– Конечно, моя писательница. Согласись, что у нас еще не было случая, когда мы, зная преступника, не можем его изобличить.

– Да, Максик, все свидетели уничтожены, а изобличителем может быть только жертва, которая исчезла в неизвестном направлении.

Сыщик вздохнул:

– Мы даже не знаем, живая она или мертвая.

– Если мертвая, то мы об этом скоро узнаем. Рано или поздно полиция ее обнаружит. Не думаю, что твоего инспектора Гримма оставят в покое. Кажется, ему скоро на пенсию?

Макс не ответил на вопрос, а продолжил размышлять:

– Если все же мертвая, как тогда будем изобличать?

– Предъявим мертвую Жаклин Дитмару Гундеру и спросим, как воскресла и снова умерла его умершая жена. Ему не отвертеться. Придется говорить, и клубок потихонечку распутается.

– Пожалуй, да. Здесь даже его изощренный ум игрока ничего не придумает. В этой игре он проиграет.

Мартина снова вытянула ноги:

– А если живая?

Макс рассмеялся, в свою очередь подтянув ноги к дивану и убрав руки с затылка:

– При очной ставке он расскажет все. Хотелось бы мне увидеть его физиономию в этот момент. Интересно, какие преступления предъявит ему суд?

– Элементарно, Максик. Покушение на убийство, убийство и организация убийств… – Мартина задумалась над тем, что еще можно предъявить Дитмару Гундеру, а Макс сказал:

– Не напрягайся, Мартина. Того, что ты перечислила, достаточно для того, чтобы Дитмар Гундер уже никогда не смог появиться в казино. Меня больше занимает вопрос, почему Жаклин Эрленбах, если она жива, до сих пор никак не проявила себя. Она же есть где-то между небом и землей. Не могла же она, убедившись в жестокости и неисправимости этого мира, податься в отшельники? Разве обыкновенная жажда мести не присуща ей?

– Максик, я думаю, что она до сих пор не понимает, что с ней произошло, она еще не в полной мере представляет роль мужа в произошедшей истории. Она уже знает, конечно, что он не тот симпатичный мужчина, который не так давно галантно ухаживал за ней и клялся в вечной любви.

Макс нетерпеливо воскликнул:

– И где же она сейчас медленно осознает, что с ней произошло? В уединенной лесной хижине? Там лучше думается?

Мартина развела руками:

– Надо подождать, мой нетерпеливый сыщик. Она объявится.

Макс вскочил с дивана:

– Получается, что нам нужно просто ждать. Ждать, когда она появится живая или когда ее найдут мертвой, и ничего не делать?

– Почему же? Можешь по нескольку раз в день обзванивать Хельгу Греб и Курта Хильберта. Иногда можешь побеспокоить будущего пенсионера инспектора Гримма.

– Издеваешься?

– Вовсе нет. Где же еще она может появиться?

Макс снова плюхнулся на диван.

– Вот именно, где? – воскликнул он.

Мартина неожиданно спросила:

– Как ты думаешь, Максик, возникает у Дитмара Гундера такой же вопрос, как у тебя? Не может быть, чтобы это его не беспокоило. Ведь он понимает, что от ее появления в любом виде зависит и его судьба. Он сейчас ломает над этим вопросом голову не меньше нашего. Гундер будет искать Жаклин, чтобы наконец заставить ее успокоиться навсегда. У него нет другого варианта. Он, конечно, не будет звонить ни Хельге Греб, ни Курту Хильберту, – Мартина улыбнулась, – тем более инспектору Гримму.

– А как же он поступит?

– Думай, мой сыщик. Я пока не догадываюсь.

Макс проводил свою помощницу до машины, продолжая размышлять. Машинально махнул рукой, когда машина завелась и тронулась с места. Мартина на ходу опустила стекло и крикнула:

– Я позвоню!

Этого Макс уже не услышал. Вернувшись в офис, долго озирался по сторонам, как будто видел комнату впервые. Он решил не ехать спать домой, а остаться в офисе. Прилег на диван и принялся напряженно думать… за Дитмара Гундера. Ему трудно было рассуждать как Дитмар Гундер, но он подумал, что у Дитмара не так уж много вариантов для поиска Жаклин и что сыщик Вундерлих тоже не лыком шит и в состоянии отработать эти варианты. С этой мыслью он и заснул в ту душную франкфуртскую ночь.

44

На следующее утро сыщик Вундерлих проснулся с тяжелой головой. В офисе, где он вчера остался ночевать, не было душа, но был кран с холодной водой, которым он и воспользовался, поплескав на лицо и шею пригоршни холодной воды. Стало легче. Он утерся махровым полотенцем и глянул на себя в зеркало. Волосы торчали в разные стороны. Кое-как причесав шевелюру, он удовлетворенно хмыкнул и пошел варить кофе. Есть не хотелось. Аппетит всегда приходил к нему после кофепития. Сделав пару глотков, прикурил сигарету и начал думать. Думать надо было быстро. Вчера, засыпая, он решил, что Дитмар Гундер наверняка тоже не дремлет, причем у него больше оснований торопиться, чем у сыщика Вундерлиха. На кону стоит его свобода. Он будет искать Жаклин Эрленбах. Где? Учитывая состояние ее здоровья, ей ничего не остается, как обратиться в клинику, где она наблюдалась в течение последнего времени. Там находится ее лечащий врач, который ее хорошо знает. Жаклин Эрленбах не имеет ни малейшего понятия о том, что совсем недавно этот врач подмахнул свидетельство о ее смерти. Макс задумался. Если она действительно находится там, признается ли в этом доктор (он заглянул в свои записи) Кольс? А почему бы и нет? Потому что он в некоторой степени допустил халатность и, естественно, хотел бы это скрыть. Но в медицинской помощи он ей не может отказать. Почему? Макс потер ладонью затылок. Хотя бы потому, что еще существует клятва Гиппократа или что-то в этом роде… Он снова задумался. Есть факты, что эта клятва не всеми соблюдается. Тут уж как получится, но ехать туда нужно. Мысли снова вернулись к Дитмару Гундеру. Если он мыслит примерно так, как сыщик Вундерлих, то все его активности сейчас вертятся вокруг онкоклиники. Но он не пойдет к доктору Кольсу, ибо попадет в западню. Кто же сунется в западню добровольно? Он будет как-то иначе выяснять, там ли Жаклин. Как? Этот вопрос пока остается открытым.

Макс сварил еще чашку кофе и прикурил еще одну сигарету. После нескольких минут раздумий решил, что еще не наступил момент для разработки шагов по отысканию Жаклин за пределами сферы влияния доктора Кольса. Не факт, что тот откажет правосудию. Итак, он едет к Кольсу. Только бы успеть, опередить Дитмара Гундера, преступника, которому пока нечего предъявить.

Зазвонил телефон, и Макс подумал, что некстати. В надежде, что звонок не отнимет много времени, он нажал на кнопку соединения.

– Доброе утро, частный детектив.

Макс узнал скрипучий голос инспектора Гримма