Хэнли, заключено в это металлическое тело. Я сразу узнал его по двум щупальцам и конечностям, и горечь смерти охватила меня, потому что я потерпел неудачу. Однако инстинктивно, даже в тот момент, я отшатнулся к деревьям впереди, ожидая смерти сзади. Через мгновение придет сверкающий луч и смерть.

– Но этого не произошло! С внезапным трепетом надежды я побежал и через несколько секунд оказался в густой темноте леса. Я сбежал, хотя в данный момент я едва ли мог поверить в свое спасение. Я оглянулся на плато и увидел фигуру Хэнли, все еще стоящего там, молчаливого, неподвижного, со смертоносной лучевой трубкой в руке. Он отпустил меня!

– Прежде чем я смог понять, что произошло, на плато внезапно возникло какое-то движение, небольшое волнение, и через мое плечо я увидел дюжину или около того темных фигур, плавно скользящих по поляне по моему следу. Они обнаружили мой побег и преследовали меня.

– Обезумев, как преследуемое дикое существо, я мчался через лес, спотыкаясь о торчащие корни, с безумной поспешностью продираясь сквозь заросли шиповника. И быстро по моему следу шла неумолимая погоня, приближаясь все ближе и ближе ко мне, повторяя все мои повороты и маневры. Я быстро запыхался и понимал, что не смогу долго соревноваться в скорости или выносливости с неутомимыми металлическими телами позади меня. Наконец я увидел впереди рябь на воде, и в моей голове вспыхнул план, как последнее средство.

– Я шел, спотыкаясь, пока не добрался до кромки воды, где густой лес простирался до самого берега острова. Я быстро осмотрел землю вокруг себя и через мгновение нашел то, что искал – большую толстую ветку сухостоя. Ухватившись за нее, я спрятался за кустами в нескольких ярдах до берега и стал ждать своих преследователей.

– Через несколько секунд они появились, пробираясь сквозь подлесок по моему следу. Я подождал еще мгновение, пока они почти не добрались до меня, затем швырнул свою деревяшку в воду и сразу же снова распластался за своей завесой кустов.

– Обломок дерева упал в воду в тот самый момент, когда мои преследователи, числом пять или шесть человек, достигли кромки воды, менее чем в десяти футах от меня. При звуке всплеска яркий световой луч мгновенно вырвался из их оружия, вспенив воды озера своей разрушительной силой. Возможно, это продолжалось минуту, а затем они отключили луч и стали ждать. Наступила тишина, если не считать плеска неспокойных вод озера.

– Я пригнулся пониже за своим непрочным укрытием, затаив дыхание, но спустя долгое время металлические фигуры повернулись, и я услышал, как они возвращаются через лес. Мой трюк сработал.

– В течение получаса я лежал там, немного ошеломленный быстротой свершившегося, всего того, что я только что пережил. Затем я встал и начал украдкой пробираться вдоль берега. Мне пришло в голову добраться до нашей маленькой моторной лодки, которую мы держали в крошечной бухте, и добраться на ней до материка. Если бы я мог это сделать, я мог бы получить помощь и вернуться на остров, приложить усилия, чтобы уничтожить этих захватчиков и разбить их машину. Но когда я добрался до бухты, я нашел только несколько фрагментов лодки. Она была уничтожен захватчиками!

– Мне это показалось концом – концом для всей нашей Земли. У меня не осталось ни малейшего шанса предупредить людей, потому что я знал, что к следующей ночи Земля навсегда окажется в тисках кометы, и все будет кончено. Остаток ночи, нашей последней ночи, я бродил по острову, слегка не в себе, я полагаю, и когда, наконец, наступило утро, оно застало меня на северной оконечности острова. Я лежал, пытаясь спланировать какой-нибудь последний план действий, когда меня разбудил шум лодки. Я поспешил на берег, как раз вовремя, чтобы увидеть, как ваша лодка была уничтожена лучом света с плато, а ваш спутник убит. Я видел, что ты сбежал. хотя наблюдатели этого не заметили, и ждал, пока ты доберешься до берега. И это все.

– И это все. Вон там, на плато, стоит огромная машина, которая отправляет Землю в комету, в то время как захватчики там наблюдают и ждут. Еще немного, еще немного ближе, и Земля войдет в тиски кометы, и тогда до конца останутся считанные часы. Комета над головой становится все больше и больше, ближе и ближе, а затем смертоносные газы комы приносят быструю смерть всем на Земле. И, наконец, комета, вылетающая из солнечной системы с Землей внутри нее, вылетает навсегда в космос, чтобы никогда не возвращаться, пересекая Вселенную с украденным ей, захваченным миром!

Хриплый шепот Коберна смолк, и несколько минут двое мужчин сидели молча. В тот момент весь остров казался невыразимо тихим, если не считать ветра, мягко шелестящего листьями вокруг них, и сонного жужжания насекомых. Сквозь листву над головой солнечный свет падал вниз полосами яркого золота.

Марлин заговорил первым.

– Земля! – задыхаясь, прошептал он. – Вся Земля! Что мы можем сделать… мы двое…

Коберн смотрел в лес, едва слушая. Когда он заговорил, его голос был глухим, бесцветным.

– Сейчас ничего, – сказал он. – Мы должны подождать… до вечера…

Маленький огонек надежды вспыхнул в его глазах, и он быстро повернулся к Марлину.

– Сегодня есть шанс, – прошептал он. – Шанс на десять миллионов, но – шанс. Если бы мы смогли добраться до этой машины…

– Разбить ее? – спросил Марлин. – Выключить?

Коберн медленно кивнул.

– Мы попробуем, – сказал он. – Сегодня вечером, когда станет темнее. Если бы у меня был хоть один момент рядом с этим коммутатором…

Он внезапно замолчал, когда из леса снова донесся лязгающий скрежет металла о металл. Его глаза встретились с глазами Марлина.

– Готовятся, – прошептал он. – Готовятся к отъезду сегодня вечером. Они будут ждать, пока Земля не пройдет эту нейтральную линию, пока она не окажется во власти кометы, а затем они уничтожат машину и улетят в конусах.

Притаившись там, они слушали, молчаливые, с побелевшими лицами, напряженные…

Всегда после этого оставшиеся часы того дня были для Марлина смутным, полузабытым временем. Разгоряченный, голодный и испытывающий сильную жажду, он лежал рядом с Коберном, говоря мало и только шепотом, со страхом прислушиваясь к звукам, доносившимся до их ушей с юга. По мере того, как день шел на убыль, события, через которые он только что прошел, вещи, которые ему только что рассказали, стали размытыми и запутанными в его мозгу. Раз или два он поймал себя на том, что недоумевает, почему он так прячется, и только резким усилием воли возвращал себя к реальности.

Еще несколько часов, и закат