И вот — опять? Ну не может Дана так вот слепо доверять. Просто не может — это уже граничит с глупостью, а она, я искренне надеялся, у неё просто показная. Или на это и расчет?

Часть удара от себя она этим, конечно, отвела — покушения на Дика участились, а с попытками навредить Дане уже вполне справлялись приставленные Кэрраем стражи.

Я мысленно рыкнул.

"Тэлл". Её Страж. Почему-то эта мысль, возникшая словно из глубины чужого сознания, отраженного в моём, раздражала.

Нет. Не раздражала. Бесила.

Не успокаивало даже то, что отражена она была в ореоле страха. Она его боится? Или ЗА него?

Вообще, мне кажется, что не будь его, какое-то из покушений уже б достигло цели. Да хоть то, с нападением на мобиль. Ведь у них — кто бы это ни был — почти получилось. На вмешательство стражей явно не рассчитывали. Поэтому сомнения в том, что он ЕЁ страж, не приживались. Зато уверенность росла. Он может её защитить. Пусть не Либрас, как Дик, не Виситер, как Кар, но и не раб. Уже не раб. Человек, без кристалла в голове и с преданными людьми в подчинении. Человек, до уровня которого мне не добраться. И который имеет для Даны значение. Не такое, как я сам.

"Секс у тебя был с кучей народа…"

Она даже не поняла, как снова сделала мне больно. И хоть смысл её фразы был в другом — в привязке — она дала оружие, которым я снова и снова царапаю себе едва затянувшиеся рубцы.

Всё понимаю. И царапаю.

Моя провокация удалась. Дана действительно так обо мне думает. Да — не брезгует. Да — ценит. Да — благодарна.

Но Дик всё равно был прав. Хоть я и знаю, что лгал мне. Но он — прав.

Я изначально ей был нужен как образец эксперимента мужа. И купила она меня только поэтому: как сейчас помню то утро — наше первое утро — и красный кристалл в пальчиках своей обнаженной хозяйки. Как она вставляет его в каст перстня, откуда его невозможно достать, лишая последней надежды заглушить боль…

Как смотрит мне в глаза, понимая, что не сможет меня отпустить из-за заглушки, а сама не в силах спрятать страх… Соль, она же меня боялась! И не зря…

Да, я не доверял Дику. Но соль его слов разъела тонкую, едва сформированную веру в то, что я смогу сделать что-то для Даны, находясь с ней рядом. Что-то, что ей действительно нужно.

Это был единственный раз в Столице, когда Ричард Трэнтон включил "шум", заглушив сигналы всех подслушивающих устройств. Ненадолго. Но сказать успел многое.

Он просто прямым текстом выдал, что я со своей страстью мешаю Дане рационально мыслить, выполнять её работу, мешаю стать частью Высшего Света Соледара и до конца исполнить договор с Альянсом — передать им заглушку. И меня — или мой кристалл — как часть единого проекта.

— Да ты понимаешь, что со своим кристаллом будешь гораздо полезнее Альянсу, чем все правдой и неправдой добытые технологии, которые ученые не в состоянии воплотить? Если договор с Альянсом включит поставки нитритов за пределы Соледара — поток нелегальной работорговли вырастет в разы! Ни один чип, ни один ошейник не даёт такого контроля, как эти грёбаные кристаллы! Ты, практически, спасёшь тысячи людей! — он поднял руку, не давая мне возразить, — даже миллионы! Но если и это не аргумент — подумай о Дане. Ты хоть представляешь себе последствия её вступления в права? Она стала не просто полноправной Либрой со средствами и связями. Она войдёт в Совет! Она сможет не только влиять на принимаемые внутренние законы, но и на внешнюю политику! Просто подумай, когда ещё мы сможем так глубоко внедрить действительно лояльного агента? Сколько она всего сможет сделать?

Конечно, сможет. Но вот хочет ли?

— Я не лоялен Альянсу, как, впрочем, и Соледару. Меня тошнит от вашей политики. Если Дана решит оставить…ся со мной — я ухвачусь за эту возможность руками, ногами — зубами в конце концов. Не нужны мне все эти твои высокие речи и идеи. Ты сам знаешь им цену.

— Вот именно, Сит. Я слишком хорошо знаю цену политически раскрученной фигуры. Дана, может, и не выбирала эту роль, но ты действительно готов поставить её перед выбором — тысячи невинных жизней или одна твоя?

Столько пафоса я встречал только у одного человека — того, кого пообещал Дане называть только мразью. И примерно в том же контексте.

Моя жизнь в обмен на свободу для других. Какая патетика.

И как же больно, что это — правда.

РЫБАЛКА

Мысли постоянно возвращались к Ситу и его выбрыку у фонтана. Перехватив взгляд Дика, мелькнувшего среди гостей в зале, куда нас привёл слуга, отправленный за мной в сад хозяином, я поняла, что поговорить сейчас не судьба. Не судьба в лице как Советника Мэдсена, — основного оппонента Аэруса Кэррая, — цепкой хваткой вцепившегося в предплечье Трэнтона и оживлённо что-то ему вещающего, так и самого организатора бала, повторившего такой же манёвр, но уже с моим предплечьем.

Зараза, синяки же останутся.

А хватка у него классная, я прям позавидовала. Вот смотришь на этого человека, и понимаешь — скала. Совсем с ним не страшно. Если, конечно, он на твоей стороне. Ну, или ты — на его, потому что ситуацией владеть будет в любом случае он.

Аэрус Керрай, Третий Советник Соледара. Не имела чести личного близкого общения с ним в прошлом, скрытая надёжной спиной мужа. Подозреваю, именно он когда-то поставил Дэрека перед выбором — наука или политика. Без компромиссов.

С этим человеком предпочитали не связываться. Как минимум четыре года назад. Судя по уверенному взгляду, сейчас мало что изменилось.

Но когда он, паря рядом в своём гравикресле, сжал мою руку, первой мыслью было: "как жаль, что я не его дочь". Я даже вздох восхищения не смогла сдержать. Но Кэррай нахмурился, восприняв его немного иначе.

— Не пугайся, Либра Хоэри. Я просто хотел засвидетельствовать тебе свою благосклонность, что успели уже