—Слушай, — уткнувшись из-за вони испортившихся продуктов носом в рукав куртки, я присел на корточки и потихоньку оперся спиной о борт, — а с ними точно договориться не получится?

—Нет, — вздохнул Кузнецов. — Да и убивать их нежелательно. Будем надеяться, сами отсюда уберутся…

—Чего? — удивился я. — Они же твоего сослуживца завалили!

—А что с недоразвитых взять? — скрипнул зубами опер. — Без ши скраи дебилы дебилами.

—Это не повод оставлять их за спиной.

—Лучше потратить время на охоту за ними?

—Я такого не говорил.

—Разве?

—Просто если будет возможность, — решил я пояснить свои слова, — их лучше пристрелить. Так я считаю.

—И чего ты такой кровожадный?

—А кто убийц выслеживать отправился?

—Это другое. — Да ну?

—Скрай-ши — это наши союзники, — вздохнул федерал. — Нам еще только дипломатических осложнений не хватало!

—Да кто про это узнает?

—Кому надо, те узнают. После возвращения сразу на сканере последние дни прогонят…

—Так это еще вернуться надо!

—Тсс…

Моментально замолчав, я прислушался и вскоре сумел различить подозрительное лязганье. Затем раздался негромкий стук, будто кто-то грузно спрыгнул с дебаркадера на асфальт, и вновь наступила тишина.

Минут десять просидели молча. Потом я вытянул затекшую ногу и, стараясь дышать ртом, спросил:

—Как думаешь, пронесло?

—Похоже на то, — поерзал Кузнецов на ящике.

—Тогда посвети.

—Не работает, — безрезультатно пощелкав какое-то время кнопкой электрического фонарика, объявил опер.

—Ну, естественно, он не работает! — фыркнул я. — Это тебе не подвал, тут помехи, если что. Зажигалка имеется?

—Зажигалка имеется, но есть идея получше. — Раздался негромкий хруст, а потом фургон осветило зеленоватое сияние, которое расходилось от зажатой в руке федерала пластиковой трубки. — Ну как тебе?

—Сойдет, — хмыкнул я и принялся изучать загруженные в машину коробки, но, к величайшему моему сожалению, от большинства из них воняло так, что заглядывать внутрь не имело никакого смысла.

С обтянутыми полиэтиленовой пленкой пластиковыми бутылками дело обстояло ничуть не лучше. Нет, при желании можно было рискнуть и попить просроченной на пару лет газированной водички, но к чему привел бы подобный эксперимент, не хотелось даже думать. Если уж раньше и в нормальной газировке оставленная на ночь ложка от налета очищалась, то теперь…

—И что рассчитываешь найти? — усмехнулся опер. — У продуктов срок годности давно вышел.

—А у сигарет? У сигарет-то не вышел. Ты, кстати, куришь?

—Нет.

—Я тоже. Почти три года уже. Но как же, блин, подымить охота! — Я сглотнул слюну и продолжил изучать коробки, да только, к величайшему своему сожалению, отыскать курево так и не сумел.

—Здоровей будешь, — хмыкнул федерал и вновь опустился на ящик.

—Вовсе не уверен, — вздохнул я и обрадовался, наткнувшись на бутылки с питьевой водой.

—Ты собираешься это пить? — удивился Кузнецов, стоило мне распороть ножом упаковочную пленку.

—Ну так! — Скрутив пробку, я присосался к бутылке.

Хорошо! Вода — это хорошо. А то трех литров нам надолго точно не хватит. Кто ж знал, что такие пробежки устраивать придется?

—И как водичка? — скептически поинтересовался федерал.

—На, попробуй, — протянул я ему бутыль. — У меня, правда, желудок привычный…

—Будем надеяться, у меня тоже, — усмехнулся в ответ опер и сделал несколько глотков. — Да нет, нормальная вроде.

—Вот и мне так показалось. — Я забрал бутылку и наполнил себе фляжку. — Лучше уж с такой водой, чем без воды вовсе.

—Тут пиво, кстати, есть. Не хочешь попробовать? — подколол меня Кузнецов.

—Может, пойдем уже?

—Рано. Не успели скраи далеко убраться.

—Тогда гляну. — Я вздохнул и от нечего делать принялся изучать пивные бутылки. — Просрочено, просрочено, просрочено… Это я и пить бы не стал. Просрочено… Ну-ка, ну-ка!

—Нашел что-то? — заинтересовался Кузнецов.

—«Лейте бок», просрочено всего на месяц.

—Не может быть! — не поверил опер.

—У него срок годности три года.

—Химия?

—Написано, что дображивает. — Я вытащил из коробки две бутылки по 0,33 литра и предложил: — Выпьем?

—Не сейчас, — отказался федерал.

—Ага, семь с половиной оборотов по мозгам неслабо дадут, — согласился с ним я и рассовал бутылки по карманам.

—Ну все, пойдем уже, пожалуй…

—Сейчас, — зевнул я и перебрался к поднявшемуся с коробки оперу. — Ты на чем сидел?

—Без понятия, давай глянем. — Кузнецов распотрошил картонную упаковку и вытащил жестяную банку. — Тут сгущенка.

—Сунь к себе одну, мне в рюкзак не влезет больше. — Я поставил у дверей две бутылки с водой и вытащил из кобуры наган. — Давай бери и пошли.

—Зачем нам сгущенка? Сухого пайка на двоих хватит.

—Очень надо твои концентраты жрать. Бери, хуже не будет.

Кузнецов только пожал плечами, сунул банку сгущенки к себе в ранец и подошел ко мне:

—Готов?

—Подожди, — вновь остановил я опера.

—Что еще?

—Ты точно поиски продолжить решил?

—А ты нет?

—Я первый спросил.

—Да, точно решил. И надеюсь, ты доведешь меня до корабля.

—Вот! В этом вся суть! — усмехнулся я. — Говори, куда именно идти. Надо уже с маршрутом определяться.

—Где танковое училище было, знаешь?

—Примерно.

—Нам туда.

—Ясно. Пошли!

Я распахнул дверцу фургона и с револьвером в руке выпрыгнул наружу; федерал сиганул следом и сразу же отскочил к стене магазина. Потом огляделся по сторонам и, не опуская автомата, спросил:

—Теперь куда?

—Прикрывай. — Я убрал наган в кобуру и, подхватив две полторашки с водой, зашагал к фуре.

—Стоять! — немедленно одернул меня Кузнецов и зашагал к пожарной лестнице. — Пошли!

—Зачем?

—А если скраи устроили наверху наблюдательный пункт? — прошептал прокравшийся вдоль стены магазина опер и указал на заляпанный глиной пруток нижней ступеньки. — Смотри!

—Да вижу, вижу.

Я отставил полторашки на асфальт и вновь полез за оружием.