— О, знакомые лица! Люда, привет! — фальшиво улыбается она Людмилке.

Да, они знакомы ещё по конкурсу красоты.

— Теперь понятно, с такими связями и не получить приз в конкурсе? — ядовито выплюнула Марина и ушла.

— Чего это она? — удивляется Люда. — Нормально с ней общались. У тебя с ней было что-то? Ревнует?

— Она вообще не в моем вкусе! Просто человек такой, — открещиваюсь я.

— Да? — не верит мне Люда.

Маринка хороша как всегда. Ей бы характер ещё другой. Хотя, чего это я? Такой большой, а в сказки верю. Нет таких девиц. Люда, хоть и имеет правильное воспитание, и то бывает меня отчитывает на ровном месте. Внезапно я понимаю, что не так. Пожар! Да, я знаю, был в этой гостинице один большой, в семьдесят седьмом году, но был ещё и в восемьдесят седьмом, поменьше! Это я точно вспомнил — проживал в нулевых в этой гостинице, и местный портье мне об этом рассказал. Не дай бог, по закону подлости… Да ну! Гостиница большая, и год длинный! Маловероятно.

В соседях по самолёту у меня две старушки, которые так быстро задремали, что и я, глядя на них, уснул. Проснулся я от звуков какого-то скандала. Старушки уже не спали и живо делились своим мнением о происходящем.

Глава 29

А посмотреть было на что! Ссорятся Людмилка и Марина Иванова. Из-за меня что ли? Да вряд ли. Обе сидят рядом и обе чудо как хороши в гневе. Высокая грудь Ивановой взволнованно вздымается, а её обычно надменное лицо имеет удивлённый вид. Людмила, гибкая как тростинка, размахивает журналом перед носом Ивановой. Ещё пара мгновений и … прольётся кровь. Ну, ладно, Люда, а Иванова — она, что, совсем дура? Летит в составе делегации на съезд ВЛКСМ — такая честь! И устроить скандал?!

— Полностью тебя поддерживаю, Анатолий, — слышу голос сзади нашей грудастой и мордатой главы делегации Зои — доярки-передовички из Назарово.

Я вслух, оказывается, это сказал! Старею. Встаю и направляюсь к скандалисткам, Зоя идёт следом.

— Прекратите этот цирк! — возмущённо требую я.

— Она проституткой меня назвала, а я вообще девственница! — возмущённо заявляет Людмила.

Иванова же просто презрительно молчит, но подойдя к ней ближе, я замечаю красную отметину на её щёке, как после пощёчины и порванную белую блузку, через которую виднеется кружевной бюстгальтер. У Людмилы же царапина на шее и чем-то испачкана блузка, может и соком.

— Марина, я исключаю тебя из состава делегации, а на бюро крайкома разберём твое поведение, — веско говорит доярка.

— Не имеешь право, подлюка! — злобно пыхтит Иванова. — Не ты меня посылала, не тебе и снимать!

Никакая, конечно, доярка не подлюка.

— Я — Подлика! Как не стыдно! Комсомолка, девушка, а ведешь себя как пьяный хулиган! — отчитывает руководитель делегации.

— В милицию надо тебя сдать, за дебош в самолёте! Хулиганство налицо. Граждане, есть свидетели? — оглядываюсь я по сторонам.

Что интересно, те, кто сидел рядом, отводят глаза. Ах, да! Вот этот парень и эта девица из нашего горкома, а вон те две красавицы из райкомов. Не хотят с Ивановой задираться.

— Я свидетель. Это ваша Марина конфликт начала, обвинила свою соседку в разных непотребствах! Сказать стыдно, — смело заявила старенькая седая дама.

— Жалуйтесь кому хотите! Хоть министру! — задрала носик Иванова.

— Министру, — вслух сказал я, — а ведь я собирался сегодня в Министерство заехать, по динамовским делам. Люд, со мной поедешь?

— Не надо милиции, я сама с ней разберусь, — уставшим голосом говорит та.

Мы рассаживаем девушек по разным местам, я на всякий случай беру номер телефона у активной старушки. Она ездила к сыну в гости, а сама бабуля москвичка и, вроде как, революцию ещё делала.

— Что ты с ней не поделила? — спрашиваю я у Люды уже в аэропорту, ожидая багаж.

— Обвинила меня в том, что я с тобой за призовое место расплатилась интимными услугами! Я и скажи, что раз она такое предположила, то сама этим и грешит, — поясняет та.

После заселения в гостиницу еду в гости к Власову. Принял не сразу, почти час просидел в приёмной, уж не знаю, что случилось у нас в стране, но состав участников совещания впечатлял. Блеск генеральских звезд, мрачные до похоронной торжественности лица мужчин, один из которых с таким пузом, что неясно как пуговицы на кителе выдерживают. Орденские планки у всех. На меня хоть бы один обратил внимание. Сижу себе в уголке и пью чай с бутербродами. Подгон от секретаря, мужика лет тридцати с рыбьим лицом и глазами навыкате. Он, хоть и одет в штатское, но вышедших генералов провожает по стойке смирно. Я прикалываться не стал, а была мысль тоже вставать и честь отдавать. Что-то детское иногда у меня проскальзывает в мыслях. Мимоходом слышу знакомую фамилию — Чурбанов. Да его уже арестовали в этом году, но в газетах про такое не пишут. Вот они чего собирались, наверное.

— На съезд приехал? Молодец, — не гнушается подать мне руку министр.

— Вас поздравить можно? — киваю я на погоны.

Он уже по званию генерал-полковник вместо генерал-лейтенанта. А ведь виделись недавно, зимой, когда я на чемпионат СССР приезжал.

— Можно, — улыбается Власов. — Поздравляй!

Достаю заготовленный подарок.

— Однако! — удивляется Александр Владимирович. — Спасибо, приятно родину вспомнить.

Я подарил министру фарфоровую фигурку бурятки с самоваром. Власов родом из Бурятии. С видимым удовольствием министр рассматривает красивую девушку, ставит её на маленький столик около дивана в углу кабинета. Присаживаемся тоже не за стол, а на кресла рядом. Некоторое время рассказываю про свои дела.

— Машину? А что же молчал, отправлю с тобой в «Березку» помощника, — отреагировал на мои планы по покупке личного транспорта министр.

На это и был мой расчёт. Специально сказал про машину, что-то неспокойно мне. Ноутбук свой продал через комиссионный магазин, здесь всё чисто, а вот чеки официально купить нельзя. Конечно, мне выдавали их, например, после поездки в Данию, да и в Ростове Виктор Семенович мне без опаски давал. Но подстраховаться не мешает.

— Коля, съезди на Варшавку с Анатолием, — просит кого-то по селектору Власов. — Или в Лужники лучше?

Вскоре секретарь доложил