Волков и Блумберг одновременно кивнули.

– И какой вывод из этого напрашивается?

– На верфи под видом работ по расширению мощностей ведутся какие-то другие работы, – ответил русский.

– Вот. Вот мы с вами и нащупали причину всей местной свистопляски. На верфи ведутся внерегламентные работы. Причем ведутся с применением сверхтехнологий вроде телепортационных терминалов и неизвестного центра на астероиде, где мы с вами побывали. Вроде бы логичен вывод о том, что здесь не обошлось без вмешательства чужих. Но, с другой стороны, если чужие настолько могущественны, что свободно владеют нуль-транспортировкой, на кой ляд им Арктурианская астроверфь?! Ведь это для них, как для нас паровой каток! Где смысл?

Блумберг и Волков, не сговариваясь, пожали плечами.

– Если это не чужие, то кто тогда? – продолжил Сноу.

– Я предлагаю пока абстрагироваться от вопроса, кто здесь заправляет таинственными работами, и попытаться выяснить, что это за работы и какова их цель, – предложил Блумберг.

– А Гиллиам, Радд, Бонне? – спросил Волков. – Их проработку мы что, забросим?

– Ни в коем случае! Мы будем продолжать тянуть эти ниточки, потому что все нити переплетаются, в конце концов, в один клубок.

– Айво, но у нас сейчас нет никакой возможности узнать об этих секретных работах! Мы же не можем ходить по Тетраэдру и задавать вопросы налево и направо: «А вы не знаете, что это тут в опорах шуруют? А что за нуль-переход установился между Тетраэдром, А-147 и неизвестной станцией? А что на Одиноком утесе Бонне делает?»

– Тогда надо продолжать прорабатывать наших фигурантов. Уверен, что через них мы выйдем на то, что нас интересует – предложил Волков.

– Согласен, – Ричард достал МИППС. – Найт, еще раз здравствуйте. Мы побеседовали с Бонне…

Сноу вкратце рассказал о разговоре.

– Ну, а у вас что? Как вы говорите – необычный, скорее, медицинский прибор? Вот это да! Послушайте, Найт. Свяжитесь с профессором Блэйком и как угодно, но уговорите его пойти с вами в «Белую розу». Пусть он скажет, что это за агрегат такой. А я сейчас же вылетаю к вам с Блумбергом, у него есть опыт по этой части.

– По какой части, по медицинской? – проворчал лейтенант, с трудом представляя себе, как он будет уговаривать профессора на такую авантюру.

– Нет, по части непонятных приборов и артефактов.

– Нам вот только артефактов здесь не хватало, Сноу! – Скепсис Найта был понятен. – Чем я объясню профессору, известному далеко за пределами Арктура, что ему надо тайком проникнуть на чужую виллу и осмотреть там, опять же тайно, необычный медицинский прибор? Он меня пошлет куда подальше и будет прав!

– Найт, не теряйте времени, связывайтесь с Блэйком и ждите нас. Предупредите профессора, что дело строго конфиденциальное. Все, отбой, – Сноу поднял глаза. – Так, капитан, остаетесь на Тетраэдре один. Постарайтесь все же ненавязчиво выяснить, что за модернизацию тут затеяли. У вас же есть знакомые техники, обслуживающий персонал. Только осторожно, как только они поймут, что мы подбираемся ближе и ближе, то могут предпринять контрмеры. Не мне вам объяснять, какие. Когда у нас ближайший рейс на Архипелаг?

Лейтенант открыл рот что-то сказать, но Сноу уже отключился.

Жаркий, немного похожий на земные тропики, арктурианский климат снова качнулся со зноя на дождь. Противный ливень зарядил не на шутку. В городе, на крытых улицах он почти не ощущался пешеходами, но на окраине и в провинции если и не был стихийным бедствием, то проблемой – точно. Многочисленные и без того полноводные речушки мгновенно переполнялись водой, поднимались выше ординара и изливались на небольшие поселки, по улицам которых текли бурные мутные ручьи. К счастью, такие ливни продолжались самое большее два-три часа, а после тучи рассеивались, и землю Архипелага вновь начинало поджаривать горячее дневное светило.

