– Куда, в старину? Это как?

– Это сюрприз!

Конечно же, я согласилась. Потом мы болтали о всякой ерунде, дурачились, ели мороженое, а около девяти вечера Вадим пошел провожать меня домой.

– На сей раз домой или к подруге? – шутя осведомился он, когда мы подходили к моему дому. – Как ночь прошла, за стенкой никто не тревожил?

– Нет, ночь прошла тихо, – ответила я, присматриваясь к окнам дома. В нашей квартире светилось кухонное окно, значит, дома кто-то был. Ну, раз так – можно и домой, не обязательно к Нике. – Я домой пойду.

Мы попрощались, и я пошла в подъезд. За все время нашей встречи я то и дело собиралась рассказать ему про листочек, про нашу с Никой поездку в Лозовское, но так и не собралась. Не поверит же, а если и поверит, то не воспримет всерьез! Он, как я поняла, уже счел меня слабонервной дурочкой. Эх, ладно. Все равно никакой пользы от такого рассказа не будет. Будем считать, что я исполнила требование Ники молчать об этом деле.

– Мама, я вернулась! Лада, ау? Кто дома?

Никто не отвечал. Только кошки сбежались в коридор меня встречать. Однако свет же в кухне горит? Странно…

– Мама? – Я прошла на кухню. Там никого не было, а на столе лежал большой лист бумаги и ручка.

«Привет, Лилька! – было написано почерком Лады. – Мама с папой звонили, они остаются в гостях до завтра. Там пир на весь мир. Я тоже к ним присоединюсь. И ты, если хочешь, подтягивайся. На всякий случай, если ты поздно вернешься, оставляю тебе свет включенный, трусишка ты наша. P.S. Если не поедешь – ужин в холодильнике».

Отлично, подумала я, меня на ночь одну оставили! Ехать-то уже поздно. Придется все же ночевать у Ники, одна я здесь после всего случившегося не останусь. Сейчас только покормлю кошек, возьму с собой вещи…

Завтра вечером мы с Вадимом снова встретимся. Вот ведь странно – пока мы сидели в кафе, мне казалось, что я от него без ума, а теперь… ничего особенного не испытываю. Хороший парень, но не могу сказать, что считаю минуты до нового свидания. И совсем не печалит тот факт, что у меня нет его номера и я не могу болтать с ним вечер напролет. А вот случай с кошкой я хорошо запомнила, и он изрядно испортил мое мнение о Вадиме.

Так я раздумывала, снуя по дому и собирая вещи, которые мне понадобятся у Ники. Наконец собрала и открыла сумку, чтоб их туда положить. Так, а это что еще такое у меня в сумке?

Блокнот! Тот самый, который я нашла утром в зловещем доме!

Нашла и тут же забыла о нем. И за целый день не вспомнила – вот ведь идиотка! Хотя день был богат впечатлениями, тут что угодно забудешь.

Я кое-как запихала вещи в сумку, села на стул у кухонного стола и раскрыла блокнот…

Словно сам собой, он раскрылся на развороте. И через этот разворот было написано слово «ПОМОГИ» – большими расплывчатыми буквами толщиной в палец, чем-то темным, со сгустками, и через пару секунд до меня дошло, что это кровь. Засохшая, но достаточно свежая.

Руки мои дрогнули, несколько страниц блокнота перепорхнули сверху вниз, и передо мной предстала другая кровавая надпись – «Не верь!».

– Ой мамочки! – завизжала я, вскакивая. Блокнот упал на пол.

С полминуты мне понадобилось, чтобы прийти в себя. Хорошо все же, что никого дома нет, а то бы перепугала всю семью!

Я подняла блокнот, взяв его через салфетку. Пролистала. Кровавых надписей в нем было всего две, а кроме этого было исписано много страниц – чернилами, карандашом, ручкой, и явно в разное время.

Я была слишком шокирована, чтобы разбирать эти записи. К Нике, к Нике немедленно! Все ей расскажу, и пусть ругает меня сколько влезет.

А потом дошел смысл этих надписей. Получается, человек находился в этой каморке под лестницей, написал просьбу о помощи собственной кровью, а мы с ребятами были там, но никак ему не помогли. А когда я пришла с Вадимом, то было уже поздно, его перепрятали или, скорее всего, убили и помыли пол.

Ужас! Нет, это я буду Нику ругать, а не она меня! Почему остановила, почему не позволила взломать эту каморку?

Как мне жить теперь с этим?!

Я вытерла слезы. Если так, то я завтра расскажу обо всем Вадиму, и пусть вызывает полицию. До сих пор улик не было, но кровь – это уже серьезно!

А что, интересно, означает «Не верь»? Кому не верить, во что не верить? Нике, что ли? Да уж, зря я ее послушала.

Я сунула блокнотик в сумку. Сейчас пойду к Нике, и будет тяжелый разговор.

Внезапно за стенкой что-то стукнуло. Там же, где и вчера, в ателье. Или послышалось? Нет, вот опять, другой раз и третий. Шаги и постукивание, как и вчера. И что-то похожее на голос, но слишком тихо.

Может, и правда сверху, как говорил Вадим? Хотелось бы надеяться. Но это легко проверить, таким штучкам меня еще в детском саду научили. Это делается просто: берется железная кружка, приставляется к стене, а донышком к уху – и все станет слышно, что за стеной делается.

Так я и поступила. Прислонила кружку к стене, прижалась ухом к донышку и стала слушать. Сначала было тихо, а потом за стенкой – да, это было именно там, за стенкой! – раздалось несколько тяжелых шагов, а затем что-то металлическое трижды ударило о пол. Спутать было нельзя. Я помнила, что пол в ателье выложен плиткой, и звук был характерным.

И вдруг я услышала голос. Низкий мужской голос – донельзя мерзкий, я таких никогда и не слышала – тихо, но отчетливо произнес:

– Она здесь?

И несколько других голосов, тоненьких, каких-то бестелесных, подтвердили:

– Здесь… здесь… здесь…

Пара шагов, пару раз тот же стук о пол – и тот же голос, но теперь гораздо ближе:

– Она прекрасна, как эти цветы!

– Прекрасна… прекрасна… – согласились тоненькие голоса.

У меня перехватило дыхание. Кто там такой? Почему я слышу шаги одного человека, а голосов много? Может, там радио?

Но тут мерзкий голос раздался прямо за стеной, в нескольких сантиметрах от меня, громко и зловеще:

– Лилии! Лилии! Ли-ли-я-а-а…

Последнее слово он растянул, перейдя на шепот. Я слышала хриплое дыхание и поняла, что это никакое не радио. Это…

– Лилия! – раздалось глумливо совсем рядом со стеной, и что-то металлическое ударило как раз в том месте, где была моя кружка.

– А-а! – Я не выдержала, уронила кружку и отскочила от стены. Кто это, откуда он знает мое имя?! Да что там имя – было ощущение, что стены нет и страшное существо приблизилось ко мне в упор.

Мои кошки, только что с аппетитом поедавшие колбасу, вдруг почти хором зашипели и стремглав вылетели из кухни.

Я схватила подготовленную сумку и заметалась. Бежать или остаться? Боже мой… Но не пройдет же этот… это… сквозь стену? А вдруг меня караулят в подъезде?