Конечно, я не собирался искать корабль, потому что русские тогда не понесли потерь. А вот следы боя не могли не остаться. С этими мыслями я поднимался наверх.

На следующий день нам не понадобились ни акваланги, ни гидрокостюмы. Июльская вода была теплой, как парное молоко. Глубина в районе поиска составляла не более 6–8 метров. Вода была прозрачной, что позволяло видеть с поверхности даже небольшие объекты на дне. В тот день я лишний раз убедился, что чутье вкупе с прочными знаниями и упертостью почти всегда дает нужный результат.

Я не скажу, что находки посыпались, как из рога изобилия, но их оказалось много. Мы находили большие и маленькие фрагменты деревянных частей корабля, обросшие за два века прочным панцирем. При попытке вскрыть этот панцирь куски дерева превращались в странную волокнистую массу черного цвета. Она разлагалась прямо на глазах. Зато в этих деревянных кусках мы нашли самые разные предметы – куски металла, картечь и даже ядра средних размеров (около 15 сантиметров в диаметре). Эти находки подтвердили правильность предположений – здесь действительно был жаркий бой. Найденные фрагменты корабля были кусками борта, выломанными картечью и ядрами. Место поиска было определено очень верно. Я не сомневался, что бой против батареи вел флагманский 74-пушечный корабль адмирала Ушакова «Святой Павел».

В конце дня нас ждала еще одна находка – стяжной костыль для крепления деревянных частей корабля, наглядно демонстрировавший технологию судостроительного процесса той эпохи. Важным было и то, что стяжной костыль оказался с того же «Святого Павла». По согласованию с греческими властями, мы отправили его в Россию и передали в музей ВС РФ.

Обилие находок нас несколько удивило, а обнаруженный на песке небольшой бронзовый цилиндр высотой около 3 сантиметров и вовсе озадачил. Цилиндрик при ближайшем рассмотрении оказался запалом от бомбы. Он выглядел так, словно его кто-то аккуратно поставил на песок несколько минут назад. Совсем небольшое движение воды – и, казалось, он завалится набок. Ясно стало, что прошедший накануне сильный шторм «проявил» на мелководье все наши находки.

Плакетка, подаренная Павлом I острову Корфу

Сам запал оказался настоящей загадкой. Я пытался идентифицировать его принадлежность, но мои познания в этой области были явно недостаточными. Хотя я сразу понял, что деталь была, скорее всего, не из интересующего нас периода – конструкция запалов на рубеже XVIII и XIX веков была чуть проще. Позднее исследование подтвердило мою догадку. Запальные трубки такой конструкции и такого ударного действия стали производить с 30-х годов XIX столетия. В это время на острове квартировали англичане. Вероятно, наш экземпляр оказался на дне после учебных стрельб.

Корфу капитулировал. 22 февраля 1799 года в церкви Святого Спиридона была отслужена благодарственная литургия во славу русского оружия. В ней участвовал и Ушаков. Этот храм в центре старого города сегодня стал самым посещаемым на острове. В нем вы с удивлением обнаружите, что добрая половина прихожан – русские туристы и паломники. Не многие из них знают, чем известна эта церковь, кроме деяний святого Спиридона. Если вы посетите церковь, обратите внимание на овальную плакетку, расположенную на противоположной от алтаря стене. Это и есть русский след. Ушаков передал плакетку жителям Корфу от императора Павла I как знак защиты и покровительства.

Освобождение острова от французов решено было отметить также в первый день Пасхи – 27 марта 1799 года. Адмирал Ушаков предложил духовенству совершить крестный ход с выносом мощей святого Спиридона. Биограф Ф. Ф. Ушакова Ростислав Карпович Скаловский пишет об этом событии: «В избранный адмиралом день, 27 марта, народ собрался со всех деревень и ближайших островов; русские войска были расставлены по обеим сторонам пути, по которому должна была идти процессия, и часть их расположилась на главной площади. Гробницу и балдахин поддерживали наши генералы, штаб– и обер-офицеры и первые лица города. Ее обнесли вокруг крепостных строений, и в это время из всех крепостей производилась пальба; войско стреляло беглым огнем из ружей. Вечером весь город был иллюминован, и народ беспрерывно восклицал: «Виват! Государь наш – избавитель Павел Петрович!»

Могила капитанлейтенанта Павла Савицкого. Смотрители храма Иоанна Предтечи

Пройдя через небольшую площадь, вы окажетесь в другом храме – Иоанна Предтечи. Он являет собой полную противоположность первому. Хоть он и расположен в многолюдной туристической зоне, там почти не бывает людей. Русский след есть и здесь: могила капитан-лейтенанта Павла Савицкого, умершего от холеры в мае 1799 года. Имя этого офицера я обнаружил в документах уже после возвращения домой. Оказалось, что Савицкий был одним из ближайших соратников адмирала Ушакова, старшим офицером линейного корабля «Святой Петр», а его командиром был будущий адмирал Дмитрий Николаевич Сенявин. Савицкий упомянут в числе отличившихся еще при взятии Измаила: 29 февраля 1792 года он был награжден орденом Святого Георгия 4-й степени. В рапорте Ушакова Павлу I от 7 ноября 1798 года он был также отмечен как отличившийся при взятии крепости Святой Мавры, оказавшейся весьма крепким орешком: «Капитан-лейтенант Савицкий высадил на берег десант, с поспешностию помогал советами своими устраивать батареи и понуждать крепость к скорейшей сдаче, при действиях был с довольным мужеством и храбростию».

Памятник Ушакову на Корфу

По представлению вице-адмирала Ушакова за храбрость при взятии этой крепости Савицкий был пожалован в кавалеры ордена Святой Анны 3-го класса. Могила капитан-лейтенанта Павла Савицкого в храме Иоанна Предтечи – это единственное уцелевшее захоронение времен той кампании. Оно является местом поминовения всех русских моряков, павших при освобождении Ионических островов.

И, пожалуйста, оказавшись на Корфу, не забудьте побывать у памятника нашему великому соотечественнику, адмиралу Федору Федоровичу Ушакову. Памятник расположен у подножия Новой крепости на восточной набережной старого города. Ушаков был не просто флотоводцем, не проигравшим ни одного сражения. Он был нравственным человеком, дипломатом и автором основ Конституции Республики Семи Островов. Согласно его замыслу, высшая административная власть сосредотачивалась в руках выборного сената на Корфу. Делегаты в сенат выбирались от дворян и зажиточных жителей всех семи островов. Но эту тему – управление Республикой Семи Островов, освобождение Неаполитанского королевства и Адриатики – я оставляю нетронутой. Это уже совсем другая история.