— Пообещал, значит, приедет. Я хоть посмотрю, кто на тебя столь неизгладимое впечатление произвёл, — Ксюша хихикнула, потому что Валька давненько не рассказывала о мужчинах с таким блеском в глазах, как ночью об этом новом знакомом.

Ждать пришлось довольно долго, девушки успели не только позавтракать, но через некоторое время и пообедать, обсудить ещё раз все мистические события, сопровождавшие их жизни в последние дни. Разложить всё на список странностей, как они пробовали сделать не так давно в кафе, теперь уже не получалось. Учитывая Ксюшино «путешествие» в какое-то параллельное пространство и откровения Валькиной матери, получалось, что происходящие события более глобальны, чем последствия одной операции по имплантации искусственных хрусталиков. Существование некоего нижнего или соседнего мира, населённого сверхъестественными тварями, стопроцентно было доказано — тут особенно произвёл впечатление холодильник, превратившийся на короткий миг в дверь между пластами реальности. Наверное, если это оказалась обычная входная дверь, то эффект не был бы столь оглушительным.

— А я тётю Айшу почти не помню, — Ксюша внимательно выслушала пересказ истории, которую Вальке поведала прошлой ночью мать. — Только запах… она пахла как-то необычно. Не сказать, что неприятно, а просто как-то… не как все люди.

Объяснить, каков именно был этот странный запах, Ксюша не смогла да и не помнила толком: это как всегда с памятью через обоняние, если учуешь, то сразу узнаешь, а описать невозможно.

Потом, после всех разговоров, когда и Крестова в очередной раз повторила, где она была и с кем там познакомилась, подруги решили, что надо попробовать открыть дверь.

— Дубль говорил, что моя мать так могла. Подробностей из него было не вытянуть, но, судя по всему, мама туда частенько приходила. И мне нужно знать, зачем. Что она там делала? А если папа оттуда, как тётя Наташа сказала, то и о нём хочу узнать. Кто он и что с ним случилось. И вообще… получается, что я тогда наполовину не-человек?

Валька сидела на широком подоконнике и дымила в форточку, решив выполнять указания Юрки дословно: из дома ни ногой, значит, даже во двор курить не пойдёт. Все события — и новые, и те, которые происходили в прошлом, когда они были несмышлёными детьми — были невероятно интересными. Если бы Валя смотрела об этом фильм, то за уши было бы не оттащить. Но в то же время опасности оказывались не киношными, а вполне способными привести к смерти — вполне реальной. Стоит только маньяка с киркой вспомнить.

— Да уж… может, этот твой Дубль знает?

— Из него и слова не вытянешь, — скривилась Ксюша. — Противный такой тип, хотя вроде не злой.

Никакую дверь Ксюша открыть так и не смогла, несмотря на пару часов стараний, и даже начала немного сомневаться в том, что всё произошедшее было в реальности.

— Может, я просто чокнутая, Валь? Это гораздо более правдоподобное объяснение.

— Ага. Ты — безумна. И я. И моя мама. Всем в дурку пора. Очень правдоподобно. Я тоже видела, как ты пришла обратно. И чужую комнату в собственном холодильнике. Нет, Ксюша, я могу признать коллективной галлюцинацией то, что мы с тобой увидели, как граффити сошло со стены и начало махать киркой. Я могу допустить невменяемость мамы, пережившей в молодости много травмирующих событий и теперь сочиняющей про это сказки. Я даже могу, наверное, смириться, что ты не из моего холодоса вылезла, а нормально вошла с крыльца, а я себе всё выдумала от стресса. Но, блин, не всё же это сразу!

— Рассуждать о степени безумия можно бесконечно, но окончательным доказательством может стать только открытая мной дверь!

Именно в этот момент раздалась мелодичная трель. У Вальки, как водится в частном секторе, звонок был выведен на улицу, к калитке, чтобы не вынуждать пришедших стучать кулаком или звонить по мобильнику кому-то из хозяев.

— Вон, сходи калитку открой, — оживилась Валька. Ей было досадно, что у подруги никак не выходит проявить свои способности, а ещё и ожидание Юрки добавляло раздражения. Поэтому она с нескрываемым удовольствием отправила встречать следователя (а больше они никого не ждали, значит, он это и есть) Ксюшу. По мнению Вальки, доказательств существования иных измерений и нечеловеческого мира с его агрессивными и не очень обитателями было больше, чем достаточно. И Ксюша пыталась не убедить себя и окружающих в своём здравомыслии, а просто хотела вернуться туда и научиться использовать неожиданно проснувшимися способности сознательно. А так как это не получалось, то начинала ныть, по впечатлениям подруги.

Облаву Юрка свернул раньше обозначенного начальством крайнего времени, хотя ни подозреваемого в серии убийств, ни пропавшей девушки Ксении Крестовой они так и не отыскали. Однако результаты были: нашлись и несколько безвестных жмуриков разной давности, и с десяток подозрительных маргинальных личностей, с которыми порешили разбираться в участке: может, просто бомжи да неформалы, а может и по каким-то делам проходят, документов ни у кого нет, да и не все во вменяемом состоянии. Юрка придумал какую-то отмазку, почему они не стали искать маньяка с киркой и его последнюю жертву, никто ему, скорее всего не поверил, но решили, что следак понял свою ошибку и пытается пойти на попятный, сохранив лицо. Лазить дальше на морозе особо желания ни у кого из ментов не было, поэтому спорить с Юркой не стали.

Дело в том, что следаку не терпелось попасть к Валентине, познакомиться со счастливо выжившей Ксенией и вообще поговорить обо всех этих чудесах, типа нарисованного на стене маньяка. Почему-то он не сомневался, что девушки вполне осведомлены о том, что напал на них не обычный человек. Поэтому он постарался как можно скорее ускользнуть от любопытных коллег, которые как назло именно сегодня решили побыть общительными и дружелюбными: «Может, вас подвезти, Юрий Алексеич?», «Юр, давай по кофейку и коньячку, а?», «Палыч про тебя будет спрашивать, что сказать-то?», ну и так далее.

До дальнего частного сектора за Острожкой, где жила Валя, он добрался на такси, чтобы не брать служебную и не палиться, куда и к кому поехал, но и не возвращаться к участку за своей — наверняка по закону подлости столкнёшься с начальством и придётся объясняться. Райончик, конечно, был глухой и такой… явно неприветливый, не зря Валька упоминала, что ей никакой Дом Ужасов не страшен после своей округи. В узкую занесённую снегом улочку таксист даже сворачивать отказался, и Юрка его очень понимал — сам ночью отсюда еле выехал задним ходом, буксуя в сугробах и слишком