тебя. Ты тоже юная и славная, даже очень. – Он рассмеялся. – И к тому же красивая.

– Так чего же? Ты боишься богов? Вот я, например, их побаиваюсь, – призналась Корнелия.

– Я не боюсь богов. Я происхожу от Венеры. Мой род ведет начало от Юла, наследника Энея, – уверенно заявил он, словно изрекал неоспоримую истину. – Я боюсь, что не оправдаю ожиданий. Мой дядя шесть раз избирался консулом, и у нас дома все считают, что я буду как он. Они этого не говорят, но я все читаю в глазах родителей. У меня нет братьев. Это я должен стать равным Марию. Но можно ли сравниться с победителем Африки, который освободил нас от тевтонов и сделал наше войско самым могущественным в мире?

– Да. Тебе будет непросто.

Цезарь снова посмотрел на нее. Как хорошо, что она не стала говорить ему глупостей типа «не волнуйся» или «вот увидишь, у тебя все получится». Ему будет непросто, и это правда.

– На самом деле, – добавила девочка, – это просто невозможно.

Она засмеялась, и Цезарь-младший захохотал в ответ.

Обоим нужно было снять напряжение и как следует повеселиться после всего, что они услышали. Наконец смех утих, дети замолкли. Цезарь заговорил первым:

– Ты читаешь?

– Конечно, – ответила она, задетая его сомнением. – Думаешь, я дурочка? – Она вдруг понизила голос и добавила: – Но я читаю только на латыни. На греческом не умею. Я бы с удовольствием научилась, но отец говорит, что греческий язык и ораторское искусство – не женское дело. Мое дело – нарожать мужу детей.

Внезапно Цезаря осенило: эта девочка станет матерью его детей.

– Я люблю читать, – заметил он. Ему хотелось назвать кого-нибудь из своих любимых писателей. Еврипид… Но он был греком. – Ты знаешь Плавта?

– Я много раз слышала о нем, но ничего не читала и не смотрела его пьесы в театре.

– Подожди, – сказал Цезарь и вышел из атриума.

Девочка осталась одна среди цветов.

Вскоре появилась Аврелия.

– Корнелия, отец хочет, чтобы ты поужинала с нами… – Женщина обвела взглядом внутренний дворик, но не увидела сына. – Гай бросил тебя одну? – В ее голосе слышалось возмущение.

– Нет-нет. Он все время был со мной. Он хочет что-то взять в библиотеке и принести мне, – поспешно объяснила Корнелия, и Аврелия успокоилась.

Появился Цезарь. Поздоровавшись с матерью, он направился к Корнелии и протянул ей папирус:

– Это «Комедия об ослах» Плавта. Его первая пьеса. Очень захватывающая.

– Твоя любимая, – заметила Аврелия, с удивлением наблюдая, как сын отдает папирус девочке, с которой познакомился совсем недавно.

– Я не могу, – сказала Корнелия, глядя в пол.

– Пожалуйста, – настаивал Цезарь. – Чтобы потом мы могли о ней поговорить.

Аврелия с недоумением наблюдала за разговором. Что-то произошло. Между ними. Обоих что-то объединяло, хотя она не понимала, что именно. Одно было очевидно: они ладили между собой. Аврелия успокоилась: если дети пришлись друг другу по душе, это облегчит дело.

Корнелия взяла папирус, протянутый Цезарем, и оба последовали за Аврелией в главный атриум, где присоединились к начавшемуся ужину. Когда все закончилось и гости разошлись, Аврелия обратилась к сыну:

– Тебе понравилась дочь Цинны?

– Да, – отозвался он, но ничего не добавил – поцеловал мать в щеку и удалился спать.

– Они знают, – сказала Аврелия, оставшись наедине с мужем, который разомлел от вина.

– Что знают? – спросил тот.

Аврелия видела, что он устал. Юлий Цезарь-старший очень встревожился, когда Цинна затеял этот разговор. Как и она сама. На мгновение оба испугались, что встреча закончится бедой. И теперь отцу семейства нужно было поспать.

– Ничего, дорогой, ничего особенного. Давай тоже пойдем к себе.

Они встали и удалились в спальню. Рабы принялись убирать тарелки, кубки, столовые приборы и остатки ужина, стараясь не слишком шуметь.

Выйдя от Юлиев, Цинна и его дочь в сопровождении многочисленной челяди направились в свой дом. Факелы в руках рабов разгоняли темноту римской ночи.

– Быстро растешь, детка, – послышался голос Цинны.

Корнелия кивнула, ничего не сказав. Отец не ждал от нее ответа, ему нужно было лишь послушание, и она это знала.

XXVIII

Обучение Цезаря

Domus Юлиев, Рим

88 г. до н. э.

Аврелия вошла в таблинум. Сын, как и ожидалось, сидел за столом и что-то писал под пристальным взглядом Марка Антония Гнифона, своего наставника. Гнифон был чрезвычайно образованным человеком, в нем любопытным образом сочетались восточная ученость – он набирался знаний в самых знаменитых местах греческого мира – и варварское происхождение: он был родом из Галлии. Аврелия не раз слышала, как старый наставник рассказывал Цезарю о Галлии и ее народах, вместо того чтобы заниматься Аристотелем, Еврипидом или Менандром. Ей казалось, что это пустая трата времени, никак не помогающая в воспитании сына, но Цезаря, похоже, очень интересовали истории о варварах-кельтах; они еще больше привязывали его к наставнику. Аврелия пришла к выводу, что это, несомненно, поможет Цезарю быть внимательнее, когда Гнифон начнет учить его греческому и латыни. Впоследствии так и оказалось.

– Дядя Марий пришел, – объявила Аврелия.

Мальчик поспешно отложил рукопись и побежал встречать дядю. Но строгий взгляд матери остановил его, и он вернулся к наставнику.

– Я допишу вечером. Хорошо, Гнифон? – спросил он.

Наставник кивнул.

Цезарь прошел мимо матери и вышел на улицу к дяде.

Аврелия хотела, чтобы Цезарь проявлял почтение к учителю. Тот был всего лишь вольноотпущенником, но это не имело значения. Главное, чтобы сын питал уважение к знанию, а его у Гнифона хватало в избытке, хотя иногда он и тратил время на россказни о галльских воинах.

Гнифон углубился в текст, который Цезарь написал мгновение назад.

– О чем здесь? – заинтересовалась Аврелия.

– Laudes Herculis, – ответил Гнифон, продолжая просматривать текст своего ученика. – Это стихотворение, восхваляющее героизм Геракла, и, между прочим… очень неплохо написано. – Он перестал читать и поднял взгляд. – Осталось закончить.

– Геракл… – повторила она. – Интересный выбор. Настоящий герой.

– Возможно, у мальчика высокие жизненные устремления.

– Это его судьба, – твердо возразила Аврелия.

– Походить на Геракла? – осмелился спросить Гнифон, словно сомневался в словах Аврелии, слишком высокопарных и громких.

– Быть похожим на Геракла – достойное стремление, – подтвердила она тем же тоном и направилась было в атриум, чтобы побыть с зятем и сыном.

– Но Геракл в конце концов гибнет, став жертвой предательства, – заметил Гнифон.

Аврелия остановилась и на мгновение повернулась к старому учителю.

– Верно, – согласилась матрона, – как верно и то, что все мы, смертные, когда-нибудь умрем. Но не забывайте, что Геракл воскрес, превратившись в бога.

Гнифон кивнул и поклонился матери своего ученика.

Атриум дома Юлиев

Аврелия застала Гая Мария