– Для того чтобы потерять девственность, не обязательно идти в куртизанки, – с улыбкой ответила я ей, хотя один момент меня все же тревожил. – И что, контракт нельзя будет расторгнуть, даже если вы не понравитесь жениху?

– Именно так. Папочка все предусмотрел, чтобы свадьба точно не сорвалась. Да что далеко ходить за примерами. Говорят, даже сам Аластар Фокс стал заложником подобного контракта.

Я немедленно насторожилась.

– В каком смысле? – немедленно поинтересовалась я, стараясь не выдать своей заинтересованности.

– Я знаю, что он обращался к магам-договорникам с просьбами найти лазейки в подписанном контракте о его помолвке с Кристалл Бристоль. Мой папа даже готовил разгромную статью на первой странице «Панемского вестника». Но за день до публикации мэр лично приходил к отцу, и за огромные деньги весь тираж был снят с производства, а история замята.

– И что, мистер Фокс так просто сдался? – неосознанно вырвался у меня вопрос, за который я больно прикусила себя за язык. – Неужели готов смириться с женой, от которой так быстро решил отказаться?

Мы с Анжелой перешли в холл. Я помогала ей надеть шубку, пока она отвечала на мои последние вопросы.

– Точно не знаю, – пожала плечами она. – Фокс довольно замкнутый человек, но по слухам знаю, что он уехал на свои автомобильные заводы на запад. А дата свадьбы по-прежнему осталась без изменений. В пригласительных на церемонию фигурирует первый день весны.

Мне взгрустнулось. Жалко Аластара стало. Выходило, что он все же пытался расстаться со своим «ангелочком» и иллюзий насчет нее не питал. Только не вышло, договор помешал.

Проводив леди Сильвер, остаток вечера я провела в одиночестве и сигаретном дыму.

Сегодня мне удалось совершить хороший поступок – отговорить юную леди от глупости, о которой она жалела бы до конца жизни.

Ей, в отличие от меня и многих других, повезло родиться в обеспеченной семье, она даже сумела вырасти и не смотреть на мир сквозь предрассудки надменного общества, но вот отличать хорошее от плохого еще не научилась.

Я очень надеялась, что с женихом ей все же повезет и судьба приготовит ей достойную пару.

Мысли сами собой вернулись к теме помолвки Кристалл и Аластара. Упоминание этой парочки бередило мою душу, беспокоило ее и давало повод задуматься.

Что-то я упустила в этой истории. А ведь началось все со странного спора, в котором я оказалась не более чем случайным участником.

Аластар – владелец автомобильных заводов, один из богатейших людей в стране, но со слабостью к риску и адреналину, согласился на спор продержаться несколько ночей с лучшей куртизанкой Столицы, поставив на кон огромные деньги. И проиграл.

Он скрывал свое лицо, боясь быть узнанным, а значит, по-настоящему опасался опорочить свое имя. Почему? Если предположить, что из-за боязни сорвать помолвку с Кристалл, выходит, он все же дорожил невестой. По крайней мере, в тот момент.

Но потом что-то изменилось, иначе не стал бы любящий мужчина искать способы разорвать брачный договор.

Мисс Бристоль, конечно, показала себя не с лучшей стороны тогда, у чулана, но этого все равно недостаточно, чтобы начать искать причины сбежать от брака с ней.

Если же не любил, то зачем вообще согласился на этот союз? Весь из себя правильный Аластар, который так ратовал за любовь и чистые отношения? Что-то упорно не сходилось в моей схеме, трещало из-за нехватки деталей, ломалось под хрупкостью и отсутствием логики.

Будь я романтичной глупышкой, обязательно бы придумывала себе розовые мечты о том, что это в меня Фокс влюбился и передумал жениться, но мой прагматичный ум только посмеялся над этой гипотезой.

Я даже понимала Кристалл в ее стремлении затащить Фокса в постель. Это бы гарантированно привязало Аластара к ней, не ушел бы он от нее утром, как ушел когда-то от меня. Но какой смысл, если договор о браке и так не отпустил бы Фокса? Договор уже гарантия.

Чего она хотела добиться? Какие цели преследовала?

И почему дочь мэра отказалась от платья, вероятно, сменив один план на другой?

Или?

Меня неожиданно озарило!

А что, если наряд не понадобился ей не потому, что она передумала, а потому, что стал не нужен?

Что, если Фокс успел попасть в расставленную ловушку, но понял это слишком поздно?!

Что, если леди успела воспользоваться другим средством и переспать с Аластаром раньше помолвки?

Мне ли не знать, что, нашептывая ему на ушко об искренности чувств, можно в порыве страсти обмануть аристократа. Он ведь искренне расстроился, когда тем нашим утром проснулся и осознал, что я им воспользовалась. Ради денег.

Ха! Похоже, Аластар вновь наступил на те же грабли, только на этот раз леди была гораздо благороднее, чем шлюха из Квартала.

По всему выходило: Кристалл все же удалось затащить Фокса в постель, но, узнав от меня всю правду о платье и плане его соблазнить, Аластар задумался, а нужна ли ему такая невеста.

Как человек импульсивный, сноб тут же побежал к адвокатам, но, остыв, через некоторое время успокоился.

Свадьба дочери мэра и владельца автозаводов состоялась бы в любом случае. В первый день весны.

Я устало откинулась на спинку кресла, понимая, что забиваю голову абсолютно ненужными вещами. Все эти интриги высшего света не моего ума дело.

Но выкинуть и забыть все эти догадки оказалось делом непростым.

Я выкурила еще несколько сигарет, расслабленно наблюдая в окно за летящими снежинками, и ушла готовиться к предстоящей ночи.

Скоро должен был прийти клиент, а утром меня ожидала дорога.

***

Я с отвращением скинула с себя кожаные сапоги на длинных тонких каблуках. Их мне только что облизали. Мерзость какая.

Жуткий костюм из десятков плотных черных ремней, туго облегающих мое тело, тоже стащила. Гадость не меньшая.

Хвостатая плеть валялась на полу, ее я выкинула первой, едва вошла в ванную комнату.

Каких только извращенцев мне не подкидывает судьба. Хоть в музей выставляй. Сегодняшний клиент – дедок лет шестидесяти, скрывавший свое имя, выбил меня из равновесия. Его вкусы заставили меня нервно и брезгливо передернуться.

Старику нравилось ползать за мной на коленях, целовать носки высоких сапог, облизывать каблуки и называть меня госпожой. Он весело повизгивал, когда я лупила его плеткой, и чем сильнее выходил удар по его дряблой заднице, тем большее удовольствие испытывал клиент. Он разрешал себя унижать и даже больно наступать каблуками на некоторые части своего отвратительного тела. Он хотел, чтобы я позволяла ему балансировать на грани боли и удовольствия, которое было недоступно ему с женой.

Самое гадкое, что прежде, чем погрузить извращенца в пучину грез, пришлось все это проделать с ним наяву. Поцелуй старик признавал высшей мерой поощрения за его рабское поведение, поэтому вначале я приняла настоящее участие во всех этих игрищах: больно выкручивала ему соски, наступала на мошонку, давала оплеухи. Все ради того, чтобы он подпустил на мгновение к своим сухим губам.