— Детектив, я — журналист, — Бойл старался быстро прожевать и проглотить кусок булки. — Я пишу о тех событиях, которые меня интересуют. А меня очень интересует убийство одетого в костюм Санта-Клауса студента совсем рядом с квартирой, которую я снимаю. Я просто не могу не написать об этой трагедии. На теле паренька нашли записку «Веселого Рождества, М5», которая, очевидно, была адресована самому известному в городе полицейскому, легендарному Санк-Марсу. Это уже не просто репортаж — это сенсация. И мне, как вы понимаете, просто не терпится ее опубликовать. Если вы хотите убедить меня в обратном, вам придется привести более убедительные доводы.

Санк-Марс принял это заявление к сведению. Он быстро собрался с мыслями, понимая, что сначала недооценил этого человека.

— Простите, господин Бойл, что я ставлю вопрос таким образом, но я буду вынужден переговорить с вашим издателем.

— Детектив, перед тем, как вы продолжите…

— Позвольте мне закончить…

— Нет, позвольте лучше это сделать мне. Моего издателя зовут Гаро Богосян. Вы с ним знакомы?

— Я уверен, что он обладает определенным влиянием…

— Да, но кроме того он — дядя Акопа Артиняна. Неужели вы думаете, что он запретит мне продолжать работу над этой темой?

С того момента, как он впервые увидел Окиндера Бойла, Эмиль Санк-Марс терпел от него одно небольшое поражение за другим. Но то, что он изначально принимал за досадные неудачи, теперь стало обретать контуры нешуточных неприятностей.

— Мне представляется, мы могли бы помочь друг другу, — продолжал Бойл, — в том случае, если вы согласитесь ответить на несколько простых вопросов. Вы занимаетесь расследованием этого дела?

— Это не мое дело. — Ему хотелось еще немного поиграть с этим парнем.

— Санк-Марс…

— Продолжает ли оно меня интересовать? Да. В конце концов, это я нашел тело мальчика.

— Акоп Артинян работал на вас когда-нибудь — точнее говоря, предоставлял ли он вам когда-нибудь интересующую вас информацию?

— Насколько я понимаю, в редких случаях Акоп Артинян оказывал помощь правоохранительным органам. Я допускаю также, что эти случаи имели место скорее часто, чем редко.

— Вы знаете, почему он умер? — без околичностей спросил его Бойл.

— Нет. А вы?

— Нет. Вы знаете, почему он был одет в костюм Санта-Клауса? Санк-Марс замешкался с ответом дольше, чем ему бы хотелось. Это уже само по себе требовало разъяснений.

— У меня есть на этот счет кое-какие соображения. Возможно — хотя отнюдь не наверняка, — возможно, я смог бы с вами ими поделиться в качестве своего рода моральной компенсации.

— Сначала еще один вопрос. Как бы вы отнеслись к вероятности того, что Акоп Артинян сотрудничал с ЦРУ?

Эмиль Санк-Марс мгновенно понял, что не смог скрыть неподдельного изумления.

— Кому могла прийти в голову эта нелепая галиматья?

Бойл не ответил, он продолжал внимательно смотреть на детектива.

— Это Василий вам сказал такую чушь? Ему что, брат об этом что-нибудь говорил?

Молодой человек снова не ответил на вопрос.

— Это ни в какие ворота не лезет! Если Акоп нам время от времени и оказывал поддержку, она имела отношение только к сравнительно незначительным преступлениям, таким, какие входят в мою юрисдикцию. ЦРУ? Какая здесь может быть связь? Либо Акоп рассказывал своему брату сказки, либо…

— Либо?

— …либо ему самому кто-то лапшу на уши вешал.

— А вас такая теория не интересует?

— Я не могу всерьез принимать ее в расчет. Я считаю, что у меня достаточно широкие взгляды на жизнь, господин Бойл, но пока доказательства такой связи отсутствуют…

— Я так понимаю, детектив, она вас не интересует. — Бойл почесал себе шею в том месте, где кожу раздражал шарф.

— Почему вы мне об этом сказали? — спросил Санк-Марс.

— Хотелось посмотреть на вашу реакцию. Я не могу публиковать материалы без предварительной проверки. И не могу полагаться на слова одиннадцатилетнего мальчика, даже если считаю, что ему можно верить. Как и вам, мне неясен мотив, которым руководствовался Акоп, рассказывая об этом брату. Просто хвастался или выдумывал? Может быть, но это как-то не вяжется с тем, что мы знаем об этом парне. А может быть, он говорил ему правду? Но у меня нет оснований быть в этом уверенным.

Санк-Марс внимательно посмотрел на молодого журналиста.

— Я так и не понял, почему вы мне об этом рассказали.

Бойл кивнул, давая понять, что не собирается уклоняться от ответа.

— Я в этом деле не чувствую себя сторонним наблюдателем. И рассказал я вам об этом на тот случай, что когда-нибудь вам это, возможно, пригодится. Кроме того, я надеюсь на то, что и вы сможете со мной поделиться кое-какой информацией. Может быть, не сейчас, а когда-нибудь в будущем вам захочется со мной первым поделиться какими-то сведениями. Вы, если я правильно понял, хотели предложить мне какую-то сделку. Я не настолько меркантилен, мне нужна реальная информация по делу Акопа, потому что мне совсем не безразлично, какую память он по себе оставит. Мне важно знать, как он погиб. Меня не интересует официальная версия — мне нужны реальные факты. Вы можете стать единственным человеком, обладающим этой информацией. Я вовсе не заинтересован в том, чтобы враждовать с вами. Надеюсь, что мы могли бы быть полезны друг другу.

— Что вы собираетесь опубликовать, господин Бойл?

Журналист покачал головой.

— Сейчас я могу быть так же далек от публикации, как вы от раскрытия этого преступления.

Санк-Марс отпил кофе.

— Я так понимаю, что завтра в «Газетт» мне не придется прочитать, что Акоп Артинян работал на меня?

— Вы понимаете правильно. А теперь вы позволите мне проверить степень прочности нашей завязавшейся дружбы? Есть ли хоть какая-то вероятность — сколь бы незначительной, невероятной, нелогичной она ни была, — что Акоп Артинян работал на ЦРУ? Вы можете, обладая доступной вам информацией, представить себе такую возможность?

Эмиль Санк-Марс отпил еще глоток кофе.

— Давайте, мы сделаем так, — сказал он, тщательно подбирая слова. — Теперь, когда вы подняли этот вопрос, я буду иметь такую возможность в виду. Вот все, что я могу вам сказать.

— Это все, детектив, что я хотел от вас услышать. Но если вам удастся что-то в этом направлении выяснить, не забудьте, кому вы этим обязаны.

Санк-Марс почесал за ухом.

— Я не вполне в этом уверен. С другой стороны, если настанет такое время, что я смогу внести свой вклад в память об Акопе Артиняне, я сделаю это ради его семьи.

— Вполне справедливо. А теперь, что вы думаете по поводу костюма Санта-Клауса?