– Ну, помню, – вяло ответил Игорь.

– Помнишь, как я переживала, что ты видел меня жалкой и ущербной? А еще без штанов и трясущейся перед уколом?

Игорь кивнул.

– Так вот! Еще раз запомни – ты меня будешь видеть исключительно счастливой, здоровой и красивой. Так что после операции я отправлюсь к маме в Сибирь, а потом от нее показываться врачу и снимать какие-то скобы.

– То есть ты месяц будешь от меня прятаться? – смутила ситуация Игоря.

– Я не из тех женщин, кого можно застать в растянутой пижаме в цветочек или бигудях!

– Свидетелей убираешь?

– Одной левой! – звучало правдоподобно для таких, как Алиса, и Игорь вновь принялся ругать себя за излишнюю подозрительность. – Денег на врача дашь?

* * *

Конечно же, он дал – даже больше, чем она просила. Будучи бережливой, Алиса наведалась к Костику в Ригу трижды за лето. В первый раз задержалась, объяснив это плохим самочувствием после перенесенного наркоза. Когда Игорь начал порываться вылететь к ней, мигом вернулась в Москву, показалась перед ним, повязав голову шелковой косынкой, прикрывая щеку и попросила отвезти в аэропорт, чтобы отбыть к маме. Специально настояла, чтобы побыл с ней в очереди на регистрацию и не просек схемы, а сама лишь переночевала в Академгородке и следующим же утром вылетела обратно в Ригу – курьезно, но с пересадкой в Москве.

Минуло лето.

На редкость промозглый и ворчливый сентябрь Игорь ничего не замечал – занимался тем, что перевозил жену в Оренбург и налаживал там ее быт. Ольга действительно устала от постоянных «командировок» Игоря, скучала, ерепенилась и без конца клевала ему мозг, в Москве даже друзьями не обросла – и поныть некому. Поэтому вариант вернуться в Оренбург Ольга одобрила. Да и Игорю будет проще оставаться по несколько дней у Алисы. Пару раз, запустив пальцы в шелковые пряди ее волосы и касаясь щекой гладкой кожи, Игорь даже подумывал о разводе.

Освобождение от оккупации квартиры женщиной с претензиями и бабье лето в середине октября случились одновременно. Однако пускать к себе на территорию Алису он не спешил: все же Ольга будет периодически прилетать и сильно удивится, если из ванной пропадет ее халат, а со стен – свадебные фотографии. Маскировать жилище под холостяцкое – процесс трудоемкий. Зато теперь он может хоть через день оставаться у Алисы. Но та вдруг заартачилась, сетовала, что нагрузка в аспирантуре неподъемная, а делать что-либо спустя рукава она не умела. Алиса играла в преферанс, не зная правил и сильно рисковала, вистуя. Кого-то из двух пора было сбросить, как прикуп.

Как-то Игорь обратил внимание, что мужские тапочки в квартире Алисы постоянно меняют дислокацию, и, завидев один из них под кроватью, учуял неладное. Но виду подавать не стал. Если его подозрения беспочвенны, то смысл донимать Алису ревностью? Да еще и показывать свою слабость? Тем более что он прекрасно понимал, что сама по себе такая эмоция, как ревность, – штука деструктивная, да и к Шекспиру он был равнодушен.

Однако, дабы не витать в эмпиреях и не надумать лишнего, решил заняться сбором данных. Для перестраховки.

Первое, что он сделал, – подарил Алисе айфон лимитированного выпуска и сим-карту с золотым номером. Номер, естественно, был оформлен на Игоря. Он же покупал.

Алису сей факт ничуть не смутил, и она сразу же радостно бросилась рассылать сообщения друзьям, хвастливо информируя об изменении номера. Так Игорь получил доступ ко всем звонкам и контактам Алисы. Паспортные данные Алисиного хахаля Игорь выяснил самостоятельно. Из распечаток он выявил несколько часто встречающихся номеров, поставил антиопределитель на рабочий мобильный, набрал, послушал голоса – все, кроме одного, женские. Сконтактировав с Костиком с офисного номера, на который невозможно было перезвонить обратно, представился сотрудником сотовой компании, извинился за сбой, якобы из-за атаки спецслужб слетела база данных и настройки, и теперь для верной тарификации необходимо подтвердить свои паспортные данные. В своем органайзере, где обычно он вел таблицу теневых расходов, появилась запись: «Ивашов Константин Николаевич, Мичуринский проспект, д. 8, кв. 31. Проверить». Нервный росчерк.

Еще одной хитростью, к которой Игорь прибегнул, чтобы удостовериться в праведности своей femme fatale, стало подключение на ее телефоне функции «Где мой ребенок». Она позволяла Игорю в любой момент времени отправлять код на короткий номер и получать данные о местонахождении абонента с точностью до дома. И каждый раз, когда точка на карте совпадала с адресом регистрации Костика, Игорь интересовался, чем занята Алиса. И та рассказывала про интеграционные объединения и другие тонкости европейского права, а на просьбы прислать селфи он получал отказ, мол, и голова у нее грязная, и синяки под глазами от лиссабонского договора 2007 года. Для того чтобы окончательно убедиться, что Костик не однокашник, грызущий с ней на пару гранит науки, он даже подкупил консьержку. И та смиренно ему докладывала, во сколько и каким составом его белокурая нимфа возвращалась домой.

Алиса ничего не подозревала и тасовала карты (точнее, мужчин) для очередной партии.

Считал ли Игорь предательством вторжение в частную жизнь? Нет. Он, как заядлый сектант, понимал человеческую природу чуть лучше других и всегда умилительно посмеивался, когда кто-то произносил слова, что измена разрушает отношения. Игорь всегда вступал в полемику и пытался объяснить, что измена сама по себе ничего не разрушает. Ведь пока ты не знаешь, для тебя ее не существует. А как может испортить отношения то, чего не существует? Абсурд чистой воды.

Даже если она обманщица, вряд ли он с ней порвет, просто все будет под контролем, и он будет твердо стоять на ногах. Так Игорю было проще. Знать правду целиком, а не отдельными кусками, из которых можно ваять ложно-приторные интерпретации.

Когда пошел первый снег, Игорь уже воочию наблюдал Алису с Костей, устроив засаду. Он набирал код от ее домофона вслепую, шаловливо хватал за задницу и ерошил волосы, сорвав шапку. Она крутилась волчком рядом с ним и щерила зубы.

– Лимона бы пожрали! А то морды у вас больно довольные, – ругнулся про себя Игорь.

Когда за Алисой закрылась дверь, Костик попятился, сел на бордюр, и лишь когда теплым светом загорелись окна и Алиса махнула рукой, уехал.

– Только вернулась из университета! – щебетала в трубку Алиса, увидев пропущенные.

– А я как раз мимо твоего дома практически еду. Зайду?

– Давай, только мне в душ надо. Дверь оставлю открытой, а код входной двери сброшу сообщением, – придумала Алиса, как быстро смыть с себя Костика и предстать невинной перед Игорем.

Игорь решил воспользоваться отсутствием надзора, прошмыгнул в квартиру и перерыл все ящики, пока не нашел загранпаспорт. Три въезда в Латвию. И ведь не поленилась для правдоподобности лететь через Новосибирск. Неужели и челюсти целы были? Он открыл ноутбук, лежавший на кровати, и зашел на «Фейсбук» – так он мог посмотреть закрытый аккаунт Костика без помощи хакеров. Тот в начале оповещал всех, что находится в Риге на практике до первого сентября. А далее выкладывал их с Алисой фотографии, которые Игорь не удержался и отправил себе на почту. Уж очень хорошо вышла.