Алиса любила Костика, а он эту любовь еще и спонсировал.

Чувствуя, что вот-вот потеряет самообладание и как только Алиса появится из ванной, швырнет ее на кресло и начнет хлестать по щекам загранпаспортом, Игорь выбежал из квартиры, прыгнул в машину и, подрезая автомобилистов ездой шашечками, погнал по Ленинскому проспекту. Как будто и не заходил. Передумал.

Ему хотелось домой, спрятаться, укрыться, самому забраться в душ и под бурными шипящими потоками воды, как мальчишке, расплакаться.

Да, он еще давно на своих тренингах научился делить ощущения на категории и распутывать эмоциональные клубки. Он знал, что «больно» – это абстракция и что все эмоции можно разделить на то, что мы чувствуем, и то, что мы думаем. А еще есть то, что есть, нейтральное полотно, которое мы в силу пережитого опыта раскрашиваем ассоциациями. Поступок Алисы и есть нейтральное полотно. Это – ее. Его – реакции на ситуацию.

Боль плавила его тело, лицо пылало огнем. Несмотря на то что Игорь не верил ни в бога, ни в дьявола и вспоминал мифического творца изредка, во время секса, соединяя в одном предложении «господи» и «я сейчас кончу», тут вдруг поймал себя на том, что задается вопросами вроде «Господи, за что? Ну почему так херово-то?».

Стоя под душем, Игорь дробил свое «больно» на составные, как учили на мастерском тренинге. Сначала нужно сосредоточиться на физическом теле, перенести центр внимания. Игорь ощущал, как тропический ливень из душа сильными струями колотит по его спине, затем как ноги касаются теплого кафеля, позже ступают на скользкий прохладный паркет, как ветер, заносящийся сквозь открытое окно, сушит глаза, как по спине пробежал холодок, как морозный воздух студит ноздри, а после, уже теплый, выходит наружу через рот.

Дальше нужно принять реальность без оценок: Игорь присел за стол, открыл почту и рассматривал фотографию Костика и Алисы: парень в козырной косухе обнимает девушку в бордовом шифоновом платье. Игорь ей подарил. А что ему оставалось делать? Она же так просила и за указательный палец схватила, как в первую ночь. Черт, опять ассоциации полезли в голову, ругал он себя.

Игорь долго пытался нащупать, что он на самом деле испытывает. И этим чувством оказалась любовь: что бы Алиса ни вытворяла, как бы она его ни обманывала, он все равно ее любит. И все ей простит. От того эго и взбунтовалось.

Он не отравил Алису полонием и не засадил в тюрьму, хотя с его статусом легко мог себе это позволить. Он остался ее любовником. Более того, Алиса много лет даже не догадывалась, что Игорь был в курсе ее похождений.

Когда Игорь понял, что его Алиса была вовсе не из Страны чудес, что-то внутри закоротило и перемкнуло.

Игорь бросил курить, еще когда в первый раз попал на тренинг «ЭСТ», а тут вдруг, абсолютно мокрый после душа, не боясь простудиться, отправился в одном спортивном костюме за сигаретами. Прихватил несколько бутылок темного пива. Не допив и первой, прыгнул в машину и поехал в Оренбург. Ему вдруг захотелось к жене – приехать пораньше, удивить ее. Вдруг все стало так ясно вырисовываться: просто Алиса не его поля ягода. Не встроить воздушную нимфу в его мир. Она метит стрелой в звезды, а он ходит по земле. Как Игорь вообще мог подумать, что Алиса с ним по любви? А жена, родная, уже несколько лет терпит все его приходы под утро, вечные командировки, которые оказывались поездками с Алисой то в Италию, то во Францию, то в Китай и на Филиппины. Что он для нее сделал? Ну да, купил квартиру в Оренбурге и переселил туда жить. За три года он даже не решился завести с ней ребенка, все чего-то ждал.

Игорь мчал в Оренбург с одной целью – чтобы Ольга поскорее забеременела. У них родится пацан. Потом еще один. И все будет как у нормальных людей. Да, он не завяжет с изменами, но перестанет делать это так открыто. Начнет чаще ездить в Оренбург и наконец исполнит старую мечту Ольги – отвезет ее в Каппадокию смотреть на парад воздушных шаров на рассвете, даже закажет private jet для этого.

Когда Игорь подъехал к пятиэтажному кирпичному дому, что похож на многие в центре Оренбурга, его охватила нежность – есть в провинциальных городках что-то теплое и для души родное, домашнее, пахнущее сдобой. Запотевшие оконца маленьких кухонек, дань вождю пролетариата в виде монумента, бабушки в белесых пуховых платках, сплетничающие после утренней службы в храме Святой Троицы. Поэтому он и женился, сначала на Лене, а потом на Оле – они одной крови, из одного теста, нет в них столичной спеси, что отравила Алису.

Игорь перебудил одутловатых продавщиц цветочных палаток, скупил все чайные розы, что нашел в городе, и радостно несся по лестнице подъезда. Открыл ключом дверь, не разуваясь, забежал в спальню – кровать застелена, Ольги нет. В коридоре две миски с кормом для Руфуса – они так делали, если уезжали на выходные. У родителей, выдохнул он. И стремглав помчался туда, бежал со всех ног, так что цветы вылетали из охапки и падали наземь. В квартире у родителей Ольги он тоже не застал: мать что-то виновато лепетала, а отец воровато уткнулся в телевизор. Стало ясно: от Игоря что-то скрывают. И когда Ольга ворвалась с проработанным алиби, что ночевала у подруги, Игорь схватил исколотыми шипами до крови пальцами ее мобильный, а потом абсолютно спокойным голосом обронил:

– Ты бы хоть сообщения стирала. – Он начал истерически смеяться и сел на корточки, схватив голову руками.

– Игорь, я оступилась, знаю. Прости меня. Не знаю, гормоны видимо, сглупила, – присела она рядом и дергала его за рукав.

– Ну-ну…

– Я просто так скучала по тебе… – Ольга заплакала, руки ее дрожали и не слушались, она то начинала кричать, то шепотом умоляла его простить ее…

– Оль, хорош. Ну встретила и встретила. Я не самый идеальный муж, у самого рыльце в пушку, – собрался с мужеством Игорь. – Можешь оставить себе квартиру в Оренбурге, а из нашей московской возьми все, что сможешь увезти.

– Ты меня теперь ненавидишь, да? – взяла Ольга одну из роз, что валялись на полу в прихожей.

– Да нет.

Оказалось, все женщины, что встречались Игорю в жизни, его обманывали…

Игорь и Ольга подали документы на развод, и им дали положенный по закону месяц на примирение. Мириться они не собирались, хотя бы потому, что не ссорились.

Ольга достаточно быстро, кажется, в течение пары недель после подачи заявления, съехалась с молодым опером из соседнего отделения полиции, что выступал за любительскую областную сборную по хоккею. Она какое-то время переживала, не выгонет ли Игорь их из квартиры. Но, если честно, счастье Ольги с другим его ни капли не волновало.

* * *

Сложно смириться с тем, что тебя не любили.

Иногда Игорю казалось: его действия и есть цинизм. Знать, что женщина тебя не любит, обманывает, откровенно тобой пользуется, но позволять ей все это, лишь бы иметь возможность проводить с ней время, чувствовать, как содрогаются ее скулы, перед тем как кончить. И думать, кого она там себе представляет, не имитирует ли оргазм. А потом улыбаться и понимать: нет никакой разницы, кого она представляет и имитирует ли оргазм. Потому что даже при своем потребительском отношении Алиса классная и ему с ней здорово. И отказывать себе в этом удовольствии Игорь не собирался.