в результате чего дырявое судно затонуло в водах Адриатики. Непонятно только, зачем убийцы везли свою жертву так далеко, ведь преступление можно было осуществить и в Средиземном море.

Однако все это частности, а теперь главный аргумент в пользу того, почему рассказ об убийстве Ксантиппа не может быть правдой. Нет никакого сомнения, что слухи о расправе над наемниками и их командиром быстро бы распространились по всему Средиземноморью и вызвали широкий резонанс. Скрыть такое масштабное преступление было просто невозможно. И если бы карфагеняне вздумали вновь прибегнуть к услугам солдат удачи, у них возникли бы серьезные проблемы с набором. Кто захочет идти на службу к людям, у которых одна награда – смерть? Во время продолжавшейся войны с Римом такой поворот событий представлял для карфагенян смертельную угрозу, поскольку именно наемники составляли основу их армии. Спартанец уехал из Карфагена по доброй воле, и поэтому пунийцам не было никакой необходимости его убивать. Басню о подлых карфагенянах и невинно убиенном Ксантиппе всерьез воспринимать не будем, а занесем в разряд эпизодов информационной войны того далекого времени.

4. Беда не приходит одна… 254–252 гг. до н. э

Весть о разгроме легионов Атилия Регула повергла Рим в состояние шока: город притих, затаился в смятении и неуверенности. Сенат спешно собрался на экстренное заседание, чтобы определиться, что делать дальше. Главный вопрос, который предстояло решить «отцам отечества», заключался в том, каким образом эвакуировать из Африки уцелевших легионеров Регула. После недолгого обсуждения пришли к выводу, что надо срочно увеличить флот и отправить все корабли к африканскому побережью, выручать попавших в беду соотечественников. По приказу сената началось сооружение новых боевых кораблей, которые должны были значительно усилить военно-морские силы республики. В сенате не исключали, что карфагенский флот вновь попытается перехватить римлян на пути в Африку.

После отъезда Ксантиппа на родину карфагенские военачальники решили добить остатки римских войск и осадили Аспид. Но легионеры знали, что с ними произойдет в случае падения города, и поэтому сражались отчаянно, терять им было нечего. Все попытки пунийцев взять город либо штурмом, либо осадой потерпели неудачу, и в итоге карфагенская армия была вынуждена отступить от стен Аспида. Немалую роль в этом сыграл слух о том, что римляне готовят очередной флот и в скором времени выйдут в открытое море. А куда и зачем направятся их корабли, карфагенскому командованию было предельно ясно. Поэтому в Картхадаште стали спешно приводить в порядок флот, находившийся в весьма плачевном состоянии после сражения при Экноме. Чинили и заново снаряжали старые суда, строили новые. Работы были произведены достаточно быстро, и вскоре две сотни карфагенских боевых кораблей вспенили острыми носами волны Средиземного моря. Но римляне достойно ответили своим врагам. В начале лета 255 года до н. э. флот из 350 судов под командованием консулов Марка Эмилия Павла и Сервия Фульвия Нобилиора вышел в открытое море и взял курс на юг.

Рассказ Полибия об этой экспедиции краток и скуп: «У Гермесового мыса они встретились с карфагенским флотом и с легкостью при первом же натиске обратили его в бегство, причем захватили сто четырнадцать кораблей с командою; затем взяли с собою остававшихся в Ливии молодых воинов из Аспида и направились к Сицилии» (I, 36). Гораздо больше информации мы находим в «Истории против язычников» Павла Орозия: «И вот консулы Эмилий Павел и Фульвий Нобилиор, когда стало известно о пленении Регула и поражении римского войска, получив повеление отправиться в Африку с флотом в триста кораблей, подступают к Клипее. Тотчас же туда с равным флотом прибывают карфагеняне, и сражения морского избежать невозможно. Сто четыре корабля карфагенян потоплены, тридцать захвачены вместе с экипажами, кроме того, перебито тридцать пять тысяч карфагенских воинов; с другой стороны гибнет тысяча сто римских воинов, когда девять их кораблей оказались выведенными из строя. Консулы стали лагерем у Клипеи. Двое Ганнонов, военачальников пунийцев, вновь направились туда с огромным войском и, вступив в сражение, потеряли девять тысяч воинов» (Oros. IV, 9, 5–7). Еще более интересны сведения Евтропия: «В консульство Марка Эмилия Павла и Сервия Фульвия Нобилиора оба римских консула отправились в Африку с флотом из трехсот кораблей. В первом морском сражении африканцы были побеждены. Консул Эмилий сто четыре вражеских корабля пустил ко дну, тридцать вместе с участниками боя захватил, пятнадцать тысяч врагов или перебил, или пленил, а каждого из своих солдат огромной добычей одарил. И тогда Африка была бы покорена, если бы не случился такой голод, что войско уже не могло дольше там оставаться» (II, 22).

Сопоставив эти свидетельства, мы приходим к очень интересным выводам. Невольно складывается впечатление, что экспедиция Павла и Нобилиора была не чем иным, как попыткой взять реванш за поражение Регула. Об этом свидетельствуют как задействованные римлянами силы, так и их действия на территории Африки. Орозий и Евтропий обозначают численность римского флота в 300 судов, а Полибий и Диодор Сицилийский пишут о 350 боевых кораблях. К военному флоту Диодор добавляет 300 транспортников (XXIII, 18), тем самым еще больше увеличивая римскую армаду. Другой вопрос, насколько информация Диодора соответствует действительности. Впрочем, разница в 50 кораблей могла произойти из-за того, что эти суда были остатками флотилии Регула и присоединились к флоту Павла и Нобилиора по прибытии консулов в Африку. Тем не менее силы, которые римляне в этот раз направили против карфагенян, были весьма и весьма значительные. Но нельзя исключать и того, что мысль о новом походе на Карфаген возникла у консулов после того, как они высадились на африканском побережье.

Обратимся к сражению у Гермесова мыса. Как следует из текста «Всеобщей истории» Полибия, римляне опрокинули карфагенский флот первым же натиском. Соответственно бой был скоротечным. Поэтому можно предположить, что пунийцы предприняли попытку атаковать вражеский флот, но, увидев, что разбить строй неприятельских кораблей не получается, решили сразу же отступить. Относительно потерь карфагенян античные историки более-менее сходятся во мнении, зато римские потери никто из них не называет, за исключением Орозия. Но приводимые им цифры вызывают определенные вопросы, поскольку дисбаланс прослеживается просто дикий: 134 корабля и 35 000 воинов потеряны у карфагенян и 9 судов и 1100 человек – у римлян. Вариантов здесь может быть только два: либо потери пунийцев безбожно завышены, либо потери римлян сильно занижены. Третьего не дано. Что же касается Диодора Сицилийского, то историк не говорит, сколько вражеских кораблей потопили римляне, а упоминает лишь о том, что у пунийцев было захвачено 24 судна (XXIII, 18).

Рассмотрим сухопутную кампанию Нобилиора и Павла. Полибий про нее вообще ничего не говорит, лишь ограничившись замечанием, что