фотки. Резко провожу пальцем по экрану, удаляя оповещение, и отвечаю:

– Виталик никак не уймется.

– Страдает? Так ему и надо! – жестко заявляет Дашка. – Почему ты его не заблокируешь?

– Не хочу, чтобы он сюда приперся. Пусть лучше говорит со мной через сообщения. Ему нужно высказаться.

– И что пишет?

– Люблю, куплю, полетели… Ничего нового. Я – дурак, ты – идеал. Вернись, и все будет хорошо.

– А ты? – осторожно спрашивает Даша. – Ты как?

Смотрю в добрые и понимающие глаза подруги. Как бы сильно ее ни бесил Виталик, она знает, что я его любила. И в такие моменты всегда непросто. Человек был близок. Да, мы ошибались и ссорились, но подарили друг другу и хорошие моменты, приятные воспоминания, которые заставляют возвращаться в прошлое и скучать по тому, что уже никогда не повторится.

– Все нормально, Даш. Скоро эта стадия закончится, и мне станет легче.

– А на какой он стадии?

– Торг, – усмехаюсь я.

– Ну и здорово. Впереди его ждет депрессия.

– Нет. Стадии иногда путаются. Я заметила, что мужики при расставании двигаются снизу вверх. Сначала принятие – они спокойно относятся к разрыву и даже радуются свободе. Депрессия – начинают больше пить, скучать и грустить. Торг – заваливают звонками и сообщениями, обещая, что все изменится и они все осознали. Гнев – начинают винить тебя во всем и закидывать оскорблениями. И отрицание – рассказывают всем, что ты шмара и он сам тебя бросил. Та-дам! – взмахиваю руками. – Наверное, именно поэтому так мало людей остаются с бывшими в нормальных отношениях.

Даша сжимает в руке тесак и кровожадно скалится:

– Если он сюда сунется или попробует что-то тебе сделать…

– Спокойно, Джек Торренс (главный герой романа Стивена Кинга «Сияние». – Прим. авт.). Я все еще надеюсь, что Танечка его утешит и он отстанет. Нужно набраться терпения.

– Ох, Влада, – вздыхает Даша, – не знаю, откуда в тебе столько выдержки, но ты молодец. Я после расставания проходила всегда только одну стадию – гнев. И все мои бывшие блокировали меня первыми.

– Кстати, я сейчас закончу считать, и займемся поисками твоего настоящего.

– Ой, да ладно тебе, – отмахивается Даша и отворачивается к плите.

Смотрю на исписанный цифрами листок и заполняю последний столбик таблицы. Вчера я всю ночь думала о Романе и его предложении. Понимаю, что это может решить большинство проблем. И на какое-то время даже показалось, что это и правда единственный выход, пока я не вышла из клуба на улицу ранним утром. Вышла и, повинуясь рефлексу, посланному сердцем, повернула голову влево, выискивая машину Джека.

Я не хочу так. Не хочу продавать себя целиком. Не хочу в рабские отношения с ежемесячной зарплатой. Я готова на многое ради цели, но, если соглашусь на предложение Романа, возненавижу себя еще больше. А в ненависти нет места радости. Что от меня останется после этого?

Провожу черту и выписываю итог. Если следовать плану, то я смогу выплатить долг за четыре месяца. Остатка зарплаты хватит на квартиру, продукты и еще на кое-что по мелочи, в зависимости от чаевых. Смен, конечно, придется взять больше, но зато никакого эскорта. А если в этом месяце приедут «красные галстуки» и снимут клуб на пару ночей, то это позволит выдохнуть на несколько недель. Плюс шоу-балет может выстрелить.

Вздыхаю, складывая листок пополам, и чувствую непосильную тяжесть. Снова за чертой благополучия. Снова в экономрежиме. Дашка оборачивается, сканируя меня взглядом:

– А что ты считала?

– Свою жизнь.

– И как?

– Мы в дерьме! – весело отвечаю я, подкидывая листок вверх.

– Мы в дерьме! – повторяет Софа, забегая на кухню.

Дашка таращит глаза. Хлопаю ладонью по губам и обращаюсь к малышке:

– Софа, так нельзя говорить маленьким принцессам.

– Почему?

– Это нехорошие слова.

– Почему тогда ты сказала?

– Я же не принцесса.

– Как это? Твой парень Джек Фрост, значит, ты принцесса.

Логика, конечно, железная. Наклоняюсь вперед и произношу выразительно:

– Джек не мой парень. И он не принц.

– Вы целовались! И он принц! – Софа неумолима.

Перевожу взгляд на Дашу, взывая к помощи, но она поднимает руки и возвращается к готовке. Софа прищуривается и спрашивает:

– А когда Джек придет к нам в гости? Он обещал.

– Не знаю, милая.

– Сегодня?

– Не знаю…

– Позвони ему.

– Эммм… – Я смотрю на телефон. – Он, наверное, занят.

– Нет. Не занят.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю, – с умным видом отвечает Софа, упирая руки в бока.

Как же она похожа на Дашу. Умиление согревает сердце, и я сдаюсь. Беру в руки телефон и маню Софу пальцем:

– Давай запишем ему голосовое сообщение.

Она подходит ближе. Зажимаю кнопку записи и подношу телефон к губам Софы.

– Джек! Привет, Джек! Влада говорит, что ты не принц, но я знаю, что ты принц. Правда? Ты же принц? Когда ты придешь к нам в гости? Я хочу показать тебе рисунок, а Влада хочет поцеловать тебя!

– Софа! – вскрикиваю я.

– Влада любит Джека! Влада любит Джека!

Резко дергаю рукой, нервно хихикая. Даша заливисто смеется, а Софа скачет на месте, радостно хлопая в ладоши. Смотрю на экран. Сообщение отправлено. Ну и ладно. В конце концов, Софа не солгала.

Один час тридцать пять минут. Тридцать шесть. Издевательство чистой воды. Поднимаю руку с телефоном к лицу. Сообщение прочитано, но ответа нет. Если бы я знала, что Кирилл будет меня игнорировать, то удалила бы голосовое сразу же. Это он так меня наказывает или действительно не хочет отвечать? А может, занят? Ну да… Человек, который не выпускает из рук мобильник, не смог найти минуты, чтобы ответить. Чушь! Он специально.

Роняю руку вниз и смотрю на часы, висящие на стене рядом с телевизором. Я не чувствовала себя так глупо со школьных времен. Ждать ответа на сообщение? Уже и забыла, каково это. Софа подбегает к дивану и залезает мне на спину, укладываясь сверху:

– Влада-а-а…

– А-а-а?

– Почему ты лежишь? Ты спишь?

– Нет. Я грущу.

– Почему?

– Потому что мне грустно.

– Почему?

– Потому что я девочка.

– Все девочки должны грустить? – удивляется Софа.

– Нет. Ты не должна.

– Почему тогда ты грустишь?

Бросаю короткий взгляд на телефон, ноющее ощущение в груди усиливается.

– Потому что я сделала кое-что неправильное и теперь жалею об этом.

– Как это?

– Я оттолкнула человека, который мне нравится.

– Ты ударила его?!

– Нет, – усмехаюсь я, – это образное выражение.

Она замолкает, и я чувствую прикосновение ее маленькой ладошки к голове. Софа ласково гладит меня по волосам и произносит недетским тоном:

– Не грусти, Влада! Все будет хорошо. Это жизнь, она сложная, но интересная.

– Спасибо, солнышко!

– Давай посмотрим мультик!