– А может, и вовсе завтра, – задумчиво протянул я. – Если я с ним вернусь домой, она сразу может футлярчик углядеть, у вашей сестры на такие вещи нюх как у розыскной собаки. Ты завтра ведь не работаешь?

– Уже работаю, – Лика приосанилась. – Сменой с Клавдией поменялась.

– На вечеринку попасть хочешь? – предположил я.

– Хочу, – не стала таить девушка. – Мероприятие статусное, надо лицом посветить, и вообще.

– Как же это Клавдия отказалась от такого шанса? – поинтересовался я. – Странно.

– Она замуж вышла, – пояснила Лика. – У нее теперь маленькие семейные радости в приоритете.

– А другие сменщицы? – оперся на стойку я. – Они чего?

– Кто поспел – тот и съел, – гордо сообщила мне Лика. – Я была первой на раздаче.

– Молодец, – похвалил ее я. – Есть у меня чутье на людей. Ты давай коробочку спрячь, отдашь мне ее завтра вечером.

– Будет сделано, мой генерал, – забавно козырнула девушка.

Коридоры были пусты, лифт подъехал моментально – видно, никто никуда уже не спешил. Ну, оно и понятно – последний предновогодний вечер.

В холле продолжала вовсю идти подготовка к грядущему мероприятию. Несколько дюжих молодцев в спецовках устанавливали пресловутые плазмы, причем при взгляде на них у меня непроизвольно открылся рот. Я предполагал, что это будут большие телевизоры. Ну может быть – очень большие телевизоры. Но, елки-палки – не экраны же почти в размер очень и очень немаленьких окон холла. Я так думаю, что если меня поставить на меня и еще раз поставить на меня, то выйдет как раз высота одной плазмы. Ой, перебор это. А их – пять, и даже если они будут играть какие-нибудь «Пять минут», причем тихо-о-онечко, то все равно у меня есть шанс напрочь потерять слух еще в районе того паренька, у которого хороша дорога. Куранты же тут попросту выбьют мозги еще на третьем ударе.

Толстый и тонкий тоже были здесь, теперь они стояли около гирлянд, развешанных под потолком, и спорили про какую-то надпись.

– И ты думаешь, что она нужна? – саркастически спрашивал толстый.

– Без нее никак, это традиция, – отвечал ему тонкий. – Сам посуди – входят люди в зал, а там на стене надпись – «С Новым годом!». Приятно? Приятно.

– Надпись «С Новым годом»? – толстый глумливо похихикал. – Ну и ну, что за архаика. Мы ведь не в древние времена живем?

– Хорошо, – согласился тонкий. – Отвергая – предлагай.

– Плазмы, – ткнул его оппонент в темные экраны. – Надо позвать наших умников из ай-ти отдела и поставить им задание. Пусть они на все экраны пустят летящий снег и эту твою надпись.

– Можно еще веселее сделать, – не удержался я, проходя мимо них. – Пусть иногда по экрану проезжает Дед Мороз на тройке с бубенцами, пробегает Снегурочка на каблуках, и еще… Пусть еще время от времени по нему проходит козел с гармошкой.

– Козел-то зачем? – дружно спросили креативщики-новогодники.

– Для разнообразия, – пояснил я. – Смешно будет.

Оставив их раздумывать над моими словами, я прошел мимо ресепшн (Дарьи не было) и вскоре был уже на этаже Зимина.

Елиза тоже отсутствовала, впрочем, это было как раз не слишком странно – по трудовому законодательству, рабочий день кончился, так что все было в рамках.

– Ну, чего приперся? – Зимин сидел за девственно чистым столом, от утренней груды бумаг не осталось и следа.

– Да как сказать, – я плюхнулся в кресло. – Разрешения спросить, на не слишком разумные, но необходимые действия.

– Все-таки надумал жениться на своей Вике? – Зимин заулыбался. – Не послушал ты меня, соблазнился юным телом? Ну и шут с тобой, женись, все одно время все расставит по своим местам.

– Да нет, – замахал руками я. – Не так все плохо, и не в той я стадии. Но направление мыслей у тебя верное. Мне бы к ее родителям съездить.

– У-у-у, – Зимин посерьезнел. – А они у нее ведь невесть где живут, если мне не изменяет память?

– В Касимове, – подтвердил я. – Не совсем уж Тьмутаракань, но и не соседний двор, это факт. Но ты понимаешь – Вика уперлась…

– Ну и что? – Зимин закинул ноги на стол. – Женщины всегда спорят, доказывают свою правоту и во всем идут нам наперекор. Такова их суть. Стукни кулаком по столу, поясни ей свою позицию…

– Хорошо тебе рассуждать, – я почесал затылок. – Твои мозги никто десять дней после этого полоскать не станет, в отличие от моих. Причем со всем старанием и прилежанием, вдумчиво и с чувством.

– Это да, – Зимин торжествующе улыбнулся. – А почему? Разумный подход к проблеме.

– Ты молодец, ты «зэ бэст», – захлопал в ладоши я. – А мне-то чего делать? Я туда тоже не рвусь, и дело даже не в том, что далеко, или боюсь охотников за моей черепушкой, хотя и это присутствует. Мне просто это нафиг не нужно, вот в чем дело. Поэтому давай так – ты мне эту поездку запретишь своим веским начальственным словом, и все.

– Хитренький какой, – непритворно возмутился Зимин. – Я запрещу, потом сюда припрется твоя сожительница и начнет уже мне мозг выносить по этому поводу. А она припрется, я ее уже изучил. Нет уж, так не пойдет.

– А чего тогда делать? – опешил я. – Ехать, что ли?

– Да погоди ты, – Зимин достал телефон. – Есть одна идея… Крайнего найти надо.

Эдвард, которого он вызвал, вошел в кабинет минуты через три. Он был все так же безукоризненно одет, гладко выбрит и вообще больше всего походил на пластмассового Кена, спутника Барби. Только очень высокого и мускулистого Кена.

– Вот, Эдди, посмотри на этого идиота, – развязно заявил Зимин, вертясь в кресле. – Собрался ехать в Касимов, представляешь?

– Касимов – это где? – поинтересовался Эдвард.

– Это неблизко отсюда, не до безумия, но неблизко, – пояснил Зимин. – Это на реке Оке.

– Ока? Не знаю такой реки. Волгу знаю, – сообщил нам красавчик и пропел не лишенным приятности голосом: – «Вольга, Вольга, мутер Вольга». Увы, Харитон Юрьевич, это очень неразумное решение, вам лучше пересмотреть его. Уверен, что вы и в Москве найдете для себя массу интересных занятий.

– Да у меня в Москве кучи интересных занятий, – заверил его я. – От банального алкоголизма до катания с горки. Но вот Вика вцепилась как клещ – хочу к маме с папой наведаться, и все – вынь да положь.

– Так это она подбивает вас туда поехать? – как-то очень цепко глянул на меня Эдвард, после перевел глаза на Зимина.

– А то кто же, – вздохнул я. – У нас дело к кольцам идет, ну вот она и желает, так сказать, представить потенциального мужа в натуральную величину и в собственном соку. Но если вы запрещаете…

– Как я могу запретить такое важное мероприятие? – Эдвард даже сделал шаг назад. – Это хорошее дело, тем более вы же отъедете туда ненадолго?