не застегнутыми, чуть сбилась, показывая оголившуюся грудь, плотно прижатую ко мне. Чертово одело, валялось где-то на полу.

Вид притягательных форм ненадолго отвлек меня от мрачного состояния, в котором я пробудился после привидевшегося сна. Впрочем, мысли о волшебнице очень быстро испарились, когда в голове эхом прозвучали мои же собственные слова: «Они всё равно про Наэров ничего не знают».

Самое скверное, что я ни черта об этом не помнил. Какие тайны скрывал род моей матери? Я подумал, что надо вернуться в Хоэцоллерн и разобраться с документами, которые я привез из Ирландии, забрав их у дядюшки Даллана. Да и самого дядюшку расспросить поподробнее.

А еще сон оставил смутное и неприятное подозрение о происхождении эликсира, который отшибал мне память в детстве и влиял на мое поведение целых три года — до тех самых пор пока не погибла вся моя семья.

Рецепт, как усыпить дракона, имелся у Чистослава, но в эликсир явно входили иные компоненты и значит… Нашлось что-то, что влияло на текущую во мне кровь Наэров. И рецепт этого, скорее всего, знала только моя мать.

Скверное открытие, если всё действительно обстояло так. Еще Маделиф вполне могла об этом что-то знать, и я решил что чуть позже ее расспрошу.

Я аккуратно, чтобы не побеспокоить волшебницу, выбрался из постели, укрыл ее одеялом и направился в душ, чтобы смыть неприятный осадок от прошлого, принесенного сновидением, и мерещащийся теперь отвратительной запах той пещеры.

Приняв душ, я позвал Ноткера чтобы тот принес мне свежую одежду.

— Вам просили передать, что в час дня состоится заседание Объединенного Совета по поводу Чистослава Чёрного, — сообщил кобольд. — Вас тоже позвали, Ваше Величество.

— Сколько уже время, Ноткер?

— Уже почти полдень. Как раз успеете не спеша позавтракать, — сказал кобольд и, чуть помявшись, добавил. — Надеюсь, что успеете. Там в коридоре ожидает Ее Величество.

— В каком смысле — ожидает?

— Я ее попросил вас не беспокоить. Надеюсь, что сделал правильно.

Я кивнул и, выйдя из ванной, увидел уже проснувшуюся Маделиф, сидевшую в постели.

— Доброе утро, — сказал я и, надев на руку Омегу, глянул машинально на часы и увидел что до полудня дейтствительно осталось всего десять минут. — Позавтракаете с нами?

— С вами?

— В коридоре стоит Маргарете, — произнес я, с легкой улыбкой наблюдая за тем как подскочила Маделиф. — Чего вы всполошились? Я ведь вас вчера предупреждал.

— Но я надеялась, что успею вернуться к себе. Можно ваш халат одолжить?

— Нет. Так сделаете еще хуже. Садитесь за стол. Ноткер, накрой на… четверых, — я кивнул на пробудившегося грифона и, подойдя к входной двери, чуть приоткрыл ее.

У окна стояла хмурая Маргарете, которая живо направилась ко мне, но потом замедлила шаг.

— Ты не один, Харди? — спросила она, внимательно смотря на меня.

— Нет. Вообще у меня там целая компания.

— Не смешно, — в глазах Маргарете засверкала ярость. — Дай угадаю, к тебе в постель все-таки забралась Белоснежка.

— Что? — я чуть не рассмеялся. — Ну и прозвище ты придумала.

— Так я права?

— Не совсем. Маделиф попросила побыть с ней, поскольку всё еще чувствует страх.

— Страх?

— Ты бы чувствовала что-то иное, если бы безумный драконоборец-некромант вырезал твое сердце, а твой дух — поместил в капсулу? — спросил я.

Синие глаза Маргарете распахнулись в ужасе.

— И ее удалось вернуть?

— Наш знакомый черный маг, который посещал нас на церемонии в Эвербурге, сделал это. Правда, закончил он плохо, — я распахнул дверь и, посторонившись, шепнул. — Так что будь хорошей девочкой.

— А что с мастером-драконоборцем? Как вы его одолели? — спросила Маргарете, заходя внутрь, и едва не запнулась, увидев Маделиф и оценив взглядом ее внешний вид.

— Гретке, — предупреждая произнес я.

— Добрый день, госпожа Халевейн, — сказала Маргарете, следом изучив комнату и остановив взгляд на грифоне. — А что — графиня тоже тут всё это время была?

Я, оставив ее без ответа, уселся за стол и занялся завтраком.

— Добрый день, Маргарете, — отозвалась Маделиф. — В Кёнигсберге всё спокойно?

— Да. Господин Прегиль сообщил, что с мастером покончено, правда без подробностей. Я решила, что обстановка достаточно безопасна, и приехала сюда.

Несмотря на обмен вежливыми фразами между ними явно чувствовалось напряжение. Маргарете, так и вовсе едва сдерживалась, чтобы не вцепиться Маделиф в волосы и не наговорить грубостей, поскольку прецедент уже имелся. Но мой не слишком добрый взгляд удерживал ее от подобного.

— Надеюсь, они переловили оставшихся последователей мастера. Или они все благополучно самоубились — уж это он вполне мог им внушить, — заметил я.

— Прегиль только сказал, что они отловили оставшихся грифонов. Наверное, графиню это порадует, — произнесла Маргарете, смотря как аккуратно ест с тарелки грифон.

Услышав слова Маргарете графиня действительно оживилась и, похоже, обрадовалась, что-то проклекотав. Но мы без Финбарра, разумеется, ничего не поняли. Разговор затух. Я посмотрел на часы, глянул на Маделиф.

— Поторопитесь немного с завтраком. В час состоится Объединенный Совет насчет Чистослава, а вам себя еще в порядок приводить.

— Да, Ваше Величество, я уже почти закончила, — Маделиф допила кофе, поднялась. — Спасибо, что уделили мне время. Вас ведь тоже позвали?

— Да.

— Что ж, тогда увидимся на Совете. Маргарете, — Маделиф чуть склонила голову и вышла.

— Так бы и вцепилась ей в волосы, — прошипела Маргарете, когда волшебница вышла.

— Ты ей в госпитале уже достаточно наговорила, так что избавь меня от всего этого, — жестко сказал я.

— То есть я должна смириться?

— Именно. И я, кажется, тебя давно предупреждал.

— Так не честно, Харди, — она прищурила глаза. — Тогда сними с меня свою собственническую печать.

— Угу, вместе с разводом. Хочешь? — я, завершив завтрак, поднялся.

Маргарете посмотрела на меня почти в панике.

— Нет, не хочу, — она подошла ко мне, обняла, уткнувшись лицом мне в шею. — Прости, Харди, я постараюсь не реагировать.

— Вот и хорошо. Очень полезный навык.

— Что будешь делать дальше?

— Вернусь в Хоэцоллерн, надо заняться домашними делами.

— Господину Прегилю, это не понравится, — Маргарете посмотрела на меня и улыбнулась. — В Пруссии осталось тоже куча недоделанных дел.

— Я готов потерпеть его присутствие в Хоэцоллерне,