Маргарет познакомилась с экономкой Труди, по-матерински относившейся ко всем детям Гэри и их друзьям, и прачкой Кэти, которая ежедневно приносила ей выстиранную, выглаженную и аккуратно сложенную одежду. А еще она познакомилась с восемью детьми семьи Гэри и подружилась со Сьюзи и Тиной. Сьюзи была на пару лет младше Маргарет и немного задиристой, а Тина – на два года старше и слегка паинькой. Вместе со всей семьей Маргарет ездила на острова Флорида-Кис и на горнолыжный курорт Вейл, где Гэри имели квартиру на главной улице. Там Маргарет могла заходить в любой магазин и покупать все, что понадобится – лыжную одежду, новые горные лыжи Olin Mark IV, билеты на подъемник, даже угощения в кондитерской после катания. Нэнси Гэри никогда не ходила по магазинам – они сами приходили к ней. Очень скоро и Маргарет стала носить такие же поло Lacoste и разноцветные свитшоты, как другие дети.

В конце лета вся семья вылетала в Монтану, там у них был дом – образец стиля модерн с одной полностью стеклянной стеной. Из него открывался великолепный вид на озеро Флатхед и федеральный заповедник имени Боба Маршалла. На участке площадью 40 гектар находилась бухта с моторной лодкой для катания на водных лыжах и тюбинга и парусным катамараном для походов по озеру, теннисная площадка с гостевым домом, в котором жили тренеры, открытый для всех желающих вишневый сад и конюшня. Лошадей привозили из Денвера. Вместе с семьей приезжала и прислуга. В Монтане Нэнси выполняла роль главного распорядителя детских занятий – каждый ребенок получал от нее индивидуальный график уроков тенниса, верховой езды и водных лыж. Экономка Труди выступала в качестве ее заместителя по тылу. Руководившей своей нефтяной империей Сэм Гэри регулярно прилетал в Монтану из Денвера, чтобы учить детей водным лыжам. Он садился на край причала и придерживал детишек под мышки, пока катер не набирал скорость и не уносил их вперед.

Родители Маргарет могли говорить, что предлагали ей выбор – остаться дома или переехать к Гэри. Но с точки зрения девочки, никакого выбора у нее на самом деле не было. Она получила возможность уволиться с должности прислуги своей матери: больше никаких протирок пыли с мебели, ползаний с пылесосом по лестнице, кормлений птиц, тасканий сумок с продуктами или нарезаний хлеба к завтраку. С летними танцами в Аспене и Санта-Фе Маргарет уже попрощалась – они прекратились после инсульта отца и его ухода с работы в Федерации. Переезд к Гэри избавлял ее от обязательных присутствий на хоккее, бейсболе и футболе, от четырех лет старших классов в школе при Академии или, того хуже, в школе святой Марии. Ей больше не надо было заниматься гимнастикой, с тренером по которой она никогда не находила общего языка, соревноваться на беговой дорожке, несмотря на то, что кто-нибудь всегда опережал ее, и, наконец, участвовать в ненавистной группе поддержки на футбольных матчах.

Маргарет получила возможность сбежать от братьев: готовых взбеситься в любой момент Дональда и Питера, а заодно и от Джима, у которого она регулярно гостила и который навещал ее по ночам.

Именно последнее соображение стало решающим. Откровенно говоря, все остальное казалось не таким существенным.

Поэтому Маргарет никогда не воспринимала отъезд к Гэри как реальное благо для себя. Вне зависимости от количества получаемых удовольствий, она никак не могла перестать думать о происходящем как об неком изгнании или ссылке. Девочка задавалась вопросом: почему получается, что Джим остается необходимым и даже уважаемым членом семьи, а выдворили именно ее?

В феврале 1976 года, вскоре после того, как Нэнси вытащила ее из дома на Хидден-Вэлли, Маргарет встречала свой четырнадцатый день рождения. Дома она обычно получала скромные подарки – коньки или радиоприемник из сувенирной лавки. А здесь ее завалили наручными часами, дорогой обувью и полным гардеробом одежды. Кроме того, ей полностью оплатили год обучения в денверской школе Кент – элитарной частной школе, в которую ходили собственные дети четы Гэри.

Маргарет осваивалась в новой школе с большим трудом. У всех ребят были собственные машины, банковские счета, бюджеты на одежду и карманные расходы. На уроках всемирной истории они опирались на сведения, полученные в заграничных путешествиях с родителями. Создавалось впечатление, что пока Маргарет ходила к мессе и помогала матери кормить семью из четырнадцати человек, в школе Кент поголовно овладевали гончарным мастерством и умением делать принты на футболках. По сравнению с ней эти ребята выглядели намного более артистичными, изобретательными и раскрепощенными в своих порывах. Пробы на участие в театральной постановке она не прошла, за задание по литературному творчеству ей влепили тройку. А скульптуры других ребят были похожи на работы Джакометти! Большую часть первого года жизни в семье Гэри Маргарет разрывали ужас и чувство благодарности. Она зациклилась на том, как ее воспринимают окружающие, убеждала себя, что девочки-одноклассницы не принимают ее в свой круг из-за снобизма, но постоянно сравнивала себя с ними.

Одной из первых книг, заданных Маргарет в новой школе, стал роман Диккенса «Большие надежды». Это показалось ей слишком очевидным намеком на ее историю: подобно Пипу, она неожиданно начала получать безвозмездную помощь от загадочного благодетеля. В случае Маргарет загадочность отсутствовала, но положение усугублялась дружелюбностью Гэри, их готовностью делиться тем, что они имели. Взаимоотношения с семьей, принявшей ее к себе, смущали и дезориентировали Маргарет. Как-то раз в Монтане Нэнси нарезала шоколадный торт и начала дурачиться, то отрезая следующий кусочек для Маргарет, то еще для кого-то, то съедая его сама. Она делала вид, что хочет распределить торт строго поровну. Маргарет смеялась. Было забавно. Но со временем она поняла, что этот торт – не ее, ей просто пожаловали угощение, и впредь точно так же будет со всем остальным.

Сэм Гэри был примерно одного возраста с Доном Гэлвином. Как и Дон, он вырос в Нью-Йорке, но не на окраине Куинса, а на Парк-Авеню. После войны он проходил службу в береговой охране и, находясь в увольнении, познакомился с Нэнси на танцах. В 1954 году (через пару лет после переезда Гэлвинов в Колорадо-Спрингс) чета Гэри переехала в Денвер, где нефтяной бум был в самом разгаре.

Как и Дон, Сэм являлся дружелюбным, симпатичным, спокойным и простым в общении человеком. Но если Дон – специалист, то Сэм – прирожденный предприниматель и коммерсант. Нэнси запомнила мужа в период 50-х годов человеком, сидящим на веранде дома владельца земли, на которой Сэм собирался бурить скважины, и болтающим с ним о всякой всячине. «А под занавес Сэм говорил: «Ну, а сдадите мне в аренду акров сорок на севере?» или что-то в этом