Мсье Польперро наклонил голову.

— Разумеется, мадам. Граф получит записку, как только вернется. Теперь уже недолго ждать.

Но нет ничего легковесней, чем обещание южанина. Конечно, мсье Польперро намеревался в тот же вечер отдать графу записку, но отложил ее в сторону и совершенно о ней забыл.

Сильвия провела ночь беспокойно, и утром, когда под окном раздались призывные звуки — лошадиное ржанье и цоканье копыт — еще была погружена в тяжелый сон. Услышав шум, она вскочила и через щель в задернутых занавесках выглянула во двор.

Стояла прекрасная погода. На поверхности озера играла легкая рябь. Дверь виллы открылась, и Сильвия услышала голоса. Значит, граф Поль все же собирается кататься в одиночку? Сильвии стало обидно и досадно.

Поль де Вирье и мсье Польперро стояли рядом. Вдруг она увидела, как мсье Польперро, с жестом раскаяния, протянул графу вчерашнюю записку. Граф Поль прочел ее, положил обратно в конверт и спрятал в нагрудный карман куртки.

Он не отослал лошадей, как втайне надеялась Сильвия, а сказал что-то мсье Польперро. и поспешил обратно в дом, но вскоре вернулся почтительным поклоном что-то протянул графу.

Это была коробочка для визитных карточек. Поль де Вирье нацарапал что-то на карточке и отдал ее мсье Польперро. Спустя минуту он выехал через ворота.

Сильвия отошла от окна, но возвращаться в постель ей не хотелось. Она не находила себе места: досадовала, что отказалась от прогулки. Когда, наконец, принесли чай, Сильвия обнаружила на подносе карточку от графа:

«Мадам!

Весьма огорчен тем, что вам нездоровится, но надеюсь, вы все же сможете этим утром спуститься. У меня имеется для вас послание от моей сестры.

Преданнейший мадам, Ваш слуга, Поль де Вирье».

Они встретились в саду… том самом, где так проводили вдвоем короткие и счастливые утренние часы. Инстинктивно стремясь к уединению и избегая любопытных глаз, они направились арочному проходу в стене, за которым располагался огород.

Только что пробило десять, и садовники на часок удалились, поскольку честно заслужили отдых; в летнюю пору их работа начиналась с самого рассвета. Таким образом, граф Поль повел свою спутницу в весьма уединенный, наполненный ароматами уголок.

Ступая по узким, обсаженным благоуханными травами тропинкам, они достигли дальнего конца Рода, и там граф спросил:

— Не хотите ли пройти в оранжерею?

Сильвия кивнула. Это были первые слова, которые она от него сегодня слышала, за исключением короткого: «Доброе утро, надеюсь, мадам чувствует себя лучше».

Граф посторонился, чтобы пропустить Сильвию в большое красивое здание, очаровательный образчик художественных вкусов восемнадцатого века. В прохладной и ароматной атмосфере оранжереи легко было забыть об уродстве обыденного мира.

— Не желаете ли присесть? — медленно произнес граф. А потом, словно бы откликаясь на невысказанные мысли своей спутницы, добавил: — Кажется, прошло сто лет с тех пор, как мы в первый раз побывали здесь вместе, мадам.

— Когда вы так серьезно уговаривали меня покинуть Лаквилль, — откликнулась Сильвия, стараясь держаться непринужденно.

Она села на изогнутую каменную скамью и, как в то памятное утро, когда они были еще едва знакомы, он занял место на другом конце.

— Ну? — спросил он, глядя на нее в упор. — Ну, видите, я все же вернулся!

Сильвия не отвечала.

— Я не должен был возвращаться. Это слабость. — Говоря, он не глядел на нее, а прослеживал воображаемые узоры на каменном полу. — И вернулся, — заключил он тихо и горестно, — потому, что не мог больше находиться вдали от вас. — Сильвия по-прежнему молчала. — Вы не верите? — Он слегка повысил голос.

Наконец, она подняла глаза и заговорила:

— Думаю, это вы себе вообразили. Уверена, вы возвратились в Лаквилль не только из-за меня.

— Нет же, из-за вас, из-за вас одной! — воскликнул он, вскочил и встал перед ней. — Видит Бог, я вас не обманываю. Возможно, если б я не вернулся сюда, со временем — но не сразу — отправился бы куда-нибудь еще, где можно заняться тем единственным, что может заполнить мою жизнь Но сюда, в Лаквилль, я приехал только ради вас!

— Почему же вы направились прямиком в Казино? — запинаясь, пробормотала она. — И зачем… о, зачем вы рискнули такими большими деньгами?

Он пожал плечами.

— Потому что я глупец! — ответил он с горечью, — глупец, а, кроме того, что называется, собака на сене! Я должен был радоваться, когда увидел вас с этим замечательным молодым человеком, мистером Честером… и, как ваш доброжелатель… — он сделал паузу, а потом закончил: — Мне следовало приветствовать мысль, что у вас будет такой превосходный супруг!

Сильвия тоже поднялась на ноги.

— Вы ошибаетесь, — сказала она холодно. — Мистер Честер никогда не станет моим мужем.

— Мне печально это слышать, — серьезно сказал граф Поль. — Женщина не должна жить одна, в особенности молодая и красивая, а, кроме того… с собственным состоянием.

Сильвия помотала головой. Она была рассержена… обижена, как никогда в жизни. «Он отвергает то, что ему не предложено», — говорила она себе.

— Вы очень любезны, — ответила она. — Но до сих пор я неплохо справлялась, надеюсь справляться и дальше. Не беспокойтесь обо мне, граф Поль. Мы с мистером Честером прекрасно понимаем друг друга. — Помолчав, она кратко добавила: — Хотела бы я понять вас…

— Я и сам себя не понимаю, — мрачно сказал он. — Но есть одна вещь, на которую я, по-моему, неспособен. Каковы бы ни были мои чувства… моя любовь… к женщине… я не настолько бесчестен, чтобы предложить ей разделить мою судьбу. Мне слишком хорошо известно, на что бы я ее обрек… на какую нищету… на какое унижение! В конце концов, мужчина волен отправиться к дьяволу один, но никак не вместе с женщиной.

Он заговорил тише, перейдя на хриплый шепот; в обращенном на Сильвию взгляде читались мука и мольба.

— Думаю, вы правы, граф Поль.

Сильвия слышала, как ее собственный голос, мягкий и спокойный, выговаривал слова, которые значили для обоих так много, и в то же время, так мало.

— Жаль, что не все мужчины настроены так же, как вы, — заключила она машинально.

— Я не сомневался, что вы со мной согласитесь, — медленно произнес он.

— Не пора ли нам возвращаться? Я жду ко второму завтраку мистера Честера. Сейчас еще рано, но в последнее время он взял моду приходить раньше времени.

Услышав это, он, в свою очередь, почувствовал боль.

— Постойте! — сказал он резко. — Не уходите пока, миссис Бейли. — Он пробормотал сквозь зубы: — Очередь мистера Честера еще придет. — И продолжил вслух: — Значит, всему конец? Конец нашей… нашей дружбе? Мне придется покинуть Лаквилль сегодня вечером. Нечего мне здесь делать, если вы упрекаете меня за то, что я приехал повидаться с вами.