— Немного неожиданный поворот событий, — убаюкивают округу бархатные переливы голосе отца. Сквозь сталь и шёлк проскакивают искры коварства, но неопытные уши вполне способны не уловить столь тонкие нюансы, — но, собственно, ничего смертельного не произошло. Небольшая рокировка. Раз так вышло. Обмен кровью состоится. Все остальные обязательства — тоже.

Любимый папочка спешит сбагрить меня с рук, как засидевшуюся в девках престарелую тётку. Но у фазендейро Пабло на этот счёт — свои соображения.

— Обмен?! — пышет праведным негодованием мне в шею Ника. — Я вам что, станция переливания крови?

— Не преувеличивай собственную значимость, дорогая. Мы все тут… мясо и кровь, — меланхолично возражаю я, пытаясь не упустить ни слова из торгов старших.

— Согласен, — в голосе Лунина мешаются львиный рык и царская сдержанность. Несовместимые ингредиенты, но ему это удаётся. — Судьба меньшей дочери мне не безразлична. Особенно, если учитывать открывшиеся обстоятельства.

— Да не собираюсь я замуж! — наивная святая простота. Бедная моя несчастная Ника Ей сегодня явно не повезло с компанией.

— Что значит не собираешься? — любящая сестра неприлично подскакивает на стуле, и только благоразумная рука матери удерживает её на месте. Для «брошенки» у неё какая-то неправильная реакция. — Что значит не собираешься, Ника?! Ты обещала!

На какой-то миг я теряю нить происходящего, пытаясь вникнуть в страстную кастаньеточную речь моей бывшей «невесты». К счастью, и на том конце переговорного стола главы семейств умолкают.

— Что я обещала? — теряется Ника от агрессивного напора сестры.

— Замуж вместо меня выйти! — в роду моих будущих родственников явно были танкисты. Чтобы безжалостно давить гусеницами всё, что шевелится, одного таланта мало. Нужны гены.

— Ну, знаешь! — задыхается от возмущения Ника.

— Не волнуйся так, Ника. Это может навредить ребёнку, — кажется, я уже люблю свою будущую тёщу.

Ника булькает, видимо, растеряв слова, как мелочь из прохудившегося кармана. Интересно, что она обещала своей пронырливой сестрёнке? Пока моя личная помощница приходит в себя, торги возобновляются.

— Но остаётся нерешённым вопрос с моей старшей дочерью. Иван Аркадьевич, именно она — наследница моего состояния. И именно в её браке я заинтересован прежде всего.

Сеньор Пабло тоже танкист. Однозначно. Нет. Водитель катка.

— Ну, дважды мой сын жениться не может. Двоежёнство в нашей стране не принято. Логично. Спасибо, папа! Насколько я понимаю, Лунинские миллионы папульку не интересуют. Его цель — отдать меня в надёжные женские руки, чтобы не тряс своим беззамужним статусом перед мамулькой Александрой.

Вот, кстати, кого совершенно не интересует сегодняшний ужин. Мадам Драконова сидит тихо, никуда не вмешивается. Даже удивления не выражает. Ну, разве что брови поднимала, когда я произвёл неизгладимое впечатление на всех своим заявлением. Возможно, затаилась. Но это не точно.

— Но у вас два сына, — Лунин так давит на слово «два», что я уверен: этот способен составить конкуренцию отцу Дракону. Он к тому же ещё и взглядом гипнотизирует. Но устойчивость к подобным вещам у главы рода на месте.

— У меня три сына, — невозмутимо поправляет он пробел моего будущего тестя в знаниях, давая понять, что матчасть учить нужно получше.

— Насколько мне известно, меньший брачного возраста не достиг. А вот средний…

Я вижу, как отец бросает молниеносный взгляд на Илью. Задумчивый глубокий взгляд. Кажется, я слышу, как скрипят в его умной голове шарики с роликами.

Илья давно очухался и сидит, развалившись. Он тоже с интересом прислушивается к разговору, впрочем, как и все остальные. У него даже улыбка прорезалась саркастическая. Или циничная. Средний брат ещё ничего не понял. На папулькин взгляд только ухмыльнулся бровками дёрнул. Наивный.

— По рукам, — молниеносно принимает решение делец Драконов, и они с Луниным так резво и мощно скрепляют рукопожатием сделку, что со стороны, наверное, может показаться, будто они в армрестлинге соревнуются.

С лица Ильи сползает, как прошлогодняя краска, улыбка. Отваливается кусками. Падает на пол некрасивыми ошмётками. Девица Валентина издаёт отчаянный рык, достойный рёва дракона.

Йес-с. Второй момент, ради которого стоило прийти сегодня на эту «деловую» встречу. Если отцу и впрямь удастся провернуть эту сделку века, я первым буду аплодировать стоя. По крайней мере, Илье в ближайшее время точно будет не до Ники.

Снова всё приходит в движение. Будущая тёща пытается удержать старшую дочь за столом. Александра мягко кладёт руку отцу на локоть. Нику удерживаю на месте я. Илья вскакивает.

— У нас что, средневековье? — холодно интересуется он. — Как хотите, но я в этом фарсе не участвую. Было достаточно весело. Как в театре. Но некоторые шутки имеют предел. Я так понимаю, это розыгрыш? С первым апреля опоздали?

— Сядь! — рявкает отец, и пальчики Сашки сжимают его бицепс ещё крепче. Он властный. Тиран. Деспот. И мы худо-бедно научились сопротивляться, как можем. Но вот в таких ситуациях вторая сигнальная система отключается полностью, и остаются только животные инстинкты.

Илья рухнул назад на стул. Это не испуг, нет. Непроизвольный рефлекс на папину мощь. Именно в этот момент я понял, что палка не просто перегнута, а треснула и разломилась.

— Ника, сделай что-нибудь! — кажется, девушка в вечном статусе невесты, паникует. Столько отчаяния в её голосе, что мне её даже жалко.

— Ну, дважды замуж я выйти не могу, — разводит руками моя будущая жена. — Двоежёнство в нашей стране не принято.

И я замираю в восхищении. Какой удар. Нет, я всё же сделал великолепный выбор. Сам себе завидую. Она легко поднимается с места и хватает сестру за руку.

— Извините, нам нужно носики припудрить, — и решительно направляется в сторону туалетов.

— Валентина! — хлещет приказом папа Лунин им вслед. — Подумай десять раз, прежде чем решишься сбежать!

— Мы не сбежим, — оборачивается Ника. А сестра её так и стоит, замерев, словно ей в спину осиновый кол вогнали. — Скоро будем.

— А я, пожалуй, пойду. Приятно было познакомиться. Ужин — выше всяких похвал. Очень вкусно и сытно. Мои похвалы местному повару. Но, кажется, еды слишком много. Как бы несварение не заработать. 

Илья делает попытку номер два слинять.

— Не спеши, — осаживает его отец. — Никто не заставляет вас завтра же бежать под венец. Познакомитесь. Узнаете друг друга получше.

Кажется, у сеньора Пабло на этот счёт иное мнение, но он подавляет в себе недовольство. Понимает, что нахрапом брать нельзя.

— Ты не можешь меня заставить, — сопротивляется брат.

— Я и не заставляю. Прошу. Присмотреться. Поухаживать. Сходить с девушкой в кино или куда вы там сейчас ходите.