Он пробрался в свою спальню, как провинившаяся дворняжка, какой, собственно, и был.

Алекс запер дверь, вытащил бутылку самого крепкого спиртного и начал пить. Через несколько часов он или будет женат, или не будет. В обоих случаях подкрепиться ему необходимо.

– Зачем вы пришли?

– Мне нужно было увидеть вас.

– Повторяю: зачем вы пришли?

Ребекка смотрела на Джеймса. Он сидел за бюро, но ее сесть не пригласил. Он выглядел раздраженным, и она топталась на месте, чувствуя неловкость и смущение.

Сидя в тени своей конторы, в самом углу большого и холодного склада, он ничем не напоминал преуспевающего джентльмена, которого она встретила в высшем обществе. Одетый, как рабочий, в желтовато-коричневую рубашку, коричневые бриджи, без сюртука и галстука, с ножом, заткнутым за пояс, и с пистолетом под рукой он выглядел бандитом. Шрам на щеке выделялся сильнее, а мощное телосложение казалось более угрожающим.

Ребекка понимала, что должна объясниться, но не могла. Какая женщина с легкостью признается в том, что ей дали отставку? Что она оказалась второй? Выслушав отвратительную исповедь Алекса, Ребекка укрылась в своей красивой спальне душного претенциозного особняка и долго сидела там, задыхаясь от ярости и боли. Она должна была бежать оттуда, и она ушла из дома, в чем была, чтобы найти Джеймса.

Адрес, данный им когда-то, привел ее в какую-то таверну, и в другой ситуации она бы не рискнула войти туда. Но, движимая стыдом и унижением, Ребекка была готова на самое безумное поведение. Она вошла и справилась о Джеймсе, и после довольно долгого ожидания появился его светловолосый лакей. Не сказав ни слова, он отвел Ребекку извилистыми переулками к месту работы Джеймса, но кажется, она совершила ужасную ошибку.

Ребекка поверила Джеймсу, когда он утверждал, что влюблен в нее. Неужели она просчиталась?

Он сердито смотрел на девушку, и сердце ее упало. Если он не позволит ей остаться, куда она пойдет? К Лидии ехать невозможно, и нельзя вернуть себе прежнее положение в семье после того, как Алекс женится на Эллен.

Ребекка не желала делать вид, что ничего не произошло, а именно этого от нее и будут ждать, когда скандал затихнет. И поскольку вариантов нет, она призвала на помощь все свое мужество и ринулась напролом:

– Вы просили меня бежать с вами.

– Да, просил.

– Вы говорили серьезно?

– В тот момент – да.

– Но теперь нет?

Джеймс изучал ее с холодным презрением.

– Вы в тот раз очень ясно высказались о своих чувствах, мисс Бертон. Я не глупец и не мечтатель. Я уже забыл обо всем, так что вы можете возвращаться к своему драгоценному жениху.

– Но я решила принять ваше предложение!

– Слишком поздно.

– Пожалуйста!

– Нет.

Ребекка не видела никаких следов того очаровательного возлюбленного, так увлеченного ею. Был ли хоть один из его нежных комплиментов искренним? Или все это являлось частью какой-то чудовищной игры, которую он затеял? А если так, то зачем? Может быть, он развратник, получающий удовольствие от охоты на женщин? Может быть, он их регулярно обольщает, и она просто одна из многих? Перспектива нового унижения, которое она навлекла на себя сама, разыскав Джеймса, оказалась последней каплей.

К ужасу Ребекки, у нее хлынули слезы. Она не могла их удержать. День оказался таким ужасным, беда такой внезапной. Ей казалось, что земля вращается слишком быстро, что если она не схватится за кого-нибудь или за что-нибудь, то просто взлетит в небо.

– Если вы думаете, – рассерженно начал Джеймс, – что достаточно пролить несколько слезинок и этим добиться моего сочувствия, то ошибаетесь. Уж не знаю, что там у вас за ерунда случилась, но меня это не касается.

– Я думала, что нравлюсь вам. Думала, что вы говорили правду.

– Говорил, – отрезал Джеймс, – но вас это не заинтересовало!

– Я… я была… это… дело в том…

– Вы просто-напросто глупая девчонка, – прервал Ребекку Джеймс. – У вас тело взрослой женщины, а в душе вы испорченное дитя.

– Это не так!

– Вы понятия не имеете, чего хотите. В эту минуту вы хотите меня, но как только я соглашусь, умчитесь прочь, как испуганный жеребенок.

– Я не уйду, – заявила Ребекка.

– Очень правдоподобно.

Джеймс встал, распахнул дверь и крикнул:

– Уилли, иди сюда. Я хочу, чтобы ты отвез мисс Бертон домой, и никогда больше не приводи ее сюда. Даже если она заплатит тебе. Даже если начнет умолять.

Мысль о том, что ее сейчас вышвырнут вон, ошеломила Ребекку. Ей и в голову не приходило, что Джеймс может не обрадоваться ее появлению. Во время катастрофы, настигшей ее утром, Джеймс казался ей сияющим маяком, надежной гаванью, и она кинулась к нему в уверенности, что он поможет и все исправит.

Ребекка смотрела на него, пытаясь отыскать хотя бы намек на ту нежность, которую он к ней раньше испытывал, но и следа от нее не находила. Куда делся тот романтичный, порывистый юноша? Почему исчез?

Она обернулась к лакею:

– Уилли, так вас зовут?

– Да, мисс.

– Я должна поговорить с мистером Дунканом наедине. Вы нас извините?

– Разумеется. – Он пожал плечами и добавил: – Кстати, мистер Дункан, вам пришло письмо – от вашей сестры.

– Я прочту его позже, – ответил Джеймс.

– Как пожелаете, сэр. Если вам что-нибудь потребуется, дайте мне знать. Буду рад услужить.

Они обменялись странными взглядами, и Уилли вышел, а Ребекка закрыла за ним дверь. Джеймс наблюдал за ней, не проронив ни слова. Она шагнула к нему, дерзко приблизившись так, что они соприкоснулись. Воздух словно заискрил от напряжения.

Джеймс не остался равнодушен к возникшему возбуждению. Его глаза потемнели, взгляд стал сосредоточенным и пронзительным.

– Я сделаю все, что вы захотите, – произнесла Ребекка. – Только не отсылайте меня прочь.

– Вы представления не имеете, что нужно сделать для того, чтобы мое мнение изменилось.

– Не имеет значения что.

Ребекка обвила Джеймса руками, наслаждаясь его надежностью и реальностью. Весь ее мир разлетелся на мелкие кусочки, и только он оставался настоящим и неизменным.

– А как насчет вашего треклятого Алекса Маршалла?

– Не тревожьтесь о нем.

– Это почему же? Если вы останетесь, мне придется постоянно быть настороже на случай, если он прознает, что вы у меня. Мне совсем не хочется, чтобы он начал меня преследовать.

– Он не будет меня искать.