Ну, тут мои врачи вернулись, позарились на угощение. Я им и рассказал историю этой Тины. Посовещались они, позвали кого-то из местных, на английском поговорили (я сам английский не очень, так, общие фразы только). Тот закивал, крикнул помощников, те крикнули обслугу, та крикнула еще кого-то. В результате смотрю, с Тиной уже врач белый о чем-то беседует. Ну, в общем, помог я, думаю. Отработал блины.

Уехали мы на судно часа через два. Пантеру свою больше не видел, но из головы она не выходила. Глаза ее, и голос звучал в голове долго, пронзительно так, – «Помоги…»

Через два дня вахтенный матрос меня вызвал – говорит, к вам пришли. Я к трапу подошел, глянул вниз, а там Тина моя стоит, со свертком. А у нас уже карантин объявили, нельзя было ни на берег сходить, ни продукты приносить. Так и поговорили. Она рассказала, что врачи вроде помогают ребенку, забрали его госпиталь, что на поправку идет. Еще гостиницы хотела передать. Пирожки какие-то, португальские, сама их делала. Как-то они назывались… Паштейши, не пробовал? А, понятно. И я не пробовал. Наверное, вкусные были. Но не взять было.

Вот… Так и расстались. Мы через день снялись, пошли в Мозамбик, отработали там. Я вернулся, работу стал искать. Больше на «Келдыша» не пошел. А с работой тяжко, пока искал, пить начал, фестивалить в смысле. И сильно так пил, прямо запоями.

И вот, в один из таких периодов грезится мне сон. Появляется на пороге дома пантера. А лицо Тины моей. И она мне говорит: «Как же так, Владимир, – имя моё, главное, запомнила – я собираюсь к тебе, а ты совсем не готов меня встречать». И так это явно говорит, что я утром просыпаюсь после очередного фестиваля и понимаю, что скоро Тина приедет, а я и вправду в таком виде. Отмылся, рубашку надел, на все пуговицы застегнулся и в диспансер. Зашился. А то так и до белочки недалеко.

Потом знакомые переводчики в Пномпень позвали, тут как раз русский бум начинался. Перебрался сюда, поработал у парочки олигархов, Полонскому даже переводил, а после Полонского этого фестиваль опять случился. Три дня не отпускал. А потом – бац – сообщение в Фейсбуке: «Привет, Владимир. Я уже и билеты взяла, а ты опять за свое». Я ей ответил, что, мол, заждался, вот и сорвался. Она пожурила меня, смайликов грустных наприсылала.

Ну, я утром по старой схеме: отмылся, побрился и к Демьяну – военный врач тут кабинет в Пне (Пном-Пене) держит. И опять «торпеду» на полгода. Потом стал искать переписку с Тиной, а ее нет. Стер, дурак. И найти её в этом Фейсбуке не могу.

И вот последние три года так и живем. Я не пью, работаю, потом срываюсь, ухожу фестивалить, а Тина моя меня в чувство приводит. Я даже во Вьет нам уехал, думал, там полегче будет. Но сорвался опять. А она опять нашла и вытащила на свет божий.

* * *

– И как, не приезжала? – Рассказ так увлек меня, что я не заметил двух грустных немецких бабушек, стоявших в ожидании пива, – Sorry!

– Да нет, я же говорю, не совпадают наши календари. У нее, наверное, график работы по полгода. Как раз, как мои фестивали. Один раз даже писала мне, что вылетает уже, прямо из аэропорта писала, но я пока в себя приходил, видимо, ответа не дождалась и сдала билет.

Владимир обреченно опустил голову, проверил телефон и стал собираться:

– Ладно, я похожу по острову, поищу работу, если не найду, поеду в Пень. Там у меня старые завязки остались.

Мы подружились с Володей в Фейсбуке, он часто писал мне, сообщал, что работает в Торговой палате России в Камбодже, присылал смешные видео и анекдоты. Пять месяцев назад он затих. Чуя недоброе, я написал ему сам, поинтересовавшись, как у него дела. Он не ответил. Но потом вдруг на странице Владимира появился статус: «Скоро моя Тиночка приедет, моя Черная пантера. Вы все обалдеете, когда ее увидите. Но она моя, на вас ей наплевать. Тиночка моя…»

Я успокоился, понимая, что Владимир под защитой. Неусыпной и всевидящей.

Выбор мясных блюд в Кении весьма широк. Помимо говядины и свинины, в ресторанах Кении популярны буйволиные бифштексы, жаркое из страуса и бородавочника. На кенийскую кухню оказали серьезное влияние колонизаторы, оставившие в наследство местным жителям такие интернациональные блюда, как шиш-кебаб (Shish kebab), самоса (Samosa), а также блинчики с фаршем и яйцом (Egg Bread).

Что взять

Блины

• 1 стакан пшеничной муки

• 2 яйца

• 1 чайную ложку сахара

• 1 столовую ложку растительного масла

• 0,25 чайной ложки соли

• 1 стакан молока

Начинка

• 500 г домашнего фарша (говядина и свинина в равных пропорциях)

• 1 луковица

• Зелень

• 2 яйца, отваренных вкрутую

• Специи

• Бульон

Что делать?

1. Яйца разбить в емкость, добавить сахар и соль. Перемешать венчиком до однородного состояния и полного растворения соли и сахара. Добавить к полученной яичной массе небольшую часть молока, около 50 мл. Если вылить всё молоко сразу, в тесте останутся не промешанные комочки муки, что неправильно. Всыпать осторожно оставшуюся муку через сито. Добавить оставшееся молоко до получения консистенции жидкой сметаны.

2. Попробовать испечь первый блин, в зависимости от результата добавить молока для придания тесту меньшей вязкости.

3. Испечь необходимое количество блинов, складывая их стопкой и смазывая каждый маслом.

4. На сковороде обжарить в небольшом количестве масла лук до золотистого цвета. Переложить в миску. Обжарить фарш до готовности, приправив его солью, перцем и прочими специями.

5. Смешать фарш с луком, нарезанными мелким кубиком яйцами и зеленью. Заправить начинку небольшим количеством бульона для придания сочности.

6. В центр блина положить столовую ложку с горкой начинки с завернуть блин сигарой. Охладить в холодильнике.

7. Перед подачей обжарить сигары до золотистой корочки на сливочном масле.

Иногда судьба преподносит нам интересные и важные уроки. Жаль только, что почти всегда они сопряжены с чьей-то трагедией. Пусть даже не сразу понятной…