Ужасно медленно и крайне убого для человека конца двадцать первого века, но иначе никак. Железнодорожного транспорта нет, дороги не асфальтированы, и нет никакой механизации вроде простейших автомобилей. Маршрут пролегает поперёк водных артерий, отчего нам придётся время от времени делать паузы и пересекать крупные реки паромами и плотами. И получается, в ином мире главный враг, что прогрессора, что агрессора — логистика, а мы сейчас как раз сравнялись по возможностям с тем же Пржевальским, который на верблюдах пересекал пустыню Гоби, изучая окраины империи и обходные торговые пути в Китай и Индию. Всё, это потолок наших возможностей! Нет топлива, нет необходимых запасов продовольствия, нет необходимой инфраструктуры. А пользоваться порталом — то же самое, что гонять туда-сюда один КамАЗ для целой дивизии. Он не справляется с потоком задач. А если мы начнём маленькую, но победоносную войну, как хотят некоторые диванные идиоты, не понимающие всего механизма этой самой войны, мы захлебнёмся, как немцы в сорок первом, как Наполеон со своими войсками, оторванными от тыла. Как советские, американские и британские войска в Афганистане, независимо от периода истории.

И даже если привлечь к разведке территорий вертолёт, то нужное ему для одного перелёта топливо выбьет портал из общего графика перебросок материальных ценностей на несколько суток, за которые необходимо подвезти пайки, медикаменты, оборудование, боеприпасы и прочее имущество и осуществить ротацию людей. К тому же вертолёт без аэродрома подскока или даже одного долбаного топливозаправщика на границе сферы влияния землян — полный ноль. Для пользования авиацией нужны аэродромы, а это очень сложно и дорого, и как в стратегических играх требует создания сперва низкоуровневых и дешёвых юнитов и строений. А для создания инфраструктуры, разведки территорий и взаимодействия с местным населением и существуют прогрессоры. Но всё это занимает не один день, не два, а годы и даже десятилетия. Даже на Земле это сложный процесс. Для освоения Арктики создают полностью автономные атомные ледоколы и заполярные порты, а первопроходцы рассекают по бескрайним полям на простых снегоходах и даже собаках. В горных районах до сих пор используют лошадей, и это в собственной стране. А что говорить о другой планете? Поэтому прогрессоры — совсем как те пингвины из старинного мультика, которые говорили: «Парни, улыбаемся и машем. Улыбаемся и машем». Именно поэтому прогрессоры строят школы и дают технологии дикарям, хоть в Африке, хоть в Горном Тибете, хоть на Папуа — Новой Гвинее, хоть на Реверсе. Они создают базис для инфраструктуры.

***

Профессор Глушков сидел за столом, подперев подбородок ладонью, и гонял в «Героев», старых, как сама эпоха цифровых технологий. Не все же время работать, вкалывая с утра до вечера и отводя на сон по три-четыре часа. Иногда можно и отдохнуть.

Играла тихая музыка. Для молодого поколения Землян, выросшего на глупых видеоклипах, она была чересчур старомодной, а для местных, застрявших в средневековье, напротив, слишком прогрессивной. Так считал Артём Владимирович.

Он погрузился в меланхолию. Все его работы и достижения оказались никому не нужными, а последний доклад о магии куда-то затерялся, не дойдя до адресата при передаче с Реверса на Землю.

Профессор вздохнул и со стуком уронил голову на столешницу. Роза бегала где-то по усадьбе, а её мать, волшебница Констанция, в очередной раз покинула имение, чтоб утрясти какие-то тёмные делишки Магистрата. Чувствовалась обида, а также ощущение пустоты и одиночества.

— К чертям собачьим! — озвучил он свои мысли. — Для кого я ишачу? Эти военные придурки всё равно всё делают по-своему. Как об стенку горох. Говоришь, как лучше, а они все через задницу. И Нобелевка мне, похоже, не грозит. Надо было остаться дома.

Глушков протянул руку и сжал в пальцах бумажку, на которой делал быстрые пометки, когда в голову приходили мысли. Бумаги было не жаль, система всё равно запоминала каракули. Профессор разжал кулак, щелчком отправил в полет слишком белый для этого мира комок целлюлозы и переключил внимание на игру. В это время на его героя напал сильный персонаж противника, и, судя по всему, шансов победить не было. Герою оставалось либо сбежать, либо сдохнуть. Глушков вздохнул и начал бой. Фигурка лучника едва успела сделать выстрел, как в дверь громко и настойчиво постучали.

— Да! — ответил профессор и свернул игру, не желая, чтоб кто-нибудь думал, что он бездельничает.

Дверь сразу же распахнулась, и в неё влетел хозяин имения, архивариус Винсент да Лаура. Как всегда он был одет в белые одежды, богато украшенные золотым шитьём. Впрочем, до ста десяти процентов белизны стандартного листка писчей бумаги волшебнику было далеко. Он даже не поймёт, как это может быть. Так подумал Глушков, глядя на пухленького невысокого волшебника с горькой улыбкой. А тот влетел не один, а с целой толпой слуг и служанок с вёдрами, тряпками и щётками и сразу же начал тыкать пальцем во все, что увидит.

— Отмыть! Побелить! Поменять портьеры! Отмыть стёкла! Я за что вам плачу?! Уволю без рекомендательных писем! Сгною в должниках!

— Винсент? — позвал Артём Владимирович архивариуса.

Профессор даже обрадовался столь резким переменам в обстановке.

— А-а-а, дорогой мой друг! — всплеснул руками маг. — У нас радостная новость! Нас посетят важные государственные лица. Думается, королеве стало совсем худо, раз герцогиня да Айрис начала объезжать земли с визитами. Но высокая честь требует высокой ответственности. А наш дом не готов. Всё в грязи и пыли.

Профессор обвёл взглядом безукоризненно чистое помещение, даже паркет из трёх пород дерева позавчера был выскоблен и натёрт мастикой.

— А с чего бы такая высокая особа вдруг решила заглянуть именно к нам?

— Вот именно, мой дорогой друг, — протянул архивариус, — вдруг нагрянет.

Маг вздохнул, подошёл ближе и заговорил шёпотом, хотя все его слова наверняка были слышны прислуге.

— Герцогиня настроена весьма решительно. Она стянула к столице три отборные терции. Чует моё сердце, будут делить дворец силой.

— Ну, будут и будут, — пожал плечами профессор, — столица далеко.

Архивариус Круга застыл на мгновение, а потом снова всплеснул руками.

— Друг мой, я не знаю как у вас там, за гранью мироздания, но сейчас герцогиня успокаивает чернь, даёт ей обещания в непоколебимости и честности, а ещё ведёт беседы с купеческими, ремесленными и волшебными гильдиями и встречается с богатым дворянством. Оно ведь как: стоит затеять войну, как будущую королеву могут проклясть. Ненависть черни может породить такое сильное проклятие, что ноги бы унести, лишь бы жизни не лишиться. Помнится, предыдущая династия сгинула целиком только потому, что решилась на переворот, уронив в беззаконие и пламя войны всю страну. А потом — раз! — и нашли всех, кто королевской крови, без этой самой крови. Кровь расплескалась озером по потолку, а тела на полу валяются. Все жилы и вены порваны, и никакие колдовские стражи не помогли, никакие обереги не спасли, не оберегла длань Небесной Пары. Орден так и сказал: «Проклятие народа».