе так плотно, что я почувствовала, что да, я не ошиблась, он хочет еще.

— Леш, – оторвалась от него, и даже шаг назад смогла сделать, уперевшись спиной в стену душевой кабинки, — сегодня я больше не смогу. Завтра тоже. Так что не прижимайся ко мне своим… кхм…

— Дай хоть поприжимаюсь, раз что-то более интересное нам не светит, – Леша приподнял меня, и прижал к себе – слово с делом не расходится.

В такие моменты я радуюсь, что Горин – юморист на минималках. Обстановку разряжать умеет, и я больше не чувствую такого смущения, когда пятилась в душ, завернувшись в плед.

Пошел со мной, нагло не слушая возражений.

И хорошо.

А то я вряд ли решилась бы выйти из душа в комнату.

— Ты как?

— Нормально.

— Ты же понимаешь, про что я. Не сильно больно? И вообще… как тебе? – Горин и сам немного смутился.

В постели нам было не до разговоров, зато душ превратился в переговорную комнату.

— Скорую вызывать не нужно, – ответила, и смыла бальзам с волос.

Всего пара минут прошла, а я стала меньше стесняться своей наготы.

— Мне было хорошо, Леш, – улыбнулась, провела по его плечу, смывая остатки пены, и парень выключил воду.

Открыл кабинку, и подхватил меня на руки.

— Будет еще лучше. Каждый день, каждую ночь. Готовься, Пчелка, теперь я от тебя не отстану, – он поставил меня на махровые тапочки, и как ребенка закутал в полотенце.

— А учиться и работать мы не будем?

— Нет, – он потряс головой, и меня обдало брызгами.

— Ты как пес после дождя, – хихикнула и вышла из душа в комнату.

Подошла к кровати и поправила одеяло. Насчет простыни как доказательства мы шутили – следов нет, а то перед горничной было бы неудобно. Но белье изрядно измято, и воспоминания навевает такие, что как бы снова не раскраснеться.

— Ночь в нашем распоряжении, – Леша обнял меня со спины. — Можем фильмы посмотреть, или обсохнем, и еще погуляем. Без клубов, без всего. Только сначала перекусим.

— Леш, – я обернулась, обняла его в ответ, — было классно, я ни о чем не жалею. И никогда не пожалею, что бы ни произошло потом. Еще пару часов назад я была сама не своя, оказывается, а сейчас все супер!

— Это комплимент?

— Да, только не зазнавайся, – встала на носочки, и поцеловала его в кончик носа. — Но давай сделаем так: перекусим здесь, заедем в магазин и купим что-нибудь Марьяше, и вернемся домой. Нехорошо, если малышка в чужом доме будет ночевать. Она коммуникабельная, конечно, но еще рано ее оставлять. Не только из-за ситуации с Аленой, а вообще, слишком многое с ней произошло. Потом мы сможем иногда оставлять ее с няней, а сами и по барам, и по клубам. Но не часто, – шутливо погрозила пальцем. — А сейчас…

— Не время, – договорил он, и вздохнул. — Понял. Просто хотел только с тобой побыть, вдвоем. Растормошить тебя.

— Повторюсь: я не жалею, – улыбнулась довольно, и плюхнулась на кровать. — Закажи легкий перекус, и поедем.

Если быть честной, уходить не хочется. Номер отличный, уютно, а на улице прохладно. Да еще и такси придется вызывать, машины-то больше нет. Но раз уж взяли на себя ответственность, нужно соответствовать.

Мы перекусили, оделись, и вышли в пустой коридор отеля.

— Точно домой? – Горин обнял меня, точнее положил свою лапищу мне на плечи. — Может, на часок задержимся?

— Домой, – строго ответила я.

— Пчелкина, я офигенно умею делать массаж. Если вернемся в номер, я продемонстрирую тебе свои навыки, – продолжил Горин меня