– Что делать будем, командир?

– А что тут делать? Погиб, мать его, геройской смертью на благо Революции от руки колчаковца в жестоком бою. Ты же колчаковец? – Красный командир обратился к Селиванову. Тот утвердительно кивнул. – Вот я и говорю. Еще один герой будет. Настоящий.

Горшков сплюнул и выругался:

– Иди, рыжий, пусть совесть за это тебя не мучает.

Через полчаса они разошлись в разные стороны. Колчаковцы увозили с собой двух выживших сумасшедших баб, которых девать было просто больше некуда.

С красными отправились трое тяжелораненых, которых нашли в деревне. По дороге они умерли.

Оставшиеся постройки и дома предали огню.

Вернувшись к своим, оба командира доложили, что деревня уничтожена противником полностью и там никого и ничего больше нет.

Из солдат никто рта, для того чтобы рассказать о том, что они видели, так и не раскрыл.

Почти все они, как и оба их командира, сгорели заживо в горниле Гражданской, а те несколько человек, которые выжили, очень не хотели вспоминать ту деревню, которой нет ни на одной карте.

Через неделю о том, что когда-то существовала деревня Малая Бартымка, напоминало только несколько торчавших из сугробов, сохранившихся в огне печных труб.

К следующей зиме и их не стало.

21 декабря 1918 года.

Депеша.

Все шифром.

Сталину. Штаб обороны. Пермь.

Иосиф Виссарионович, получил вашу шифрограмму о ходе мероприятий, предпринятых для обороны города.

Результатами вашей работы крайне доволен.

Прошу держать меня в курсе происходящего.

Формирование Ударной армии идет полным ходом, однако существует следующая проблема, а именно.

Наличие в районе Оренбурга Оренбургской отдельной казачьей армии в составе:

Первый Оренбургский казачий корпус. Командующий – атаман Жуков.

Четвертый Оренбургский армейский корпус. Командующий – атаман Бакич.

Оренбургская конно-артиллерийская бригада.

Второй Оренбургский казачий корпус – на стадии формирования.

Численность – десять-одиннадцать тысяч сабель.

По оперативным сводкам и донесениям, казачьи части устали от военных действий, значительная часть казаков не желает продолжать войну, нарастают просоветские настроения.

Дезертируют и даже переходят на нашу сторону, как одиночки, так и группы и целые подразделения. Во многом это является результатом нашей пропаганды в казачьих войсках и их тылу.

По данным работников ВЧК, проводивших расследование причин мятежа в Оренбурге и губернии, подъем выступлений оренбургских казаков связан с тем, что оренбургские большевики не искали диалога с казачеством, вопреки решениям Второго, Третьего и Четвертого Съездов Советов, хотя несколько десятков станиц заявили о признании Советской власти сразу. Агитация и разъяснение необходимости продразверстки не проводились, продотряды действовали исключительно силой оружия, что привело к возникновению отрядов «самозащиты» среди казаков.

Кроме того, 23 марта сего года, по свидетельству очевидцев, в Оренбурге началась настоящая «охота на казаков». Совершались массовые убийства исключительно за принадлежность к казачьему сословию – это были преимущественно инвалиды, пожилые, больные мужчины, а также женщины и дети. Как результат – уничтожение стихийными казачьими отрядами нескольких продотрядов в казачьих станицах и набег казаков на Оренбург в ночь с 3 на 4 апреля сего года.

В ответ на это артиллерийским огнем наших частей было уничтожено девятнадцать казачьих станиц. Что и привело к формированию Оренбургской отдельной казачьей армии под командованием Дутова и как к потере самой Оренбургской губернии, так и к потере для Красной армии этих боевых казачьих частей и формирований.

Виновных наказать невозможно ввиду того, что они погибли в Оренбурге во время мятежа казаков. Однако считаю, что этот факт не снимает ответственности за произошедшее со всех нас как с недальновидных политиков.

На данный момент, в преддверии готовящегося генерального наступления, не вижу военной возможности решения этого вопроса.

При этом наличие мобильной группировки такой численности создает предпосылки для удара белогвардейцев во фланг и в тыл группировки наших войск во время планируемой операции.

Имею возможность вытеснить указанную группировку из Оренбурга.

Срок – начало – середина января 1919 года.

Однако это будет означать – выявление района концентрации наших войск, отвлечение и распыление сил ударной группировки, возможность выявления противником направления главного удара наших сил и возможность задержки или срыва осуществления наших стратегических планов.

Кроме того, при подготовке кампании предпринимаются следующие меры:

1. Формирование Ударной армии на Восточном фронте для захвата треугольника – Екатеринбург – Челябинск – Курган как ключевого для всей кампании.

2. Усиление вспомогательного удара на Архангельск, что потребует переброски войск на Север.

3. Стабилизация, укрепление и переход к обороне Южного фронта на время проведения операции на Востоке.

4. Формирование Второй Ударной армии для создания подвижного резерва командования и последующего достижения стратегического превосходства на южном направлении.

5. Занятие Украины для возврата хлебной житницы страны после отвода германских войск.

Кроме этого, считаю необходимым уже сейчас обдумать решение вопроса с анархистами, в частности с Махно и боевыми формированиями Гуляйполя. Думаю, что на данный момент эти части не представляют опасности. Однако с Махно необходимо что-то решать. Его авторитет сейчас нам не мешает, а помогает, но обязательно наступит момент, когда авторитет Нестора Махно войдет в противоречие с нашей политикой и начнет мешать установлению Советской власти на Украине.

Как ты смотришь на то, чтобы отправить к Махно верного человека, который сможет при необходимости провести акцию устранения?

Вопрос не срочный, но думаю, готовиться необходимо уже сейчас.

Кроме того, считаю необходимым просить Владимира Ильича начать переговоры с представителями Антанты с предложением депортации чехов уже сейчас. Эти переговоры, вместе с усилением давления в направлении на Архангельск, позволят не только поторопить англичан с ответом, но и, возможно, создадут проблемы Колчаку.

Как ты на это смотришь?

Также, в преддверии нашего наступления и последующей особой стратегической важности южного направления, считаю необходимым сообщить тебе, Иосиф Виссарионович, следующие свои мысли, так как нахожусь в некоторой растерянности, а задать вопрос некому.