– Вроде все, – неуверенно ответил Лапин.

Но Бобровский, направляющийся к центру зала, вдруг воскликнул:

– Дверь!..

Когда спецназовцы ворвались в огромную гостиную, все двери спален были закрыты. Сейчас одна покачивалась от сквозняка, мягкими волнами колышущего густой дым.

Бобровский выскочил из гостиной в спальню, но вскоре вернулся.

– Похоже, один ушел через окно, – доложил он.

Беглецу повезло. Эта самая спальня с окном находилась с противоположной от снайпера стороны.

Лапин осмотрел другие комнаты. Все они были пусты.

– Черт с ним, – заявил Лихачев и поморщился. – На улице его подстрелит Боря.

– Ты ранен?

– Зацепило малость.

– Давай перевяжу.

Майор подставил плечо, другой рукой достал радиостанцию и доложил Новикову об окончании зачистки второго этажа. При этом он не забыл упомянуть и об одном ускользнувшем боевике.

– Кто это был? – справился Павел.

– А черт его знает.

– Ладно, мы тоже закончили. Сфотографируй трупы, и спускаемся во двор.

Примерно в это же время в одном из соседних проулков разворачивались события, заранее продуманные подполковником Новиковым. Основными их участниками стали майор Суслов и бойцы сирийского спецназа.

Они заблаговременно заняли позицию в проулке и ждали, когда мимо проедут автомобили с туркменами. Сирийцы заявили, что машины появятся с востока и будут двигаться именно по этому проулку. Суслов поглядел на карту городка, поразмыслил и согласился с ними. Это действительно был кратчайший путь до места переговоров.

Туркменов ждали. Все же два подозрительных автомобиля без опознавательных знаков появились неожиданно. Они вырулили с одной из поперечных улиц и помчались к месту, где их поджидала засада. Водители держали предельно высокую скорость. Случись неосторожному горожанину появиться у них на пути – такая встреча непременно окончилась бы трагедией.

– Приготовились! – крикнул Суслов на арабском языке. – Аждар, Искендер – атакуете первый автомобиль. Солтан и Ханжал – второй. Бейте по колесам и двигателю.

Двое сирийцев из команды майора засели на противоположной стороне проулка, на втором этаже пустого дома. Сам Суслов с остальными бойцами занял позицию за развалинами каменного забора, в семи метрах от узкой проезжей части.

На вооружении группы были четыре обычных «калаша», один пулемет и полтора десятка гранат. Когда машины приблизились, Суслов метнул навстречу им одну гранату и тут же вторую. В двадцати метрах от позиции прогремели два взрыва.

Оба автомобиля резко замедлили движение. Первый из них вильнул из стороны в сторону, пошел юзом. Однако водитель сумел его выровнять, снова дал по газам и намеревался проскочить опасное местечко на скорости.

В принципе это было правильное решение, но тут в дело вступили сирийцы, оказавшиеся весьма неплохими стрелками. За те секунды, в течение которых машины проезжали мимо их позиций, парни буквально изрешетили дверцы, окна, крыши и капоты.

Первый автомобиль съехал с дороги и врезался в кучу каменных обломков. Второй задымил, проскочил по инерции метров пятнадцать и остановился.

– Проверяем пассажиров, добиваем раненых и уходим к особняку! – скомандовал Суслов.

Сирийцы подскочили к машинам и дали несколько одиночных выстрелов. После чего отряд из пяти человек спешно покинул позицию и направился туда, где грохотала перестрелка.

– Банкет окончен, – устало произнес Новиков в микрофон. – Командирам подгрупп доложить обстановку.

– Мой отряд спускается во двор, – послышался голос Лихачева.

– С туркменами разобрались. В двух машинах семь трупов, – сообщил Суслов. – Потерь нет, мы на подходе к особняку.

– Понял. Снайпер?..

– Я в порядке. Ухожу с позиции. Сейчас подойду к вам.

Внезапно в эфир ворвался взволнованный голос санинструктора Дубова:

– Командир, на нас только что напал какой-то гад! Он ранил меня и Мишу Бубнова, потом освободил Юсуфа и смылся!

«Это тот самый тип, который удрал в окно второго этажа», – догадался Новиков.

– Что с Мишей? – спросил он.

– Проникающее пулевое ранение в область кишечника.

– А ты как?

– У меня сквозное правого предплечья.

– Жди. Мы выходим. Сиди тихо и смотри по сторонам!

– Понял.

Группа собралась во дворе и в полном составе рванула в то место, где оставила четыре автомобиля.

Картина, которую они застали, была, мягко говоря, печальной.

Бледный как мел Бубнов лежал между машинами в луже крови. Рядом с ним на коленях стоял санинструктор и здоровой рукой пытался перебинтовать раненого товарища.

– Сделал две инъекции, рану обработал, – сказал он. – Теперь вот кое-как перевязываю.

У самого Дубова вся левая рука была в крови. Парни тут же взялись помогать ему.

– Откуда появился боевик? – спросил подполковник.

– Сзади, – морщась, ответил медик. – Это было неожиданно. Он сразу начал стрелять.

– Внешность запомнил?

– Нет, конечно. Я его толком и не видел.

– А как он освободил Юсуфа?

– Просто. Тот начал что-то кричать из машины. Бандюга запрыгнул в нее и укатил.

Только теперь Новиков обратил внимание на то, что во дворике стояли уже не четыре, а только три внедорожника.

– В каком направлении он уехал?

– Вот туда. – Санинструктор ткнул здоровой рукой на восток.

– Понятно. – Павел обернулся к Суслову. – Миша!..

– Да.

– Останешься здесь старшим. С тобой сирийцы, переводчик и мои раненые – Дубов и Бубнов. В твоем распоряжении одна машина и трофейная связная станция.

– А вы?

– Мы попытаемся догнать беглецов. Попробуй связаться с базой и подробно доложи Андрееву о результатах операции.

– Понял, постараюсь.

Павел преследовал исчезнувший внедорожник. Ему особенно хотелось поквитаться с Юсуфом, который наделал много гадостей и раз за разом избегал заслуженного возмездия.

В двух машинах находились семеро спецназовцев, включая Лихачева, легко раненного в плечо. Тот наотрез отказался оставаться в Эль-Маре и первым запрыгнул в один из автомобилей.

За рулем первого внедорожника сидел Новиков, справа от него примостился снайпер, сзади – капитан Кудин и прапорщик Бобровский. Во второй машине ехали трое: Лихачев, Горбенко и Лапин.