– С кем?

– С Чуприным.

– А-а. – Девушка пару раз моргнула.

– Где я могу его найти?

– Там. – Наманикюренный пальчик указал направо.

– Спасибо. – Рогожин сгреб удостоверение и направился в сторону черной двустворчатой двери.

Когда он вошел, в его сторону мгновенно обратилось десятка два лиц: мужчины и женщины, яркие, будто собрались на карнавал. Рогожин остановился, пытаясь понять, куда попал.

– Вы кто?! – Манерный голос принадлежал парню с ядовито-зелеными волосами, державшему в руках ножницы и баллон с лаком. – Опоздали, что ли?

Рогожин продемонстрировал удостоверение:

– Полиция.

– Мы что-то нарушили? – Парень обернулся к остальным, словно ища у них поддержки. – Но у нас просто кастинг!

– Мне нужно видеть Василия Максимовича Чуприна. – Рогожин обвел присутствующих взглядом.

– Вася! – крикнул парень, бросая ножницы на трюмо, перед которым сидела девушка с рыжей копной волос, напоминавших закрученную спиралью гору. – Это к тебе.

Из толпы выступил мужчина лет тридцати. Худощавый, коротко стриженный, с искрящейся серьгой в ухе.

– Я вас слушаю, – проговорил он, нервно дернув головой.

– Вы – Чуприн? – уточнил на всякий случай Рогожин.

– Да-да! В чем дело? Мы тут очень заняты.

Полицейский показал удостоверение.

– На несколько слов.

Чуприн огляделся. Они с опером словно находились в центре сцены: все пялились на них и чего-то ждали.

– Ладно, только ненадолго.

– Конечно.

Рогожин и Чуприн вышли.

– Я не понимаю, что вы хотите, – проговорил, дернув головой, Чуприн. – Давайте сюда. – Он показал на четыре кресла, стоявшие вокруг журнального столика. – Пока нет никого.

Они сели напротив друг друга. Чуприн зажал ладони между коленей и выжидающе уставился на полицейского.

– Так что вам нужно? – спросил он.

– Помните дело об избиении? Вы обвиняли некоего Мечева в том…

– Что он поднял на меня руку! – перебил Чуприн. – И что? Суд мне не поверил. Все решили, что я оболгал его из ревности. Я даже боялся, что мне придется отвечать за клевету! – Он фыркнул. – Бред! Я пострадал, и я же оказался виноватым! – Он покачал головой.

– Мечев был вашим любовником?

– Это не давало ему никакого права бить меня! Эта скотина сломала мне руку в двух местах, не говоря уж о сотрясении мозга. Я три недели провалялся в больнице.

– Расскажите, из-за чего возникла ссора.

– Зачем? Я тогда все подробно изложил. Между прочим, представляете, через что мне пришлось пройти во время всего этого? Один гей жалуется на другого из-за того, что тот его отметелил!

– Нелегко вам пришлось, – терпеливо проговорил Рогожин.

– Да уж!

– Так что стало причиной?..

– Он решил, что я рылся в его вещах.

– В смысле? Разве вы не жили вместе?

Чуприн фыркнул:

– Жили, естественно! Поэтому я и решил, что ничего страшного не случится, если я наведу порядок и разложу его барахло. Лучше бы я этого не делал.

– Вы нашли что-то особенное?

Чуприн пожал тощими плечами:

– Да нет.

– Тогда почему…

– Он так разъярился? Понятия не имею.

– Не знаете до сих пор?

– Нет. Думаю, у него малость с головой не в порядке! – раздраженно сказал Чуприн. – Это все? Мне действительно надо работать.

Рогожин встал.

– Есть подозрения, что ваш бывший любовник – убийца, – сказал он. – Так что вам, можно сказать, еще повезло.

– Как? – Глаза у Чуприна вылезли на лоб. – Кто?

– Мечев.

– Это невозможно!

– Почему это?

– Он не такой! Совсем! – Чуприн вскочил с кресла.

– Он вас избил, – напомнил Рогожин.

– Он был в ярости. Но чтобы убить?!

– И тем не менее. Если вдруг вспомните еще что-нибудь, позвоните. – Рогожин протянул Чуприну свою визитку. Тот взял ее и машинально сунул в задний карман джинсов.

– Говорю вам, он не мог никого убить! – проговорил Чуприн почти умоляюще. – Тот инцидент… это было… случайно. Он просто разозлился.

– Вы знаете, кто обеспечил ему алиби?

– Да. Танцоришка из стрип-клуба. – Чуприн презрительно скривился. – Пьер! На самом деле его зовут Петр Жуков.

– Почему он это сделал?

– Думаю, это очевидно.

– Они были любовниками?

– Естественно.

– Откуда вы знаете? Мечев сказал вам?

Чуприн покачал головой:

– Нет, он ничего не говорил. Но, по-моему, это и так ясно. Разве нет?

– Что ж, спасибо. И извините, что отнял у вас время.

– А… кого он убил?

– Пока не могу сказать.

– Вы уверены, что это он?

– Абсолютно.

Когда Рогожин уходил, Чуприн смотрел ему вслед в полном недоумении.

* * *

Коровин позвонил через сорок минут после того, как состоялся их с Самсоновым разговор.

– Мы смогли установить местонахождение телефона, – сказал он сразу. – Но с радиусом четыреста метров.

– Где? – сглотнув, спросил Самсонов.

– Записывай, Валер. Не дай бог, забудешь.

Через минуту Самсонов уже собрал людей и начал раздавать приказы: нужно было вызвать кинологов, «Скорую» и еще целую кучу народа. Прошло почти двадцать минут, прежде чем полицейские погрузились в машины и помчались за город. За то время, пока Коровин с техническим отделом определял источник сигнала, один из оперов успел съездить домой к Башметовым и взять вещи Вероники – для кинологов.

– Значит, никаких построек? – говорил Самсонов, сидевший рядом с Дреминым, который вел машину. – Понятно. И раньше не было? Ага. Только карьер. Может, там остались какие-нибудь бараки для рабочих? Все снесли? Уверен? Ладно, спасибо.

Отключившись, Самсонов сунул телефон в карман и потер лицо ладонями.

– Скоро все кончится, – проговорил Дремин, не поворачивая головы.

– Да.

Больше говорить было не о чем. Ника либо жива, либо нет.

Дорога заняла почти час. Когда полицейские приехали на место, кинологи уже были там. Им отдали вещи Вероники и Мечева, прихваченные из его квартиры, и они приступили к делу.