– А какая, собственно, разница? – несколько запальчиво поинтересовался Игорь, подсознательно отказываясь признать правоту и справедливость заданного «продажной тварью» вопроса.

– Большая разница, командир, – Волоха чуть прищурился – видимо, почувствовал что-то такое, не очень приятное для себя, в интонациях сказанного Игорем. – Как ты должен понимать… – Слово «должен» было выделено интонационно, а в глазах агента засветились искорки насмешки. – Есть разница в цене нового, «тканолевого» «макара», того, который в руках уже побывал, и расточенного под макаровский патрон «газовика». Совершенно разные бабки. Так что ты бы сначала определился, какой именно ствол ты ищешь…

Михайлов дернулся, как от пощечины. Дожили, однако! Уголовники будут учить его, офицера полиции, что и как ему искать…

– Хорошо, Володя, я приму твои слова к сведению, – оперативник изо всех сил старался, чтобы на его лице не нашли отражение обуревающие его сейчас эмоции. – До свидания…

– Будь здрав, командир! – теперь уже агент откровенно усмехался.

Сопровождаемый Шебалкиным, Михайлов вышел в первый, маленький кабинет. Шагнул было к двери, но майор остановил его:

– Подожди. Копию сообщения для своего ОПД получи… – И опять, как и в самом начале сегодняшней встречи, полез в ящик своего письменного стола.

Через несколько секунд Игорь получил в руки агентурное сообщение. Быстро пробежал глазами кривые рукописные строки… Все это он уже слышал. И от самого майора, и от агента… Разве что в более развернутом виде, с большим числом подробностей.

Расписавшись на первом экземпляре сообщения, Игорь аккуратно свернул полученную бумагу и вновь направился к выходу. И опять его остановил Шебалкин:

– Ты это, Михайлов… К тому, что Волоха говорит, прислушаться стоит. Он ведь и сам за «огнестрелы» хаживал… И интуиция у него, я тебе скажу, просто нечеловеческая. На раз все просчитывает. Он с нами уже лет десять работает, а вот вычислить его никто еще не смог. В авторитете… Так что подумай…

– Хорошо! – почти на бегу отмахнулся Игорь.

Оказавшись в коридоре и услышав за спиной уже знакомый щелчок замка, вздохнул глубоко, полной грудью. Даже, кажется, воздух здесь был намного чище, чем в только что покинутом кабинете.

«Ага, – с сарказмом думал оперативник, не спеша поднимаясь на свой этаж. – Мне еще авторитетные уголовники не давали указаний, как и что делать. Разберемся. Сами с усами…»

Игорь не успел и войти в свой кабинет, как зазвонил телефон.

– Да?

– Ну, что тебе хорошего Шебалкин сказал? – Самсонов. Можно подумать, что стоял где-то за углом коридора, высматривал, а когда же это Михайлов пройдет в свой кабинет? А как высмотрел, так сразу и позвонил.

– Хорошего – ничего, – сообщил Игорь. И добавил: – Судя по всему, я был прав. Не тот Леший человек… Не его это работа.

– Прав он был… – недовольно передразнил оперативника Самсонов. – Плохо! Единственный реальный подозреваемый – и мимо кассы… Очень плохо!

– Есть же еще один… – осторожно напомнил Игорь.

– Есть-то он есть, – согласился Владимир Семенович. – Только вот брать нам его пока не на чем. Судя по сообщениям наружки, кристальной чистоты человек. Ни в чем противозаконном не замешан. Вообще.

– И что теперь делать?..

– Значит, так, – решил Самсонов. – На Лешего подготовишь задание в СИЗО. Пусть там еще посмотрят. А со вторым… Денька три у нас еще есть. Пусть поводят его. А там посмотрим.

– Как скажете, – согласился Игорь. С начальством вообще спорить глупо. Ну, а с Самсоновым… Нежелательно.

– Как скажу… – Владимир Семенович позволил себе проявить недовольство. – Ты там тоже на месте не сиди. Двигайся, двигайся! Помни, нам это убийство раскрывать надо – край! Кровь из носа! Ты меня понял?!

– Так точно, а чего тут не понять? Все сказано более чем ясно.

– Вот и давай, раскрывай! – Самсонов повесил трубку.

Игорь вдруг задумался, а правильно ли он поступил, что не передал начальнику слова Волохи. И сразу же дал сам себе ответ – правильно. Не должен и не может идти уголовный розыск на поводу у каких-то… Каких-то…

В том, что агент был прав, оперативник отказывался признаваться даже самому себе. Самолюбие взыграло. Одно дело, если бы он додумался до столь очевидных вещей сам… И совсем другое, когда ему об этом прямо сказали. Да еще кто!..

Вытащив из сейфа оперативно-поисковое дело, Игорь вложил в него полученную от Шебалкина бумажку. А потом вернулся к плану оперативных мероприятий – что там из них еще на сегодняшний день оставалось невыполненным?

Глеб уже в который раз делал вид, что крайне увлеченно разглядывает какую-то схему, когда под одеждой ожил, затрепыхался и задергался включенный в режиме вибросигнала сотовый телефон.

Не спеша, с видом самым равнодушным и расслабленным Кожухов встал с места. Неторопливо прошел через комнату, в которой расположились его охранники. Перехватив вопросительный взгляд одного из них, бросил небрежно:

– На дальняк… – и добавил не без ехидства: – Вы, пацаны, воду, случаем, не в болотине берете?

Разумеется, ответом ему послужило молчание. Правда, один из конвоиров поднялся и направился следом. Однако к самому домику туалета подходить не стал – остановился на достаточно почтительном расстоянии, возле крылечка.

Глеб устроился в позе орла над криво прорубленным в досках круглым отверстием и, покопавшись под рубахой, извлек наружу телефон. Так, все правильно – пришла sms-ка. Всего лишь две фразы: «Все готово. Когда?»

Действительно, когда?.. Глеб на мгновение задумался, а потом набрал ответ: «Сегодня». Действительно, чего уже тянуть? И так понятно, что Пастух не оставляет ему выхода. Значит, придется работать по второму варианту, заранее, еще в Красногорске, просчитанному и обдуманному.

Возвращаясь в дом, Кожухов улыбнулся конвоирам:

– Ну, что, пацаны, готовы? С машиной все в порядке? Скоро работаем…

– Когда?! – встрепенулся один. А второй просто встал с места, звякнул ключами:

– Поеду, заправлюсь…

– Во-во! – кивнул ему Глеб. – Заправься. Если все будет нормально, то завтра ночью нам это ох как пригодится!

Водитель вернулся минут через двадцать. Машину загнал во двор. Глеб видел в окно, как он походил вокруг «девяносто девятой», попинал колеса, проверил уровень масла в двигателе.

«Молодец! – про себя похвалил рачительного автовладельца Глеб. – Красавец!»

Остатки дня тянулись мучительно медленно. Кожухов пытался погрузиться в оставленные для него документы, но не мог сосредоточиться. То есть внимательно читал текст, находил знакомые слова, но не мог понять, что за значения или понятия скрываются под ними. Не выдержав этой пытки, плюнул на все и завалился спать.