— Йен сказал придерживаться естественности, да?

Да, дашечки, да! Хватит дакать.

Я просто кивнула и улыбнулась. Кивай и улыбайся. Кивай и улыбайся. Ты можешь с этим справиться. И я переключилась на режим робота.

Но с чем не могла справиться, так это с тем, насколько София была до ужаса милой, когда она взяла меня за руку и потащила в ванную. Думаю даже, что в её шаге проскальзывали прыжки, и я испугалась, потому что: 1) я думала, она бегунья и 2) бывшие невесты не скачут вприпрыжку по комнате с нынешней девушкой бывшего жениха.

Может, она не знала, что между мной и Лео что — то происходит. Настало ли время поделиться информацией? Уместно ли известить её о том, что две ночи назад, в прошлом почти — её — муж обменялся со мной слюной в этой самой комнате?

Прикинув, что через несколько минут она будет работать с моими ресницами инструментами, которые ужасающе похожи на предметы пыток в средневековье, я прикусила язык и закрыла рот.

Что пришлось очень кстати, потому что София тут же приступила к нанесению нескольких матовых оттенков блеска, прежде чем остановить выбор на тёмно — розовом.

— Bellissima.

Она собрала губы бантиком и издала чмокающий звук, от которого я подпрыгнула, потому что он напомнил о поцелуе в наше знакомство. Чудо, что эта женщина не приняла меня за круглую дурочку. Хотя, насколько мне известно, именно так она и решила. Только, в отличие от меня, умело это скрывала.

И продолжала в том же духе, маскируя моё лицо слоями тонального крема, румян, бронзатора: затеняя и подчеркивая кожу, собственно, так же, как и я на уроках рисования. Наблюдая за тем, как София работает надо мной, поняла, что в чём — то подобном есть творчество, и она исключительна искусна в нём. Сложно не проникнуться симпатией к кому — то, кто делал тебя красивой.

— Всё готово.

Она развернула кресло.

— Вау, София. — Я не выглядела как клоун. Или как дрэг — квин. Даже не как зомби. Я выглядела самой собой, только перешедшей на новый уровень. От того, как естественно она проявила мою красоту, захотелось её обнять. Я так и поступила.

Встав, я обхватила её как удав, мои руки обвились вокруг неё, и пробормотала у её нежной щеки:

— Поверить не могу, что ты сделала так, что выгляжу таким образом!

София хихикнула.

— Я не так уж много сделала. Ты и так очень красива, Джули. — Когда тебе говорят, что ты красива с таким акцентом, ты ощущаешь себя ещё лучше. — Вы с Лео будете потрясающе смотреться вместе на сегодняшней съёмке с Йеном.

Так, может, она знала о нас. Или нет. Трудно судить по её заявлению.

— Вы — прекрасная пара.

Ну хорошо. Она определённо знала.

— Как были и вы.

Это сказано некстати.

Щёки Софии покраснели сильнее, чем мои, покрытые румянами, она опустила голову и приступила к упаковке косметики, которая загромоздила столик.

— Прости. Вышло странно.

— Нет. — Её взгляд поднялся к моему. — Всё в порядке, Джули. У нас с Лео есть прошлое. Но что было в прошлом, остаётся в прошлом.

Со всем этим многократным повторением «прошлого» я предположила, что это искреннее утверждение. Роза есть роза есть роза. Но то, что она больше не подняла головы, а вместо этого нервно возилась с карандашом для глаз, заставило думать иначе. Казалось, что она ещё испытывает настоящие, вполне осязаемые эмоции.

— Как долго вы были вместе?

— Шесть лет. — Это намного дольше, чем я предполагала. — Официально мы начали встречаться на его шестнадцатилетние. Перед этим мы флиртовали несколько месяцев, но в тот день он, наконец, сказал, что чувствовал.

Из — за того, что всего несколько минут назад я перечитала письмо Лео на его пятнадцатый день рождения, а потом услышала, что они начали встречаться всего через год, я почувствовала себя Марти Макфлаем, который только что прокатился на Делориан. Я с головокружительной скоростью металась между прошлым и будущим, что не могла понять положение дел в настоящем. Одни размытые даты и всполохи воспоминаний.

Уставилась на Софию, представляя, как они выглядели в подростковые годы. В этих фантазиях я видела их королём и королевой выпускного бала. Как симпатично они смотрелись.

— Так ты тоже жила в Штатах?

София покачала головой.

— Нет. Тогда я всё ещё жила в Швейцарии.

Швейцарии? С её акцентом и тем фактом, что мы в Италии, я приняла Софию за итальянку. Почему огромные Альпы не удержали её подальше?

— Это были отношения на расстоянии. Что давалось тяжело.

Я могла только представить. Мне с трудом удавалось поддерживать отношения в пределах собственного почтового индекса.

— Мы встречались шесть лет. Лео весьма запоздало это прекратил. Я всё разрушила задолго до этого.

Тут требовалось объяснение.

— Как ты всё испортила?

— Изменив.

Моя рука, будто управляемая марионетка, поднялась к уровню лица. Она умоляла дать ей пощёчину, что удивительно, поскольку я на самом деле относилась к тем, кто считал, что нужно заниматься любовью, а не войной. Но мысль о том, что кто — то изменил такому человеку, как Лео, заставила меня действовать непривычным образом. Не могла представить, как можно разбить сердце такому мужчине. С того момента, как увидела его, я лишь хотела заполучить хотя бы его маленький кусочек.

— Ты изменила Лео? — Я опустила руку и сунула её в карман, выговаривая ей, крепко сжав кулак. Кровь, мчавшаяся по стиснутым пальцам, вызывала зуд.

— Жизнь может быть сложной. И иногда отношения требуют больше усилий, чем ты можешь приложить. — Полагаю, так и есть, но, честно говоря, это звучало как отговорка. — Лео сложнее, чем считает большинство людей. Его тяжело узнать поближе. Даже спустя шесть лет я чувствовала, что нам предстоит многое выяснить друг о друге.

Я с трудом расслабила руку, направив гнев из неё прочь.

— Для меня, по правде, это не выглядит как проблема. — Я пошевелила пальцами, встряхивая их, пытаясь взять под контроль своё тело. Оно моё, но почему я чувствовала себя кем — то другим? — Думаю, проблемы возникают, когда ты осознаешь, что узнавать больше нечего.

София безразлично пожала плечами, полагаю, она очень похоже вела себя в отношениях. Теперь я видела в ней явную швейцарку. Всё в ней говорило о ни к чему не обязывающему швейцарском нейтралитете.

— По какой бы то ни было причине, — начала она, теперь находясь лицом к лицу со мной. Всю косметику она убрала в сумки, и