Петька досмотрел передачу и долго еще не мог прийти в себя. А что бы было, если бы он сам встретил маньяка?! Нет, Петька никогда бы не купился на пончики. Он бы сразу понял: что-то не то… Ну кто возьмет и за просто так купит ребенку пончиков? Как говорит мама: бесплатный сыр бывает только в мышеловке…

Мама! Петька вспомнил, что перед ее уходом на смену он пообещал купить домой хлеба. О том, чтобы идти за хлебом по темени после такой ужасной передачи, не могло быть и речи. Петька, конечно, не трус, но маньяки кого хочешь напугают… А мама? Она придет рано утром и захочет позавтракать своими любимыми бутербродами с докторской колбасой и сыром. А хлеба-то нет… Ну, может быть, хоть кусочек завалялся в хлебнице?

Петька вышел на кухню и, перерыв всю хлебницу, открыл страшную правду: в доме не осталось ни кусочка хлеба. Придется идти… От этой мысли у Петьки мурашки пробежали по коже. Дрожащей рукой он вытащил из шкафа пакет, взял деньги, оставленные на столе мамой, обулся и открыл дверь. На пороге Петька нерешительно остановился, огляделся по сторонам и прислушался. Вроде подозрительных звуков нет и по лестничной клетке никто не бродит. Кажется, пока пронесло…

Возле лифта Петька снова остановился и несколько раз подумал, стоит ли рисковать. Что, если маньяк притаился в лифте и ждет только того, чтобы Петька зашел? «Ну уж нет, — подумал Петька. — Прогуляюсь-ка лучше пешком. Чтобы уж наверняка… Все-таки шестой этаж — совсем не высоко…»

На выходе из подъезда Петька столкнулся с соседом, Михаилом Витальевичем. Слабая лампочка еле-еле освещала лестничную клетку, поэтому Петька разглядел только темную куртку да кепку, из-под которой блеснули очки.

Маньяк! Насмерть перепуганный Петька шарахнулся в сторону, но тут же услышал удивленный голос:

— Эй, Петюха! Ты чего шарахаешься?

— Михал Виталич… — облегченно вздохнул Петька, чувствуя, как сердце прыгает где-то под горлом. — Это вы…

— А кто ж еще-то? Куда на ночь глядя собрался?

— За хлебом, — мужественно ответил Петька. — А то мама без завтрака останется.

— Молодец, Петюха, правильно. Маме надо помогать. Она у тебя одна…

Петька возблагодарил Всевышнего за радостное избавление и осторожно двинулся дальше. На улице темно и безлюдно. Даже бабки, которые обычно сидели на лавочке около дома и перемывали косточки всем его жителям, куда-то исчезли. Как Петька ни храбрился после встречи с соседом, страх снова обуял его. Чтобы отогнать страх и почувствовать себя не таким одиноким на пустой улице, Петька начал насвистывать песенку про «гранитный камушек в груди», но легче ему не становилось.

Петька уже миновал мусорные контейнеры, когда услышал это. На вымершей осенней улице за его спиной раздались шаги… Недолго думая, Петька ускорил шаг. Невидимый спутник тоже зашагал быстрее. Петька бы с радостью позвал на помощь, но вряд ли в темном переулке рядом с мусорным контейнером кто-то его услышит…

«Что делать-то?! — задыхаясь от страха, подумал Петька. — Кричать — нет смысла, бежать — тоже, уж меня-то он точно догонит». Эх, надо было ходить на уроки физкультуры, а не отмазываться липовыми справками, которые раздобыл для него одноклассник Пашка Сойкин…

Петька смекнул, что единственное его оружие — это хитрость. Раз помочь некому, а бегает он плохо, значит, надо постараться обхитрить маньяка. Пусть себе маньяк думает, что Петька ничего не заподозрил, а Петька тем временем сообразит, как выкрутиться из этой истории… Главное — не выдать себя, не показать маньяку, что он догадался…

Собрав всю храбрость, которая оставалась в раздираемой ужасом душе, Петька замедлил шаг и продолжил насвистывать песню про «гранитный камушек». А маньяк поверил в Петькину хитрость и, решив, что мальчик совсем его не боится, окликнул Петьку:

— Простите, пожалуйста! Можно вас на секундочку?

