Пока что мы пировали по поводу возвращения домой. Лэрд с женой и парочкой явных родственников-альбиносов, включая Энана, сидел на специальном возвышении за отдельным столом, покрытым разукрашенной скатертью. Я уже в курсе, что орнаменты на рукавах и одежде, кайма на подолах — такие же обереги, как резные фигурки на шеях.

Насколько действует, пока уверенности не существует, возможно чистое суеверие, но на скатерти тоже имеется нечто золотыми нитями вышитое. Рассмотреть толком из-за посуды и блюд с угощением нельзя, но вряд ли случайность.

Остальные сидят за столами, уставленными всевозможными яствами в строгом порядке. Нам с Таней четко указали, где приземлиться. Ничего удивительного. У

большинства народов стандартная практика. Чем древнее род или больше заслуги перед вышестоящим, тем ближе к помосту. Говорят, бояре на Руси частенько устраивали свары с рукоприкладством, выясняя, кто важнее и должен находиться впереди. Здесь, в этом смысле, порядки удобные. Ключник распоряжается, и с ним не спорят. Как выяснилось, данный господин отвечает за всю территорию, обнесенную стеной, и живущих в ней. И в хозяйственном, и в военном смысле. У него в подчинении не только слуги, но и городская охрана. Достаточно важная должность и доверенный человек хозяина. Лучше с таким отношений не портить.

Есть еще двое столь же высокопоставленных: глава дружины и смотритель за серебром. В смысле, казначей и главный мытарь одновременно. Судя по некоторым разговорам, не существует отдельного министерства для личного имущества лэрда и долины вообще. Все в один карман. Тут важно иметь человека не просто близкого, но и честного. Догадались? Ага. Пост занимает жена лэрда. А воинами, естественно, руководит его сын. Теоретически будущий владелец майората.

Почему сомнения? Из пяти сыновей до нынешних времен дожили двое. Остальные погибли или умерли. С дочерьми другая история. Из восьми семь замужем вне долины, за другими лэрдами. В частности, в достаточно сильном роду О’Дал, том самом, с которым вместе бились с врагами, замужем за тамошними магами трое его дочерей. И мать Энана тоже была за крайне перспективным сыном главы рода. Только не повезло. Погиб по собственной дурости, в пьяном виде решив лично в одиночку завалить пещерного

90 медведя. В результате наследник остался на бобах, о чем и поведал мне совершено спокойно. Если нет прямого родства с лэрдом, ничего не положено. Мать получает содержание, а ему приходится крутиться или жить за ее счет. Он-то теперь О’Дал, род считают по отцу.

Поскольку живут столетиями, проблемы наследства частенько крайне запутаны. И не раз случалось, что уставший ждать мальчик ста лет от роду устраивал отцу несчастный случай. Особенно когда жена не одна и дети соответственно сводные, друг друга недолюбливающие.

А вот восьмая дочь молода пока для брака. Здешние знатные дамы раньше двадцати редко уходят в чужую семью. Живут долго, замуж выходят поздно. Если посмотреть на пример матери, времени на кучу детишек хватает. Ей пятнадцать, и сидит рядом с родителями.

Надо сказать, что обстановка, несмотря на четкий порядок мест для гостей, была достаточно непринужденной. Запросто может любой вмешаться в беседу или вскочить, провозглашая тост. Пьют здесь много и со вкусом. Тем более что есть и чего покушать.

Супы нескольких видов и уха, изумительно вкусная. Разнообразная рыба, множество мяса, начиная от оленя и заканчивая банальной курятиной, пирожки со всевозможной начинкой. Овощи. Хлеб заранее нарезанный, соль и приправы. Главное, у каждого своя глубокая тарелка, не хлебают из одной миски. Можешь взять сколько угодно. Ложки, правда, и ножи нужно свои приносить. Но мы уже ученые. Из чужой питаться западло, а клинок на поясе у каждого свободного в обязательном порядке.

— Пусть радость способствует вам на нашей земле, — неожиданно провозгласил лэрд, поднимая серебряный кубок, — пришельцы издалека, — в наш адрес.

Это и остальные сообразили. Многие обернулись.

— Мой дом всегда открыт для вас.

Если учесть, что прежде он всего один раз за удачное возвращение говорил, — сильно.

Пихаю в бок Таню.

Она поднялась.

— Пусть счастье и удача всегда будет с тобой, — сказала девушка, старательно выговаривая слова и слегка кланяясь, — лэрд. И никогда в будущем не понадобится моя слабая помощь.

Народ в зале поддержал радостными криками, поднимая свои емкости. С пива ужраться достаточно сложно, но вино штука коварная. Голова вроде бы ясная, а ноги с трудом двигаются.

— Где здесь отлить можно? — спросил я, хватая первого попавшегося слугу, пробегающего мимо с очередным блюдом. На этот раз сладости. Что-то там с медом. На пахлаву похоже.

Он показал и унесся по своим делам. Мимо застывшего у входа дружинника, олицетворяющего охрану, я проковылял из зала. По соседству оказалось нужное помещение. Если не считать отсутствия зеркал и закрытых кабинок, ничем принципиально не отличающееся от общественных туалетов на земле. Те же унитазы, правда, без пластмассового сиденья и камня, заменяющего земные материалы. Просто дырка с местами для ног и журчащей постоянное водой. На них орлами восседает парочка гостей. Еще один лежит в позе убитого, не забывая похрапывать. Весело здесь проводят время. Зато красиво. Вся поверхность стен обшита деревом, искусно подогнанным и покрытым лаком. Собственно, в здании тридцать комнат для почетных гостей, а также, помимо пиршественного зала несколько поменьше, комнаты для прислуги, охраны и начальства. Вроде есть и библиотека. И хотя ничего почти не видел, можно не сомневаться: отделаны помещения с максимальной роскошью, раз уж даже в таких местах достойно приличного особняка на Земле.

За дверью туалета путь преградил человек-гора. Кроме роста за два метра и ширины не особо сильно меньше, он обладал руками до колен, квадратной челюстью, выдвинутой

91 вперед, маленькими колючим глазками, выступающими надбровными дугами и весь бугрился солидными мускулами. Эдакая горилла по виду.

— Меня зовут Тэдриг Обезьяна, — сказал неожиданно тонким голосом, скорее подходящим подростку.

Поскольку здесь все О’Ши, называть род нет смысла, а вот прозвище имеется практически у каждого. По нему гораздо проще разобрать, о ком речь идет, чем перечислять: сын такого, внук сякого-то из деревни под названием Козлы. Это, кстати, не юмор. Ким именно оттуда. И иные поселения обладают гораздо худшими. По мне, Пялимое несколько двусмысленно звучит, хотя, возможно, с переводом напортачил. Но вот слово «обезьяна» мне известно из уроков языка с конкретными рисунком, и тут ошибка исключается. Вряд ли ему дали такое стремное прозвище в качестве награды.

— Максим Иванович Каменев, — бодро рапортую.

— Я знаю, — сказал он, небрежно отмахиваясь огромной лапой. — Думаю — это единственное, что ты сказал правдивое. Я родился на востоке, у Длинного моря…

Знать бы еще, о чем он толкует. Давно пора озаботиться изучением здешних карт.

— …И такие там не водятся. Маги есть на западе и здесь. Я думаю, ты… — и прозвучало отсутствующее в моем словаре слово. Нетрудно догадаться о смысле.