бы сраженная впечатлением от подобного сочетания. Студентки заинтересованно ждали продолжения. Но вместо этого волшебница вдруг села прямо и произнесла совершенно будничным тоном: — Так, а почему вы до сих пор не в гостиной? Марш туда, немедленно!

В гостиной было шумно. Агата Урхарт разложила на столе пять листов бумаги, на которые уже был нанесен симпатическими чернилами план лабиринта, и теперь с жаром доказывала, что сложность проявления чернил в каждом случае одинакова. Ей не менее горячо возражало несколько семикурсников во главе с Флинтом. Странно, что декан не вмешивался в этот спор. Он, стоя в стороне, что-то обсуждал с шестикурсником Эбнером Блишвиком, одним из членов слизеринской команды. Увидев вошедших, он жестом дал им знак подойти.

— Леди, вы как нельзя вовремя. Вот вам мистер Блишвик — сделайте из него Салазара Слизерина, — это прозвучало как приказ. — К десяти часам он должен быть готов.

— Я появлюсь в зале подобно древнему божеству! — выпятив тощую грудь, басом провещал Эбнер. Сдвинув к переносице белесые брови, он смерил сокурсниц грозным взглядом. — Я поведу к таинственному лабиринту самых отчаянных храбрецов!

— Блишвик предложил себя на роль ведущего в сегодняшнем Испытании, — пояснил Снейп.

— Мы ему даже василиска организуем! — пообещала Бернадетт.

— Только не увлекайтесь... Паника в зале нам не нужна.

За полчаса до назначенного срока Крэбб разыскала декана в Главном зале. Кристи в это время что-то объяснял ему, показывая на уже знакомые всем полупрозрачные полотнища, которые теперь занимали всю торцевую стену помещения. Девушка пробралась между длинными рядами пустующих пока зрительских мест и смущенно покашляла, желая привлечь к себе внимание.

— Прошу прощения, профессор Снейп... я только хотела сказать, что мы закончили.

— И где же он?

— В гостиной, сэр.

— Кажется, сегодня ожидаются сюрпризы? — поинтересовался Кеннет.

— Куда же без них, — хитро усмехнулся Северус.

Бертина старалась из всех сил, чтобы не отстать от своего кумира. Ей бы пришлось перейти на рысь, чтобы быть с ним вровень, поэтому она держалась позади и сбоку, краснея всякий раз, когда края его мантии случайно задевали ее одежду. Торопясь за ним по лестнице, она оступилась и ойкнула, почувствовав, что падает. Не глядя, он протянул руку — Бертина благодарно вцепилась в жесткое предплечье, мысленно вознося хвалу скользким ступенькам и желая только одного — чтобы они не кончались.

— Спасибо!.. — ей хотелось, чтобы это прозвучало как легкий вздох, но получилось невнятное пыхтенье.

Декан молча кивнул, лестница предательски оборвалась коридором, и только тут Тина сообразила, какая она непроходимая дура: надо было падать так, чтобы он подхватил ее на руки! Это было бы совсем как в книжке, которую они с Этти по очереди читали перед сном. Но, с другой стороны, с ее везучестью она бы непременно промахнулась мимо его объятий... Приложиться головой об эти выщербленные камни? Бр-р! Студентка поежилась и поспешила за несостоявшимся спасителем, который уже приближался ко входу в гостиную.

— Кто посмел нарушить мое уединение с прекрасной дамой?! — басу все-таки не хватало густоты, юношеский тенорок то и дело прорывался сквозь старательный рев. Но негодование в голосе звучало отчетливо. Снейп разглядывал зеленую бархатную мантию старинного покроя, затканную серебром, замысловатый роскошный головной убор и густую короткую русую бородку. Новоиспеченный Салазар очень походил на свой портрет из «Истории Хогвартса». Разве что у Основателя не было толстой серо-зеленой змеи, обмотанной вокруг шеи наподобие шарфа.

— Вы б ее еще узлом завязали, — последовал иронический комментарий. — А в остальном неплохо.

Змею размотали, немного укоротили, и она, зловеще посверкивая желтыми глазами, обвила руку Блишвика, водрузив увенчанную массивным гребнем голову ему на плечо.

— А всего-то два галстука и носовой платок! — похвасталась результатами совместного труда Бернадетт.

— Надеюсь, хотя бы чистый?

Девушки растерянно переглянулись: ну вот отчего он такая язва?

* * *

Кеннет Кристи, утверждая, что его соотечественник репортер не станет лезть в лабиринт и мешать игрокам, был прав и неправ одновременно. Лепаж действительно не рискнул пуститься в одиночное путешествие по полутемным низким переходам, но зато развесил магокамеры в небольшом холле перед входом и донимал вопросами Урхарт и Крэбб, уже начинавших терять терпение.

— Мисс Урхарт, скажите, для чего здесь установлены пять столов?

— Чтобы пять пар игроков от каждой команды-участницы смогли работать над своим планом лабиринта и не мешать остальным.

— Все участники будут проходить один и тот же маршрут?

— Начало и конец одинаковые, но в промежуточной части есть три варианта. Они одинаковы по длине, но монстры там стоят разные.

— В старинных лабиринтах обычно устраивали различного рода ловушки. Вы сохранили такую традицию?

— Конечно. Но наши ловушки, разумеется, не такие опасные.

— Что вы намерены делать в случае, если кто-то из участников выведет монстра из строя или даже уничтожит его?

— В условиях испытания говорится, что команда в такой ситуации потеряет баллы. А мы с мисс Крэбб владеем трансфигурацией на достаточном уровне, чтобы быстро все починить.

— А зачем вы установили...

— Мистер Лепаж, а вы на открытие не опоздаете? Там вот-вот начнется...

Доминик бросил испуганный взгляд на экран, транслировавший картинку из Главного зала, охнул и умчался. Половина магокамер осиным роем полетела за ним. Агата и Бертина облегченно вздохнули.

— Приветствуем всех на втором дне Игр Школяров! — объявил Дамблдор из-за стола жюри. — Сегодня участников ждет новое испытание — Лабиринт Салазара. Его организаторы сейчас огласят правила. Декан Снейп, прошу вас.

Директор сделал приглашающий жест, но Снейп остался неподвижен.

— Пусть о лабиринте расскажет его создатель! — громко ответил он.

В тот же момент боковая дверь распахнулась и оттуда в лучах яркого света явилась фигура в сверкающем зеленом одеянии.

Дамблдор вскинул брови в безмолвном удивлении, но быстро взял ситуацию в свои руки:

— Ну что ж, дамы и господа, встречаем самого Салазара Слизерина, великого волшебника и основателя одноименного факультета!

Зал зааплодировал и восторженно заулюлюкал.

У Эбнера Блишвика был явный талант к лицедейству. Величественно ступая, он вышел в центр зала и царственным коротким кивком приветствовал зрителей.