У Петьки пересохло в горле. Теперь он точно знал, что не ошибся. Зачем, спрашивается, незнакомцу понадобилось окликать его?! Конечно же его невидимый преследователь — это маньяк! У Петьки отпали последние сомнения. Главное, не выдать себя! Не дать маньяку понять, что он, Петька, что-то заподозрил.

Петька остановился и обернулся, стараясь при этом сделать самое что ни на есть невозмутимое лицо. Он часто так делал, когда мама задавала ему каверзные вопросы вроде «а что ты, Петька, получил за сочинение?». Теперь эта хитрость ему пригодилась…

Перед ним стоял мужчина лет сорока, одетый в длинный плащ с высоким воротником. На носу — очки, лицо — озадаченное, как у ботана. Петька именно так и представлял себе маньяка: с виду незаметный, а на самом-то деле…

— Здравствуйте, — выдавил из себя Петька, изо всех сил стараясь не показать, что испугался. — Это вы меня… звали?

— Да, да… Вы уж меня простите… У меня такое дело… Не совсем обычное… — сбивчиво начал объяснять маньяк.

«Куда уж необычнее, — внутренне содрогнувшись, подумал Петька. — Сейчас начнешь предлагать мне пончики… А потом — вспоминай, как звали…»

— Видите ли, юноша… Кстати, как вас зовут?

«Ну вот, еще и имя мое понадобилось! Он что, нацарапает его на дереве, под которым собрался меня закопать?!»

— Сашка… — на всякий случай соврал Петька. И тут же побледнел: он только сейчас заметил, что из кармана плаща незнакомца торчит рукоять ножа. Скорее, даже не ножа, а кинжала… Рукоятка была здоровая, блестящая, вся в затейливых завитках. Скольких он уже укокошил этим кинжалом?! Петька почувствовал, как от ужаса волосы встали дыбом.

— Так вот, миленький вы мой Сашка… Мне очень нужна ваша помощь.

«Что ж делать-то?!» — лихорадочно соображал Петька, но в голову, как назло, не приходило ни одной дельной мысли. Вот если бы хоть кто-то прошел мимо! Хоть кто-то заметил Петьку рядом с этим жутким типом! Тогда можно было бы закричать и отскочить подальше, чтобы маньяк не успел пырнуть его своим кинжалом с огромной рукоятью…

А маньяк тем временем продолжал рассказывать Петьке историю, которую, наверное, поведал уже не одному мальчишке…

— Понимаете, Саша, у меня есть жена… Но мы… как бы это сказать… давно уже расстались… И ребенок еще есть… и его я тоже очень давно не видел… — Маньяк явно волновался и говорил нескладно. «Наверное, понял, что я догадываюсь», — испугался Петька и постарался улыбнуться, чтобы отвести от себя подозрения. — Сейчас, наверное, он — твой ровесник… Они вот тут, на этой улице живут… И я очень хочу, ну, в общем… — запнулся маньяк и, к Петькиному ужасу, потянул руку к карману.

Бежать! — решил Петька и тут же почувствовал, что ноги стали каменные, как у статуй в Пушкинском музее. От страха он даже рукой не мог пошевелить. Неужели это конец?! — подумал Петька и зажмурил глаза, чтобы не видеть ни зловещей ухмылки маньяка, ни огромного кинжала в его руке. Он пытался вспомнить что-то хорошее, но перед глазами стояла только мама, которая почему-то, совсем некстати, грозила ему пальцем.

— Саша, вам что, плохо? — донесся до него отчего-то испуганный голос маньяка. Мама, грозящая пальцем, куда-то исчезла, и Петька, все еще не понимая, что произошло, решился открыть глаза. — Может, врача? — поинтересовался маньяк, глядя на Петьку удивительно участливым и обеспокоенным взглядом. — Что-то вы неважно выглядите, мой юный друг… Как будто побледнели даже…