Я невольно улыбнулся, подумав, что способен понять и разделить такой подход, как мало кто.

— Скорее всего, её испугала перспектива стать обычной умеренно счастливой замужней придворной дамой с кучей детишек и соответствующим кругом интересов. Зная маму, не сомневаюсь: она верила, будто подобные вещи происходят вне зависимости от человеческой воли, сами по себе, как чудесные превращения. Ну или как проклятия, которым невозможно противостоять. Родился у тебя ребёнок, и всё, ты уже другой человек, приговор обжалованию не подлежит. И тогда мама нашла довольно нелепый, но остроумный выход: сбежала от всех на Тёмную Сторону, благо путь сюда проложила ещё в ранней юности, и стала ждать моего рождения. Решила: если уж это неизбежно, пусть произойдёт самым необычным способом, какой только можно придумать.

— И всё получилось?

— Как видишь. Если верить маме, трудно было только одно: долго не спать. Всё-таки предрассудки, связанные с опасностью сна на Тёмной Стороне имеют власть даже над лучшими из умов! Насколько я знаю, это развлечение до сих пор под строжайшим запретом, верно?

— Верно, — согласился я, вспомнив, все ужасы, которые слышал на эту тему.

По всему выходило, что вернуться домой через сто лет — чуть ли не наименьшая из неприятностей, грозящих уснувшим на Тёмной Стороне. Проснуться другим человеком с новым именем, судьбой и соответствующим образом изменившейся памятью, или вовсе сгинуть неведомо куда — гораздо более вероятный вариант.

Впрочем, лично я спал на Тёмной Стороне, причём дважды. В первый раз уснул нечаянно и был почти сразу разбужен, во второй — сознательно, заранее обеспечив себе гарантии безопасности. В смысле, предварительно заказав счастливое пробуждение в безопасном месте. И то на меня смотрели как на героя. Читай, как на конченного придурка, напрочь лишённого инстинкта самосохранения. Незаслуженный комплимент.

— Вот и мама панически боялась тут заснуть, — улыбнулась незнакомка. — Зря, конечно. Могло бы ещё интересней получиться.

— Так что, на самом деле, спать на Тёмной Стороне безопасно? — спросил я.

— Конечно! — воскликнула она. — От этого ещё никто никогда не умирал и даже насморка не подцепил, верь мне. Зато столько прекрасных сюрпризов! Можно проснуться аж через тысячу лет. Или ещё веселее — совсем другим человеком, представляешь? С иными воспоминаниями, привычками, характером, словом, во всём отличным от того, кем был прежде. Но сознание-то по-прежнему твоё! Удивительный должно быть опыт, позволяющий познакомиться со своей подлинной сутью, не зависящей от всей этой ерунды, которую люди обычно считают «собой»… А некоторым счастливчикам удалось, уснув тут, проснуться на изнанке совсем другой реальности и отправиться её исследовать. А потом можно снова лечь спать, чтобы проснуться где-нибудь ещё. Потрясающий способ путешествий между Мирами! И самая настоящая лотерея: никогда заранее не знаешь, куда попадёшь. Правда здорово?

— Да, неплохо, — вежливо согласился я.

Остальные комментарии я предпочёл оставить при себе. По всему выходило, что эта милая леди с её оригинальными представлениями о полной безопасности — просто образец настоящего конченого придурка. В смысле, великого героя. Недосягаемая вершина, мне таким никогда не бывать.

Конченая героиня заговорщически прошептала, склонившись к моему уху:

— Теперь ты знаешь, что делать, когда тебе надоест быть сэром Максом из Ехо.

— Спасибо, непременно учту такую возможность, — сдержанно поблагодарил я.

— Я тебе учту! — неожиданно рассмеялась она. — Нашёл кого слушать. Я же просто дразнюсь. Иногда бывает невозможно удержаться. На самом деле, спать на Тёмной Стороне и правда не стоит, если только ты не любитель приключений, вроде меня. Но мне, что обидно, ничего не светит: слишком уж хорошо себя контролирую, особенно во сне. Есть такая старая поговорка: «У злого менкала вечно рога тупые». Точно про меня!

Я тоже рассмеялся — не столько её шутке, сколько от избытка хорошего настроения, которое всё улучшалось и улучшалось. Хотя, казалось бы, куда ещё. При том, что дела-то наши, похоже, совершенно ни к чёрту — если уж тут такой ужас творится. Неподвижный, мёртвый фрагмент Тёмной Стороны, которая, как выяснилось, не способна сама справиться с этой бедой — такая катастрофа, что впору повеситься, лишь бы не принимать участия в её развитии.

Однако вот прямо сейчас я был совершенно доволен происходящим и твёрдо уверен: что бы ни случилось, это легко поправить. Ну или нелегко, но всё равно вполне возможно. Ну или ладно, договорились, невозможно, но когда это меня останавливало? «Притворись невозможным» — это просто такая весёлая игра, в которую всякое стоящее дело любит играть с человеком, только и всего.

Зная себя, я ни на минуту не сомневаюсь, что был обязан этим восхитительным оптимизмом исключительно рыжей незнакомке, чьё присутствие действовало на меня, как Джубатыкская пьянь на портового нищего — ещё даже глотка не сделал, только бутылку в руке зажал, а жизнь уже кажется доброй сказкой. Это как же, интересно, она сама себя чувствует, если так воздействует на других? Здорово наверное родиться на Тёмной Стороне.

— Не жалуюсь, — подтвердила она, отвечая на мои мысли. — Предложили бы мне сейчас заново судьбу выбирать, снова взяла бы свою, не задумываясь. Ничего не стала бы менять. Было время, я досадовала, что мама не отвела меня сюда за руку, как только я научилась ходить. И даже на словах ни разу не объяснила, чем я отличаюсь от других детей. Призналась во всём только после того, как я добралась до Тёмной Стороны без её помощи. Да и то не мне, а другому человеку. И уже от него эту историю наконец-то узнала я.

— Но зачем такая секретность?

— Отец очень рассердился на мамину выходку. Потом простил, конечно, но взял с неё клятву ничего мне не рассказывать, чтобы с ума прежде времени не свести. А вскоре погиб, и клятва из временного обязательства превратилась в нерушимое, отменить-то её уже было некому. Не знаю, чем они оба думали, когда решили всё от меня скрывать, но явно не своими светлыми головами. Столько драгоценного времени ушло у меня на дурную маету! Но оказалось, всё к лучшему, даже это. Тосковать среди людей, ощущая себя чужой, считать своё естественное состояние особой, лишённой запаха формой безумия, научиться более-менее успешно скрывать его от окружающих, а со временем даже начать извлекать из него пользу и удовольствие — отличная школа. Теперь меня ничем не проймёшь. А с моей тягой к приключениям и умением находить их даже на пустом месте это довольно важно — чтобы меня нельзя было пронять. Потому что твёрдость духа и неукротимость воли — единственное, на что можно опереться перед лицом полной неизвестности, не обманывая себя. Ты, впрочем, и сам это знаешь. Не возражай, очень хорошо знаешь. А что не каждый день готов это всерьез обдумывать, так оно даже и неплохо. Легкомыслие — отличный способ сохранить рассудок более-менее годным к употреблению. Пожалуй, не самый лучший, но один из.

— А какой самый лучший?

— Точно не знаю, но наверное всё-таки любопытство, — улыбнулась она. — Рассудок, видишь ли, совершенно необходим для качественного усвоения полученных знаний. Хочешь, не хочешь, а куда деваться, сохранишь, как миленький!