– Береги себя, – попросил он.

Она лишь кивнула, не произнеся ни слова. Только слезы текли, а она даже не старалась их вытереть. Эта встреча и для Яны, и для Хирурга была как утонченная пытка. Только рана начала зарастать, покрываться тонкой корочкой, как вновь полоснули бритвой. Никаких сил не хватит это перенести.

Странники отправились к проходу. Хирург шел впереди, сутулясь сильнее обычного. Он не оборачивался до конца, а Яна все не уезжала, смотрела вслед. И возле самой воронки Хирург развернулся и крикнул:

– Я люблю тебя! Всегда любил! Береги себя.

И под конец:

– Я постараюсь вернуться. Обещаю!

Вот и все, они перепрыгнули.

Интерлюдия восьмая

Снова в путь

Глогх дремал, сон растянулся на неделю, медленный и ленивый. В нем Глогх носился по Скарамунту, играя в догонялки с пылкой лавой. Из-под земли вырывался пар, и Глогх прыгал на него, а затем в сторону, и пар пхыкал сильнее. Окрестности озаряла черная луна, придавая пространству торжественный вид и мрачность. В небе носились огненные птицы – как и Глогх, первые дети этого края. Они роняли огонь, точно перья, и тот застывал на бурой земле пламенными цветами. Чудесное видение, но жаль, что недолгое.

А потом ласковый голос позвал Глогха.

«Просыпайся, лентяй. Пора вставать», – прошептал кто-то.

Глогх не знал ни матери, ни отца, но если кому и мог принадлежать этот голос, то только им, любящим и понимающим. Он неспешно поднялся, потянулся и расправил затекшие конечности. Втянул в себя воздух. Нет, горьковатый запах не вернулся, лишь его предчувствие, ожидание конца.

Глогх стряхнул с себя ошметки паутины – арахниды зря время не теряли. Пытались и его опутать узами, чтобы после питаться страхом. Он помнил, какими они раньше были. Существа, сплетенные из нитей луны и воды. Никто лучше их не плел узоры, украшавшие этот край. И что с ними стало? Зависть и гордость погубили их. Слишком много о себе возомнили. Захотели стать повелителями мира, за что и поплатились. Теперь лишь паутина с застывшими в ней каплями росы напоминает о прежней сути.

«Тупые твари! – ярость охватила его. – Не соображают, на кого не стоит плести тенета».

Он подошел вплотную к пряничному домику и разрушил ударом лапы. Кого-то придавило тяжелой балкой, но Глогха это не интересовало.

Этот мир немного походил на их собственный, только с отставанием на полвека, если не больше. Есть электричество и машины, поезда и удобства, черно-белые телевизоры, но нет Интернета, гаджетов и мобильных телефонов. Люди вполне обычные: доброжелательные и не очень, молодые и старые, толстые и худые, местные и туристы. Большое разнообразие для маленького города, где дома возведены еще в прошлые века и точно законсервированы во времени. Узкие улочки, спускающиеся с холма на городской пляж. Тысячи ступеней между домами – для пешеходов и каменные дороги – для автомобилей. А еще в городке имелось множество дверей, а радуга сияла над ним, не желая указывать точное место.

Деревянная дверь подъезда, обрамленная толстыми колоннами и треугольным сандриком[5], на котором висит овальный портрет. Резное полотно, украшенное изображениями грифонов и орлов. Проходы, где вместо стекол вставлены витражи. Простые двери, выкрашенные краской, гладкие и неприметные. Двери в виде арок, обрамленные искусными наличниками. С железным засовом, кованые. Глаза разбегались от разнообразия, но проход между мирами не находился. Путники остановились в двухэтажной гостинице на морском побережье, и каждое утро и вечер спешили на море. Всего на час, но этого хватало, чтобы отвлечься. Хирург понимал, что Кате и Игорю, да и ему, это необходимо – устали от походной жизни. Хотя, с другой стороны, это расслабляло, но не сильно. А затем – новые поиски в изнуряющую жару, когда все остальные жители прятались в каменной прохладе зданий.

В городе росли пальмы, а в горах, его окружающих, сосны. Хирурга это удивляло больше всего: сосны и пальмы рядом, два символа – юга и севера. Во дворах беседки были оплетены лианами киви, дающими тень. Оливки, инжир, мандариновое дерево, магнолии – Хирург хотел бы поселиться в подобном городке вместе с Яной-Аней. Он так и не пришел в себя после встречи, иногда казалось, что это злая шутка судьбы: снова свести и разлучить. Ему мерещилось, что это был лишь сон, каприз разума, не примирившегося с потерей. А ведь он только стал привыкать к мысли, что сможет жить дальше один. Но все же это подарок – знать, что Аня есть, пусть и в виде своей копии. Что в другом мире ход событий оказался иным.

Радуга, исполняющая желания… До этого он не знал, что загадать. Теперь же проще: вернуться к Яне. Она – не его Аня, а он – не ее Дмитрий, но все же они – половинки целого, которое не смогли сохранить из-за его глупости. И если кто решит, что это самообман, то ошибется. У них с Яной есть шанс все исправить, стать счастливыми, и он постарается эту возможность не упустить. Кто сказал, что самые смелые мечты невыполнимы? Хирург вывернется наизнанку, но выполнит, что обещал.

На витраж с рисунком радуги путники наткнулись, когда бродили по окрестностям. Сначала шли по проезжей части, как большинство горожан, не желающих стирать ноги на ступенях. Все равно машин мало. А затем завернули в арку, там-то Игорь и углядел пеструю дугу. Изображение было разрезано на небольшие стекла и вставлено в дверь. Неужели?! Они резко остановились, не в силах поверить: неужто нашли? Хирург постучал, ему отворил грузный мужчина. Ничего не спрашивая, он отступил внутрь и пропустил странников. Это оказался магазин сладостей. Шоколад ручной работы с разными добавками из орехов, меда и джема. Мармелад: яблочный, сливовый и апельсиновый. Марципан, карамель, пастилки – сразу захотелось все скупить и устроить пир.

Путники приобрели несколько кульков, прежде чем Хирург решился задать вопрос:

– Скажите, а здесь нет двери или прохода в другой мир?

И замер: сейчас их примут за сумасшедших и вытолкают вон. А, может, картинка на двери – всего лишь совпадение? Но мужчина снял очки, не спеша протер их, будто раздумывая, и сказал:

– В моем магазине нет. Но попробуйте зайти завтра.

– Сюда же? – уточнил Хирург, чувствуя себя полным идиотом.

Продавец начал перекладывать товар с места на место, смахивать несуществующую пыль, протирать витрину, точно ему захотелось избавиться от надоедливых покупателей. Но Хирург ждал.

– Да, примерно в это же время, – наконец обронил мужчина.

Странники вышли в полном недоумении: почему именно завтра? Что изменится? Будет другой продавец, который сможет прояснить ситуацию? Они шли по вечерней набережной и ели конфеты, одну за другой. На следующий день оделись по-походному и прихватили рюкзаки. Что-то они расслабились под южным солнцем, отвыкли от бесконечной дороги и лишений. Хватило нескольких дней. Даже на поиски прохода отправлялись налегке, а сегодня спохватились. Знакомая улица, арка, они нырнули в знакомую дверь и замерли – это был магазин новогодних игрушек.