Найт, Сноу и Блумберг сидели во флаере на паркинге Вест Пойнта и ждали профессора Блэйка. По стеклам и корпусу аппарата нудно барабанил дождь, и окружающий пейзаж размазался в монотонную серую блеклую картину.

– А он точно придет? – протирая запотевшее стекло, в который раз спросил Айво. – А то прождем его здесь черт знает сколько, а потом окажется…

– Я же сказал – профессор согласился! – беззлобно проворчал Найт. – Но может, конечно, опоздать. Прошу не забывать, что это он нам нужен, а не мы ему.

– Но все-таки неизвестные медицинские аппараты встречаются не каждый день.

– Он ни на минуту не поверил, что это что-то неизвестное. Считает, что мы ничего не смыслим в медицине и приняли обычный прибор за невесть что.

Мелькнула тень, и в нескольких метрах от них на покрытую водой площадку опустился флаер. Из него выскочил человек и развернул над головой силовой купол зонтика.

– Идемте, профессор прибыл, – сказал Найт и, открыв дверь, вышел под дождь.

Ричард и Айво последовали за ним, включив свои зонтики.

– Здравствуйте, профессор, – громко сказал лейтенант, стараясь перекрыть шум дождя. – Спасибо, что пришли.

Он быстро представил профессору агентов КОНОКОМа.

– Найт, давайте поскорее закончим знакомство с аппаратом, и я полечу в клинику. У меня все-таки есть там кое-какие дела, – недовольно проворчал Блэйк.

Найт молча развернулся и жестом пригласил всех следовать за ним. Вся процессия, по щиколотку в воде, зашлепала в сторону коттеджа «Белая роза». Когда лейтенант уже отработанным приемом протиснулся между калиткой и кустами, профессор удивленно вздернул брови, но ничего не сказал.

Спустившись в подвал, Найт прошел через бильярдную в сауну и открыл дверь в подсобное помещение. С момента его ухода отсюда ничего не изменилось – на аппарате так же горели разноцветные индикаторы, а сама комната, как и в прошлый раз, озарилась мертвенным голубоватым светом.

– Вот, профессор… – начал Найт и, обернувшись, осекся.

Профессор Блэйк, утратив недавние самоуверенность и скепсис, сделал шаг внутрь комнаты и остановился в замешательстве. Судя по всему, он видел подобный прибор первый раз в жизни. Однако научный интерес заставил его сбросить оцепенение и подойти к аппарату. Глаза профессора загорелись. Он стал лихорадочно осматривать незнакомую ему технику, потом решился надавить на пару кнопок, и неожиданно для всех из чрева прибора выдвинулся горизонтальный прозрачный цилиндр. Верхняя панель цилиндра растворилась. Внутри находилось что-то похожее на узкую койку, покрытую мягким теплым на ощупь материалом. Над цилиндром вспыхнул большой трехмерный экран, по которому побежали незнакомые символы. Что-то щелкнуло, и из щели климатической установки под потолком вылетела огромная арктурианская стрекоза, сделала по комнате неуклюжий неровный круг и тяжело плюхнулась прямиком в цилиндр. Верхняя часть цилиндра вновь материализовалась, закрывая отверстие, а сам прозрачный тубус вдвинулся обратно в корпус. Раздался едва слышный гул. На экране появилось изображение стрекозы и по бокам стали возникать различные графики и диаграммы. Вокруг изображения насекомого рисовались разноцветные линии. Через минуту все графики с экрана исчезли, цилиндр вновь выдвинулся и открылся. Все четверо осторожно приблизились и заглянули внутрь. Стрекоза как ни в чем не бывало пошевелила крыльями, будто проверяя их перед полетом, и стремительно взлетела.