– Понятно.

Сизых хмыкнул.

– Вряд ли тебе понятно.

– А что такое?

– Ну, ты замуж выскочила довольно быстро, – подсказал он, не удержавшись от лёгкого ехидства.

– Неправда. Замуж я вышла через два года. Это быстро?

Иван чопорно поджал губы.

– Не знаю, что там по столичным меркам считается быстро. Или вариант так быстро не подыскался?

Лана покачала головой, поражаясь его уверенности в своих выводах.

– Я так и знала, что ты думаешь именно так. Считаешь, что я искала в Москве выгодную партию?

– Скажи, что не так.

– Это не так, Ваня.

– Ваня, – повторил он за ней, правда, с насмешкой. – Ты впервые назвала меня по имени. Впервые после развода.

Лана сдержанно вздохнула. Пожала плечами.

– Когда-то это нужно было пережить. Наш развод, в смысле.

– Не прошло и десяти лет.

Лана мерила шагами гравиевую дорожку.

– Может, это неплохо, что мы говорим? Костя прав, нам жить напротив друг друга.

– Мне плевать, – мрачно отозвался Сизых.

Лана, услышав его тон, на мгновение даже глаза прикрыла. Он заметил.

– Что? – довольно резко переспросил он. – Я реагирую как-то неправильно? Хотя, я ведь весь такой неправильный. Я не ровный, и рядом со мной тебе неспокойно.

– Я бы очень хотела, чтобы мы поговорили и закрыли эту тему.

– Так я и пытаюсь говорить, а ты меня обвиняешь, что я думаю о тебе как-то не так, а то и лезу не в своё дело. А я всего лишь похвалил тебя за то, что так быстро нашла своё счастье за пятьсот километров от дома. Я вот, как видишь, не смог. Я Ванька деревенский, недаром меня так назвали.

– Ты говоришь глупости.

– Ну и пусть. Когда ещё мне их говорить? Может, шанса не представится?

Лана остановилась, посмотрела на него.

– Что ты хочешь знать? Когда я встретила Славу? Примерно через год, как приехала. Мы познакомились в театре. И он был ожившей мечтой любой женщины. Он был мил, обаятелен, обходителен…

– С миллионами в кармане.

Лана запнулась, когда он её перебил, стерпела иронию, а после даже кивнула.

– И это тоже. Он дал мне всё. Он открыл передо мной все двери. – Она замолчала на секунду, и с тенью печали добавила: – Он меня любил.

– Прямо хочется тебя поздравить, но в преддверии развода, думаю, это не слишком удачная мысль.

Лана кинула на бывшего мужа долгий взгляд.

– Тебе неприятно всё это слышать, я знаю. Но ты сам спросил. Да, Ваня, я пережила наш с тобой брак, повзрослела и пошла дальше. И не считаю это преступлением.

– А повзрослела ли? Ты уверена? В чём ты повзрослела? Что ты такого можешь, чего не могла в двадцать? Ну, кроме как улыбаться.

Она разозлилась, смотрела на него с возмущением.

– Ты ничего не знаешь о моей жизни!

– Почему? О том, о чём писали – знаю. И тебя, с твоей улыбкой, на обложках журналов не раз видел. Но чему тебя научила эта жизнь, если ты здесь. Расскажи мне. Ты спрашиваешь, чем я занимался? – Он повернулся и ткнул пальцем в дом. – Я строил свою жизнь. Плохо ли, хорошо, но я строил, Лана. День за днём, мне не нужно никуда бежать, мой дом – моя крепость. А что есть у тебя?

Стало жутко неприятно и обидно, она с трудом сглотнула. Затем заставила себя вздёрнуть подбородок.

– У меня есть дочь.

Ваня понимающе кивнул.

– Хоть что-то, – проговорил он негромко.

А Лана сжала руки в кулаки, с силой.

– Ты совсем меня не знаешь, Ваня. Я не буду спорить, что тебе есть в чём меня упрекнуть, и я, наверное, виновата, я тоже наделала много глупостей, но мы оба стали взрослыми людьми. Вот такими, какими стали. И мы совсем друг друга не знаем.

– Ты считаешь, что нам не нужно было жениться?

– Нет, я так не считаю. Тогда всё было правильно, никто не виноват, что всё так закончилось. Никто не мог знать. Но ведь… мы друг друга любили. Не думай, что мне всё равно, и я всё забыла. Просто это было как будто в другой жизни.

– Для тебя.

– А для тебя нет? – Это удивило.

– Мои последние десять лет прошли не столь бурно.

Лана присмотрелась к нему с интересом.

– И что, ты обо мне вспоминал?

– Я каждый день ездил мимо твоего дома, Лана. Каждый день. И думал, что было бы…

– Останься Пашка жив, – закончила за него Лана.

Иван снова поморщился.

– И об этом тоже.

Они помолчали, Ивану просто надоел этот разговор, он был ему в тягость, и он ждал, что Лане станет настолько неловко в какой-то момент, что и у неё пропадёт желание разговаривать с ним по душам. Но она помолчала и заговорила вновь.

– Я никогда тебе не говорила, но в тот день, когда он умер, он ко мне приходил. Замуж звал.

Сизых упёр в неё хмурый взгляд. Такого он услышать точно не ожидал, да и не хотел. Видел, что замолкая, Лана начинает нервно покусывать губу.

– А я ему отказала. Потому что это было невероятно глупо. Он звал меня в Москву. Говорил, что там мы будем счастливы. А я отказала ему, Ваня. – Она покачала головой. – Я не думала, что он всерьёз. Он ведь никогда и ничего не говорил всерьёз. Он пообещал мне доказать… что-то, и вот уже десять лет я думаю о том, что если бы я… не согласилась, нет, но поговорила с ним другим тоном, если бы не закрыла перед ним дверь, если бы он не остался в тот вечер один, он был бы жив.

– Да, – негромко отозвался Иван, – а если бы я в тот вечер пришёл к нему с бутылкой мириться, или он, вообще, не приехал бы тем летом сюда, он тоже был бы жив. Лана, это бессмысленно. Гадать, что было бы. Специально он это сделал или нет, мы никогда не узнаем, и думать об этом столько лет…

– А ты не думаешь?

– Не живу ли я под Пашкину указку до сих пор? Не подстраиваюсь ли под его мнение по поводу взрослой, скучной жизни? Нет. – Он решительно качнул головой, а вот Лану обвинил: – А ты поехала в Москву. Поехала. И живёшь по его подсказке.

Она сделала судорожный вдох, потом аккуратно вытерла набежавшие слёзы. Постаралась успокоиться, даже рукой взмахнула.

– Ты прав, не понимаю, почему я именно сегодня об этом вспомнила. Сколько дней не приближалась к тому месту, а сегодня что-то пошло не так. – Лана на бывшего мужа посмотрела, сделала попытку улыбнуться. – Но спасибо, что выслушал. Я пойду спать, это был тяжёлый вечер.

– Тебя проводить?

Она всё-таки рассмеялась.

– Не стоит. – Направилась к калитке, мысленно подгоняя себя, вдруг поняла, что ей не терпится уйти. Но вслед ей прозвучал вопрос: