Лорд тьмы уложил меня на кровать небольшой спальни. Это была уже другая комната. Судя по стенам, та же башня. Возможно, этажом ниже. Но это не столь важно, как вновь уплывающие обрывки воспоминаний.

Что так быстро перенёс из зала в спальню, было саркастически приятно и не удивительно. Удивительно его признание, что произнёс он далее, сидя рядом и уставившись не моргающим взглядом в стену:

– Я сомневался, ты ли это. Но сейчас ты сумела стать такой, как в первый миг нашей встречи. Я считал, что мне привиделось от агонии неминуемой смерти, от слабости и мутнеющего сознания. Ведь я никогда не знавал прежде, каково это… умирать, теряя всякий смысл мирского.

Лорд замолчал, похоже, задумался, стоит ли продолжать.

А я приняла сидящее положение и, устроившись рядом, попросила ласковым шёпотом:

– Расскажи мне, что случилось. Мне важно знать, как я оказалась в твоих объятиях близ города людей, потому что у меня провалы в памяти. Их так много… одни дыры в башке. Рикард, пожалуйста.

Лорд выдохнул тяжело, а я возрадовалась, всё же дышит мой ненаглядный вампир. И начал отвечать не без труда, ибо я вскоре поняла, какой для него это был позор.

Лорд тьмы говорил спокойно, но внутри него метался зверь, я чувствовала это. И была благодарным тихим слушателем, который старался не сильно громко дышать.

– В ту ночь я принял вызов опаснейшего соперника, – рассказывал Рикард де Хетигид. – Дом Мануила хотел этой битвы. Я нет. Взаимные притязания наших Домов зашли в тупик. И иного выхода уже не виделось. Сражения подданных Домов император бы не потерпел в условиях войны. Посему два высших вампира двух сильнейших Домов Ривала должны были решить всё на дуэли лично. Мы сошлись в битве у города людей. Мануил оказался сильнее, чем я мог ожидать. Он притворился, что проигрывает мне, стал сдаваться под моими атаками. Удар за ударом я видел, как силы его гаснут. И когда уже торжествовал победу, он сразил меня. Одним точным, мощным и неожиданным ударом, в который Мануил вложил все свои силы. Измотанный и не прикрытый, я был сражён.

Рикард тяжело выдохнул, посмотрел на меня печально и, вновь уведя взгляд, продолжил:

– Когда Мануил готовил последний добивающий удар, появился синий шар, который упал с неба, прямо между мной и им. Словно неведомая сила притянула его к ураганам растраченной мощи двух высших. Опасаясь человеческой магии и не желая быть застигнутым врасплох, Мануил ударил в шар, и это было его роковой ошибкой. Шар вобрал в себя, более чем он предполагал. Мой враг потерял все силы без остатка. Мне оставалось только его добить, не дав уйти. Когда я закончил с врагом, шара уже не было, на его месте лежало обнажённое тело в грязи, не источающее ничего. Ни греха, ни грязи, ни чистоты. Как ни живое, ни мёртвое. Будто плоть его только возродилась из пустоты. Это была ты.

– Я не дышала? – Ужаснулась от услышанного. Он видел меня голой!

– Только когда я склонился над тобой, ты сделала первый вдох.

– И ты решил отнести меня в город, – констатировала.

– Да, и ты даже не представляешь, как мне было трудно удержаться.

– Я думаю, что ты бы обломал свои зубы уже тогда, – усмехнулась.

Рикард посмотрел на меня и хмуро улыбнулся.

– Ты невыносима.

– Я и не спорю, – пожала плечами, укладываясь на пуховую подушку поудобнее. – Так получается, что ты победил Мануила, и что это тебе дало? Его армии и земли?

– Ты смышлёная, – похвалил Рикард, скромно сидя на краюшке кровати.

– Ага, невыносимая, смышлёная и настырная. Так что с мальчишкой короля? – Вновь взялась за своё.

– Он у императора Ривала, – на этот раз Рикард не юлил.

– Вот как, – ахнула.

– Дом Мануила принёс ему дар незадолго до нашей битвы, – произнёс лорд тьмы с нотками неодобрения, и добавил, поднимаясь: – Как бы ни хотел помочь тебе, Валерия, его судьба не в моей власти.

– Ты уже уходишь? – Я прям почувствовала и спохватилась.

– Да, есть дела, которые не терпят отлагательств.

– И оставишь меня здесь?

– Отдыхай, люди должны спать ночью, чтобы жить днём. Здесь ты в безопасности.

– Мне нужно в город, к лорду Феликсу, – заявила, находясь уже в трезвом уме и ясной памяти.

И это не было острым желанием умчаться прямо сейчас. Скорее намёком, что в заточении я бы здесь не хотела оставаться. Тем более в гордом одиночестве!

– Зачем тебе в город, купол падёт к третьему закату, – произнёс Рикард, как отрезал.

– И твои вампиры ворвутся в город? – Я даже приподнялась.

– Они уже давно в городе, ты разве не знала?

– Догадывалась. Думала, что просачиваются некоторые…

– Не важно. Люди сами загнали себя в угол. И продолжают делать это до последнего. Это война разных видов, война хищников и добычи, в ней нет места милосердию, – произнёс Рикард жёстко и исчез, зараза такая, будто его здесь и не было.

– Не смей, – прошептала я, неминуемо опускаясь на подушку затылком. Шея уже не держала, веки стремительно тяжелели. Козёл такой всё же напустил на меня марево.

Оставшись наедине с собой, я вдруг потеряла остатки сил, меня резко стало клонить в сон. Мысленная борьба не увенчалась успехом, сознание провалилось окончательно и бесповоротно…

Меня разбудил пронзительный визг толстенькой горничной. Полная сил, под её удаляющиеся вопли я вскочила и быстро осмотрелась. Кажется, засыпала в другой постели, и, точно уж в другой комнате.

А проснулась на чьей – то застеленной кровати во вчерашней одежде, подобранной у кареты, с дырявой обувью на многострадальных ногах, кинжалом в правой руке и с браслетом на левой. Судя по шуму, доносящемуся из окон, наступило суетливое утро. Стук копыт, скрип колёс, голоса… Я в городе людей?

Я в городе людей.

И больше скажу, я оказалась во дворце герцога Феликса, как и хотела. В одной из гостевых комнат, выходящих окнами во двор. Его я узнала, хоть и выходила туда лишь раз….

Прокрутила в мозгу вчерашнее. И на душе кошки заскребли. Если бы только знала, что так быстро расстанемся, не тратила бы время на кокетство. К Рикарду осталась ещё уйма вопросов. Тоже мне, размечталась – похитил… покормил и отправил обратно. Гад такой.

Ворвавшиеся буквально через пару минут стражники встретили меня стоящей у окошка. А я как раз наблюдала, как во дворец завозят мешки с провизией: мукой, пшеном и прочим. Мне вдруг стало ясно, как белый день, приближённые короля готовятся к прорыву купола. Единственное, что они могут – это пожить ещё какое – то время в своих укреплённых домах. На простой люд им плевать с высоты своих башен за серебряными дверьми.