Толян, воспользовавшись тем, что захватчик заозирался на происходящее, и держащая пистолет рука ослабла, двинул Кирилла локтем в солнечное сплетение, точно и крепко.

В ту же секунду скатился с лошади. Рядом прогрохотали выстрелы.

– Козел! – Тоха опустил пистолет. Толяна, очевидно, не задел. – Бункерный! Ты как?

– Нормально. – Кирилл, тяжело дыша, поймал поводья. Оглянулся назад – Толяна уже не увидел. – Ушел?

– Да ясный день, ушел! Где там было зацепить – ты закрывал! Хотя может, конечно, шею свернул … А кто тут, вообще?

Беглецы успели удалиться на безопасное расстояние. Помимо пулеметчиков, Кирилл насчитал семерых «своих» конных. Марину среди них не разглядел, но был уверен, что командирша может быть только там, во главе сводного отряда из вязниковских и пекшинских бойцов.

– Потом расскажу, – бросил Кирилл. – Гони, тебе забинтоваться надо.

Они скакали до тех пор, пока выстрелы вдали не перестали быть различимыми. Спешились. Ч-черт, как же неудобно без ножа!

Кирилл снял рубашку, зубами разодрал на полосы и кое-как перебинтовал окровавленный Тохин бок – молясь про себя, чтобы не занести заразу.

– Как ты?

– Ну, так… – Голос у Тохи ослаб.

– Верхом сможешь?

– Куда я денусь…

Кирилл помог Тохе снова вскарабкаться в седло. Выдернул из штанов ремень и привязал Тоху к луке.

– Хуже станет – говори.

Предупредить Тоха то ли не успел, то ли не захотел – решил поиграть в героя. Через полчаса бессильно повис вдоль бока лошади, удерживаемый ремнем.

Кирилл выругался. Примотал Тоху к лошадиной шее остатками рубашки и повел животное рядом с собой, в поводу. Ехать в таком положении можно было только шагом, и то небыстрым: по его прикидкам, сводный отряд должен был догнать их примерно через полчаса. Так оно и вышло.

– Ранен?! – Первой к Кириллу подскакала Марина.

– Не я. Тоха.

– Так… Темка, Андрей! Осторожно сняли, и в тачанку!

Кирилл не сразу сообразил, что этим старинным словом адапты прозвали повозки с пулеметами. Разглядел, наконец, необычные конструкции как следует: каждая представляла собой металлическую раму с широким седлом, на четырех колесах. О существовании до того, как все случилось, квадроциклов Кирилл не слышал.

– Его бы забинтовать нормально.

Марина качнула головой:

– Некогда. Час-другой – и так сойдет, а там уж дома будем. Если будем… Эй! Дайте бункерному накинуть что-нибудь.

Отобранную у охраны Толяна пукалку Кирилл затолкал за ремень – хоть и дрянь, но лучше, чем ничего. Потная, еще теплая куртка с чужого плеча, напяленная на голое тело, не коробила. Даже показалась удобной.

Марина смотрела, как он одевается. Следы от плети наверняка увидела, но ничего не сказала – только знакомо, как Рэд, затвердела лицом.

Тоху сгрузили в одну из тачанок, на место пулеметчика. Все равно, сказала Марина, боеприпаса осталось мало, как ни экономили.

– Погоня есть?

– А ты не слышишь?

Кирилл не слышал.

– Скачут… Давно уже.

– Успеваем?

Марина поджала губы.

– Как догонят, езжай вперед, – приказала она, – мы прикроем.

– Да щас. – Кирилл ожидал такой реакции. И ответ продумал заранее. – Тоху прикрывайте. А я разберусь.

Марина набычилась:

– Сталкер велел…

– Да плевать, что он там велел! Понянчились со мной, как с младенцем – и хорош.

– Но…

– Всё, Марин, – отрезал Кирилл. – Пополнение у тебя. Принимай и не спорь.

Еще раз покосившись на «пополнение», возмущаться дальше Марина не стала.

***

Прогнозы командирши оправдались, уйти от погони отряд не успел. Свежие, не измотанные долгой скачкой лошади владимирцев дело свое знали.

Кириллу даже показалось, что он слышит позади знакомый мерзкий голос Толяна, но, скорее всего, так только казалось – разобрать что-либо в завязавшейся перестрелке было невозможно.

Парень, правящий тачанкой, в которую сгрузили раненного Тоху, ускакал вперед. Кирилл отстреливался наравне с прочими бойцами. Оставшийся пулеметчик пока еще выручал – как только враги пытались приблизиться к убегающим, встречал их отчаянной очередью, и атака захлебывалась. Но боеприпасы были на исходе, и это понимали все. На местности Кирилл не ориентировался, но надеялся, что до Пекши недалеко и продержаться осталось недолго, когда стрекотание пулемета вдруг смолкло. Кирилл расслышал, как скачущая рядом Марина прокричала:

– Придержи коней! – Она обращалась к правящему тачанкой парню. Тот скосил ошалелые глаза. – Коней придержи! – надрывалась Марина. – Стрелок убит!

Теперь возница понял. Бег замедлился.

Замысел Марины Кирилл разгадал. Вопль: «Не надо!» – в себе задавил.

Марина все уже решила, ей не нужно мешать. Он заставил себя сосредоточиться на воспрянувшей духом погоне.

Марина села на лошади боком. Одной ногой уперлась в стремя. И, оттолкнувшись от него, перепрыгнула в тачанку – прямо на спину к убитому парню.

Кирилл выдохнул. Подумал, что, будь на его месте любой из адаптов, подхватил бы поводья брошенной командиршей лошади. Сам он не рискнул такое проделывать, в своем-то седле едва держался.

– Гони! – крикнула вознице Марина.

Столкнула тело убитого с седла и приникла к прицелу. Пулемет застучал снова. Атака захлебнулась.

На подъезде к Пекше преследователей встретили густым огнем со сторожевых башен. Ворота знаменитого когда-то завода захлопнулись перед самым носом догоняющих.

***

Вряд ли строители завода догадывались, что пройдет не так уж много, по меркам многовековой истории страны, лет – и все их выжившие после катастрофы потомки, теперешнее население бывшего города Пекша, все семьдесят три человека, соберутся здесь. Для того, чтобы готовиться к осаде.

Сторожевые башни пекшинцев, установленные по углам бетонного забора, заинтересовали Кирилла еще год назад, когда он впервые появился в поселке.

Каждая из башен представляла собой высокую металлическую «гармошку», с небольшой кабинкой на верхней площадке. В кабинке свободно мог разместиться дозорный, а при необходимости – два. И еще тогда, год назад, Кириллу объяснили, что нога с площадкой – бывший складской подъемник, с помощью таких раньше ставили грузы на высокие стеллажи и снимали их оттуда.

Сейчас подъемные механизмы не работали. Стальные «ноги» пекшинцы выпрямили, максимально растянув. Нижние площадки сняли с колес, а верхние обшили железом. Дозорные карабкались наверх по прикрепленной сбоку лесенке.