Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
Как и сказал консул, черный пес не тронул нас, хотя сопровождал на всем пути до ворот из старого сада. Мне все казалось, что сейчас он кинется на нас и разорвет на куски. Я беспрестанно оборачивался и каждый раз встречал любопытный взгляд пса. Казалось, тому доставляло удовольствие наблюдать за нами, двигаясь в нескольких метрах позади.
Начало светать, когда мы с Тирром добрались до поместья. Оказавшись в своей комнате, я прямо в одежде повалился на постель. Несмотря на все волнения этой ночи, я так устал, что вмиг провалился в глубокий сон.
Проснулся я далеко за полдень. Тирра нигде не было видно, и я решил, что он все еще спит.
– Консул не приезжал? – спросил я Йошека, наткнувшись на дворецкого в гостиной зале первого этажа.
– Никак нет, – ответил Йошек. – Господин еще с вечера предупредил, чтобы его не ждали к обеду.
Я кивнул и вышел на улицу. День выдался прохладным, но солнечным. Прислонившись к стене, я задумался. До вечера, когда должна была явиться Ирис, чтобы провести для нас с Тиром урок наблюдения за звездами, времени оставалось еще много. И я решил отправиться домой.
Первым делом я поведал Эрудиту обо всем, что со мной случилось за ночь. Он чрезвычайно обрадовался, услыхав о профессоре Кварце.
– Надеюсь, вы передали профессору пожелания доброго здоровья от меня? – спросил Эрудит.
Его вопрос застал меня врасплох.
– Времени не было, – сказал я. – Но я обязательно передам. В следующий раз, когда его увижу.
Вслед за этим Эрудит попросил во всех подробностях описать увиденный мною летательный аппарат. И я, как мог, исполнил его просьбу. Эрудит слушал с огромным интересом, постоянно задавая мне уточняющие вопросы.
– Какова общая снаряженная масса аппарата? – спрашивал он. – А максимальная подъемная масса?
– Не знаю, – отвечал я.
– А отрывная сила? Каков принцип действия двигателя? На каком горючем работает аппарат?
Ответов у меня не было.
– Как же досадно, что я лишен был возможности находиться рядом с профессором во время создания аппарата! – пожаловался Эрудит. – Но теперь все изменится. Мы с профессором снова сможем трудиться вместе. Надеюсь, я сумею хоть в чем-то быть полезен ему.
И внезапно я с горечью осознал, что вскоре буду должен расстаться с моим механическим другом. За тот год, что Эрудит провел со мной, я так привык к нему, что перестал ценить. Я стал воспринимать его чем-то вроде цветочного горшка или письменного стола, который всякий раз, возвращаясь домой, находишь на прежнем месте. А между тем, хотя и сделанный из пружин и шестеренок, Эрудит был живым существом. Не знаю, сумел бы я угнаться за Тирром, если бы не Эрудит, который каждый вечер терпеливо решал со мной математические уравнения, объяснял значение геометрических аксиом, втолковывал принципы взаимодействия физических тел. Он был моим другом и главным советником, которому я мог доверить любую тайну, не опасаясь, что он осудит или проболтается. И вот пришло время вернуть Эрудита профессору Кварцу. У меня комок подступил к горлу. Я отвернулся.
– Что с вами? – спросил Эрудит.
Вместо ответа я поднялся и вышел из комнаты.
За обедом я был угрюм и молчалив. Но этого никто как будто не замечал. Отец читал газету, время от времени качая головой или ухмыляясь. Мать без умолку говорила. Мира баловалась и корчила мне рожи. Я хлебал суп, и все произошедшее со мной прошлой ночью казалось причудливым сном. Как ни странно, настроение мое понемногу улучшилось. Я так устал от бесконечных загадок, притворства и опасностей, что рад был оказаться в кругу семьи и ни о чем не думать.
* * *
В качестве места для наблюдения за звездами была выбрана крыша поместья. Здесь установили телескоп. Ирис принесла с собой атлас звездного неба. Она была весела и разговорчива. Лицо ее и голос выдавали приятное оживление. Чего нельзя было сказать о нас с Тирром. Молчаливые и напряженные, мы лишь натянуто улыбались в ответ на слова нашей очаровательной учительницы. Ирис со вниманием вглядывалась в наши лица и ничего не могла понять. Вдобавок Тирр начал тревожиться за дядю. От консула по-прежнему не было вестей. В итоге, урок на свежем воздухе, который должен был пройти в непринужденной атмосфере, превратился в мучение. Я считал минуты и не мог дождаться, когда все закончится. Вдруг с лестницы донеслись шаги, и перед нами появился консул.
– Добрый вечер, – произнес он. – Я лишь хотел узнать, все ли у вас есть для наблюдения за звездами.
– Благодарю, более чем, – приветливо ответила Ирис. – Не хотите присоединиться?
– Боюсь, что нет. В другой раз. Не буду вас отвлекать.
И поклонившись, консул скрылся за дверью. Ничто не выдало его мыслей. Однако, голос его был тверд, а сам он цел и невредим. И значит, их полет с профессором завершился успешно. Это было самое главное.
Наконец, Ирис объявила, что занятие окончено, и мы можем быть свободны.
– Пожалуй, я лягу спать сегодня пораньше, – сказала она. – Неважно себя чувствую. Доброй ночи.
Мы в ответ тоже пожелали ей доброй ночи, и Ирис удалилась в свою комнату, которая была заранее приготовлена на втором этаже по ее просьбе.
Мы с Тирром отправились к пруду. Я уселся на скамейку, а Тирр принялся швырять в воду камешки. Зеркальная гладь проглатывала их с глухим коротким бульканьем, расходясь ровными кругами. На мгновение хрустальное отражение звезд в воде мутнело, а затем появлялось вновь, легко раскачиваясь на поверхности.
– Не понимаю, почему мы сидим, сложа руки! – возмутился Тирр.
– Мы сделали, что должны были, – ответил я. – Теперь остается только ждать.
– Напоминает игру в шахматы.
– Так и есть.
Некоторое время мы молчали.
– Как думаешь, Ирис проглотит наживку? – спросил Тирр.
– Надеюсь, – ответил я.
– А если она обо всем догадается?
– Не догадается.
Тирр поднял с земли целую горсть мелких камней и с досады запустил в воду.
– И все-таки бездействие выводит меня из себя, – проворчал он. – Пойду спать. Все лучше, чем торчать здесь как огородное пугало.
Я остался на берегу пруда один. Я думал о неизведанных мирах, к которым отправлюсь на летательном аппарате профессора Кварца. Мое воображение рисовало скалистые очертания далеких
